Ничего. Его не удостоили даже унижений и оскорблений.

Кто же он. И почему появился сейчас? И почему Фрида знает больше, чем Эрина и Вилм? Он мог только вопросительно смотреть на дракониху, с другом подавляя замешательство и страх, время от времени переключаясь на источники взрывов и шума, исходящие от яростно сражающихся двух магических существ. Дракон явно проигрывал.

— Неужели мать Эрины с врагом связалась? С кем-то из ваших? — это единственное предположение, какое сумел вбросить Вилм.

Драконша характерно посмеялась рычанием. Одно ухо не слышало, а вот второе заболело от этого гоготания.

— Что смешного?! — Вилм таки возмутился.

— А то, что он был из ваших. Как быстро страна забывает своих героев…

***

Не то, что с каждым часом — с каждой минутой становилось всё жарче и жарче. А ведь это конец августа. Пора копать картофель. Засаженным полям не было видно ни конца, ни края. Множество прибылых школьников, студентов, курсантов и военных с самыми разными званиями наравне с крестьянами-рабочими выкапывали урожай под стрекотание во всю прыгающих кузнечиков.

Адриана не спасала широкополая соломенная шляпа, одолженная ему местным работягой: щёки, нос и лоб парня всё равно сгорели и рдели с лёгкой болью, пока капли пота стекали по лицу и падали вниз. Короткие золотистые волосы тоже взмокли. Он бы продолжил усердно копать, демонстрируя свою выносливость и желание сделать за день больше всех, если бы его не окрикнул басисто мужик:

— Ну нихера ж ты тут напахал!

То был старший сержант Менин, бывалый воин немагической армии, усатый, загорелый, с широкими плечами, коренастый мужик в старой тельняшке, светло-зелёных штанах и потёртых пыльных кирзачах. Широко улыбнувшись и пристроив лопату в ближайшем бугорке тёмной земли, Менин снова прикрикнул:

— Сядь, подыши! Отдохни! Покури!

— Не курю, товарищ Менин, — строго и уже запыхавшись, отозвался Адриан. Сержант только усмехнулся, покачав головой и потеребив кончик уса.

— Ну, это ты, конечно, молодцом, малой, но если ты тут промеж рядов помрёшь, то кто тебя вспоминать-то будет за такие подвиги? Ты это, присядь, «колокольчику» вон выпей с нами. Накопаешься ещё. Картошка от тебя никуда не убежит! А вот девчонки убегут, завидев, как ты страшно лопатой машешь.

Менин расхохотался. Адриан же бросил на него короткий недовольный взгляд и продолжил свой тяжёлый труд. Сержант лишь снисходительно вздохнул и проговорил, устремив свой взор к небу, в котором резвились ласточки. Мужчина блаженно улыбнулся, на его щеках проступил румянец, после чего он подошёл к Адриану и силой забрал лопату, вогнав парня в краску и недоумение.

— Упади ты уже! — Сержант схватил паренька за плечо широкой грубой ладонью и надавил, вынудив того усесться на землистую кочку. — Сядь, послушай, как у нас тут трава растёт в Огенбурге…

— Это село Борщевик!

— Цыц! Повелитель драконов ты наш…

Глава 23

Самодельный душ с водой в железной бочке, которая за весь день нагревалась под палящим солнцем, впечатлял. Но пристроившаяся паучиха-аргиопа в уголке не давала покоя. Адриан не любил пауков, а этот ещё и выглядел так угрожающе, хотя за всё то время, что он второпях отмывал тело от пота, грязи и пыли, паук ни разу не пошевелился. Ни единой лапкой. В какой-то момент Адриан даже решил, что животное сдохло. Кто-то более сообразительный бы наплевал на это, но он же был полон любопытства и напускной отваги.

Набрав в рот немного воздуха, он пустил его на аргиопу, которая в свою очередь живо встрепенулась, раскинув длинные тонкие ноги. В ту же секунду юноше показалось, что чудовище набросится на него и разорвёт своими острыми клыками, полными яда. Вскрикнув, Адриан отпрянул назад, но, к его неудаче, хлипкая железная дверца бывшей железной бочки не выдержала такого напора, отчего тот вывалился с криками наружу, размахивая руками. Пыльный сухой чернозём не заставил себя долго ждать, и Адриан уже расположился на нём, постанывая от боли.

Над головой рдело небо. Закат в этот день был особенно ярким. Где-то в траве стрекотали кузнечики, местами их пение скрашивалось лягушачьими трелями: к вечеру амфибии выбирались из своих прохладных убежищ.

Так бы Адриан и пролежал на спине, ожидая, когда боль и досада утихнут, если бы не послышался какой-то шум и хихиканье, вынудившие его вскочить и с ужасом осознать, что он всё это время лежал тут совсем голый.

Не успел он подняться и хоть немного выстроить план дальнейших действий для побега от стыда, как его кто-то окатил ледяной водой, от которой все мышцы вмиг свело, а голова загудела. От испуга и неприятных ощущений он вскрикнул и резко развернулся, готовясь надавать шутнику, но оторопел и застыл на месте, заливаясь горячим румянцем.

На него смотрела смеющаяся девчонка, держащая в руках пустое жестяное ведро. В укороченном рабочем комбинезоне, уже давно не белой майке, с платком на голове красного цвета, закрывающим длинные, собранные в косу, густые каштановые волосы. Её большие зелёно-карие глаза хитро поблёскивали и выглядели как два ярких огонька на кукольном загорелом личике. Полные губы растянулись в ухмылке.

— Хи! Прикройся! — бросила она вместе с ведром, которое Адриан резво словил и постарался прикрыть им причинные места, позорно краснея и сутулясь. — Просто я не хотела, чтобы твои старания были напрасны!

Адриан непонимающе поглазел на неё, хлопая пушистыми светлыми ресницами.

— Твоя спина, она была вся чёрная. Тебе не больно, кстати?

— Нет, — недовольно откликнулся парень, попятившись назад к душевой кабинке и своим вещам.

— А чего ты оттуда вылетел так?

— Не твоего ума дело.

Адриан был огорчён и раздосадован своим позором, таким липким и нелепым. Ему хотелось провалиться сквозь землю и устремиться к её железному раскалённому ядру, а не отвечать на глупые вопросы какой-то откровенно смеющейся над ним девушки. Но она не собиралась от него отставать. Вместо того, чтобы уйти по своим делам, она уселась на траву рядом и будто бы чего-то ждала. Или кого-то? Адриан же даже не мог убрать ведро от паха, потому что видел, как девушка пристально за ним наблюдала, подпирая мягкие щёки ладонями.

— Как тебя зовут? — вкрадчиво и игриво протянула она.

Адриан недоумённо на неё таращился, стараясь как можно ловчее и быстрее одеться. Хотя выходило у него это не очень, а зайти в душевую он не рискнул: там этот чёртов паук.

— Эй, ты оглох?

Парень недовольно поморщился. До чего же навязчивая.

— А ты что, не знаешь меня? — он даже немного огорчился и оскорбился тем, что его — Адриана Касенеду —