Эмбер явно побаивалась, но любопытство и желание повеселиться всё же перевешивали этот страх, и она уверенно кивнула, улыбнувшись. Глаза её так живо сверкнули, что Адриана пробрала лёгкая приятная дрожь, из груди опустившаяся ниже живота. Сердце быстро, но чувственно колотилось.

Адриан помог Эмбер взобраться на спину Малахита, который неподвижно лежал на земле, уже устало уложив голову на землю. Кто-то, глядя на это зрелище со стороны, мог бы смело заявить, что ящера этого уже ничто не сдвинет с места, но Адриан знал, что тот исполнит любую его прихоть — в этом была его сила и власть. Ему подчинялись такие могущественные и внушающие ужас создания.

Эмбер устроилась позади него, и немного робко обхватила его за талию, и прижалась к спине. Ею же Адриан чувствовал, как девушка немного трясётся.

— Постарайся громко не кричать. Малахит этого не любит.

— Х-хорошо…

Тут же дракон стремительно подскочил на лапы и, взмахнув огромными крыльями, со свистом взмыл в небо. Благодаря магии, питавшей его тело, ящеру даже не нужно было брать разгон по земле — притока магической материи к сосудам внутри перепонок крыльев было достаточно. Адриану в глаза ударил жёсткий колкий воздух. Он даже немного пожалел, что не прихватил с собой очки. А вот телом он чувствовал, как крепко Эмбер сжимает его руками и прижимается к спине, уткнувшись в неё лицом. Это заставило его ухмыльнуться.

— Да не бойся ты так! Мы медленно полетим. Отлепись от меня! А то ничего не увидишь.

Эмбер, по его ощущениям, всё же послушалась и немного отпрянула, чтобы позволить себе увидеть красоту земли с высоты птичьего — нет, драконьего — полёта. Ровные линии полей, аккуратно высаженные деревья, незамысловатые простенькие улочки деревенек и сёл, а между ними — блестящие, вьющиеся змеями, речушки.

Адриан сам хоть и не раз уже видел мир под таким углом, но каждый раз ему казалось, что он у него весь на ладони, вообще весь. В такие моменты он сам расставлял руки, точно крылья драконьи, чтобы лучше ощущать воздух, скорость, резь холода и жесткость ветра.

— Это удивительно! — восторгалась Эмбер.

— Держись за меня крепче!

Малахит вдруг немного спикировал вниз. Угол обзора для парочки резко изменился, а Эмбер взвизгнула от испуга и снова прижалась к Адриану. Но в этот раз она жадно смотрела на небо и землю, которые казались одновременно такими большими и маленькими, плоскими и объёмными.

Им посчастливилось поймать красоты местных краёв в уже стремительно угасающих огоньках заката: солнце спешило поскорее скрыться за далёким ровным горизонтом.

Всё небо принадлежало ему. Он в нём — повелитель. Но как же хотелось летать самому. Обрести крылья и парить ещё выше, достать до звёзд. Обрести абсолютную свободу.

Они парили в облаках, пока свет дня медленно угасал и таял в дымке сумерек, уступая место для бессчётного количества звёзд и томно плывущей уже по тёмному небу неполной луне. Серебро её света слоисто растекалось вокруг, лишь едва освещая поля и леса, раскинувшиеся массивными ровными полотнами внизу.

Но уже совсем скоро Адриан приказал мыслью дракону опуститься на землю недалеко от того места, откуда они улетели. Сначала со спины ящера спешился юноша, а затем и девушка, которая едва могла стоять на ногах после такого приключения, но, судя по её сияющим глазам и лицу, она была в восторге.

— Это изумительно! — восторгалась Эмбер, придерживаясь за плечо Адриана, который, довольный собой, улыбался и высоко задирал нос.

— Представляешь, это мы ещё буквально ползли по небу! А что бывает, когда они летают на полной скорости! Ух! Из седла выбивает!

— На них летают в седле? Как на лошади, что ли?

— Ну, типа. Но оно не такое, как для лошадей.

— Понятное дело. Дракон же не лошадь! Здорово, конечно… А я вот не умею даже хоть немного колдовать, — с тоской добавила Эмбер, присев на траву. — Никто в моей семье не умеет. Наверно, здорово быть таким особенным…

Адриан даже не знал, что сказать. Он прекрасно знал, что в мире полно людей, не наделённых способностями взаимодействовать с магической материей, но парень никогда не думал о том, что кого-то может это расстраивать. Нечасто Касенеда задумывался о чужих проблемах и переживаниях, а тут ему прямо в руки вручили крупицу сокровенных переживаний, с которыми непонятно было, что делать. Единственное поддерживающее, что смог выудить из себя Адриан, язык которого внезапно закостенел:

— Хотя бы в армию не пойдёшь.

— Для девчонок всё равно добровольно.

— Ну…

Адриан замялся. Добровольно. Разве было что-то в этой стране добровольным? Что-то делалось только потому, что ты сам этого лично захотел? Ты не должен был хотеть для себя — ты должен был желать и делать ради всего общества. Армия как раз была одной из тех дорог, которая выбиралась — или выбирала тебя — на благо отчизны. Одна только пропаганда чего стоила: яркие плакаты, с которых к тебе взывают образы идеальных граждан с требованием вступить в ряды солдат. Агитация молодёжи на парадах, в школах на уроках, в пионерских отрядах — везде. Вся жизнь сквозила пропагандой безоговорочной отдаче всего себя партии и народу. А хотелось просто улететь. Расправить крылья. Устремиться к звёздам. Для себя.

— О чём задумался? — Эмбер выбила его из потока грузных мыслей. — Слушай! А пошли в ДК завтра на танцы!

— Приглашаешь? — энтузиазм девушки немного удивил Адриана. — Обычно…

— Обычно мальчишки приглашают на танец? Ну, а я вот сама хочу! Так что?

— Ну… пошли… У меня, правда, костюма нет.

— В форме приходи. Она-то у тебя есть, да?

Адриан немного растеряно кивнул.

— Тогда завтра увидимся!

Эмбер резво соскочила и побежала по тропинке прочь. Она даже не оглянулась. Это заставило Адриана недовольно нахмуриться. Но завтра он ещё отыграется.

***

На удивление, в ДК было многолюдно и шумно. Вперемешку играли то старые песни, то более современные, но вряд ли они кардинально отличались для слуха обывателя. Немного дребезжащие, довольно весёлые, галантные, изящные и самобытные. Ярче всего в композициях звучали разливистые голоса аккордеонов. Все эти композиции сопровождали томные сдержанные танцы молодых людей: девушки в скромных платьях длиною ниже колена, самый яркий принт был цветочный; юноши же в однотонных костюмах — брюках да рубахах. Хотя некоторые присутствующие выделялись: это были военные, которые решили посетить данное мероприятие, как и Адриан с подачи Эмбер, в своей форме.

Солдаты немагической армии — молодые ребята в зелёном, а вот служивые магармии были в синем.

Эмбер нигде не было видно. Адриан даже растерялся: ни снаружи, ни