Она восходила, подобрав длинную юбку, — так богивосходят на Олимп, — предвкушая, как вечером живописует это мне, и как яобомлею вначале, замру, застону от удовольствия, и как долго потом обе мы будемхохотать в унисон на разных концах Москвы, заливаясь, отирая слезы, перебиваядруг друга: — «Костя… звонков не будет… наши все в церкви…», — добавляядеталей, наперегонки подбирая более точные эпитеты и сравнения, и всхлипывая отсчастья…

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Из «Базы данных обращений в Синдикат».

Департамент Фенечек-Тусовок.

Обращение номер №11.032:

Злорадный голос Кручинера:

— А, сволочи, значит, вы там, на кораблях, всанаториях, рыбку ловить, а Кручинер подыхай, как пес, со своим радикулитом! Явас всех упеку за решетку! Вы у меня поплывете по морю говна, чтоб вы утоплисовсем с вашим проклятым Синдикатом!!!.. (гудки, — Маша бросила трубку )

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Microsoft Word, рабочий стол,

папка rossia, файл moskwa

«…начались первые прощания… И как-то неожиданно: АркашаВязнин должен был еще год находиться в Москве. Но — увы, человеческая природаповсюду неизменна: кто-то из своих накатал на него телегу, это связано сочередным мимолетным Аркашиным романом. Дама сердца оказалась супругой кого-тоиз дипкорпуса, кто-то где-то их увидел, или она вела себя неосторожно… словом,история обычная… Его переводят куда-то в глушь, по меньшей мере, на три года…Вчера он звонил, интересовался, приглашена ли я к Моте Гармидеру в Безбожный,где произойдет церемония торжественного вручения кому-то каких-то дипломов… Ясказала — не кому-то, а новой поросли ихних щадящих раввинов, и дипломов некаких-то, а сварганенных по просьбе Моти в моем личном департаменте, моимличным Костяном. И я приглашена как крестная мать этих самых раввинов. Так чтоувидимся…

Вот все-таки правильный у Моти подход к иудаизму — щадящийи, прямо скажем, щедрый: стол всегда нестыдный, всегда в Безбожном и краснаярыбка, и бастурма, и вина хорошие, и фрукты…

Пожилые курсанты сначала пели душевные песни, раскачиваясь иулыбаясь, потом читали свои стихи и эпиграммы, декламировали благодарственныеречи в стихах и неустанно благословляли Мотю, хотя надо бы американцевблагословлять…

Мы с Аркашей тоже произнесли речи, высидели положенные полторачаса и, когда бородатый курсант взял в руки гитару, тихонько откланялись ивышли…

И довольно долго гуляли под дождем, потом спустились поОстоженке к ресторану «Тифлис»… Зашли выпить чаю. Место уютное: внутри всетщательно сработано под богатый грузинский духан… По потолку с мощныхдеревянных балок свисают виноградные листья…

Нам принесли целый чайник отлично заваренного чая, и я вдругпустилась рассказывать Аркаше о Ташкенте — какая это была цивилизация,благословенная сладостная Александрия… и вот она сгинула, растворилась,рассыпалась, ушла под воду… Рассказывала, как перекрывают досками арык,настилают курпачи, подают чай в пиалах… Он, ленинградец, вежливо удивлялся… Итут вдруг сообщил, что его переводят. В Эритрею.

— Куда!? — спросила я.

Он расхохотался.

Оказывается, это государство такое, в Африке, недалеко отЭфиопии. Моя школьная тройка по географии обеспечивает мне пожизненноеувлекательное знакомство с планетой Земля. Африка?! — я пришла в ужас, онуспокаивал, — ничего, там прекрасный климат, горы, ветерок, температурасреднегодовая плюс 25, людоедства нет уже пару десятков лет… ну и так далее…

Говорит, у него чувство, что эти три года, проведенные вМоскве, были ярким праздничным подарком в его жизни, и как он благодаренсудьбе, что, вот, встретил всех тех, кто… например, меня… И не надо боятьсярасставаний, это ведь тоже, до известной степени, подарок, и что жизнь еще —ого-го! В конце концов, можно приехать друг к другу, увидеться, встретиться… икакое же это счастье…

Аркаша улыбался, щеки его превратились в два райскихяблочка. Он рассуждал о том, что, отслужив в Африке, опять вернется в Россию,может быть, купит квартиру в Москве (о, нет, не в Питере, он слишком любитПитер, это уже похоже на кровосмесительство, а Москва город чужой, безумноинтересный), и будет этак жить на два дома: один в Нью-Йорке, другой — вМоскве. И вот ведь как хорошо, что сейчас не рвутся связи, не рвутся души, чтоможно шляться туда-сюда и радоваться жизни…

Мы сидели под густым покровом из виноградных листьев, пилизеленый, почти узбекский чай из маленького чайника, и меня ни на минуту неоставляла мысль о беспробудном его одиночестве… Настойчивая, неотвязная мысль отом, что никуда не убежать. Никому никуда не деться…»

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

К концу моего пребывания в должности главы департамента Фенечек-Тусовоку меня выработался стойкий неприязненный рефлекс к национальной теме. Я немогла слышать слово «национальный», оно вызывало у меня крайнюю степеньраздражения. Разговоры о русском духе повергали меня в уныние, украинскиенационалисты наводили оторопь, от кавказцев и азиатов на московских рынках яшарахалась, как от чумы…

Чуть лучше дело обстояло с калмыками и бурятами, которых ниодного я не встретила за эти три года.

Но больше всего меня тошнило от евреев.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

В июне к нам должна была приехать еще одна комиссия —сборная солянка из сотрудников Центрального Синдиката, депутатов кнессета,парочки высокопоставленных военных чинов и Главного советника американскойорганизации «Фонд помощи Восхождению» с супругой…

Клавдий спешно созвал синдиков на перекличку для обсужденияэтого визита. Он распределял роли, назначал ответственных за этапы. В подобныхслучаях мой департамент оставляли в покое. Американцам и депутатам кнессетатребовалось показывать товар лицом: молодую поросль, тренирующуюся на Восхождениепод бело-голубым флагом, студии по изучению языка, до отказа заполненныезубрящими глаголы учениками… Клуб Фиры Будкиной для этого не годился… Яобеспечивала связь с журналистами, тягомотные пресс-конференции и освещениеэтих визитов в российских СМИ.

— Ну… Куда бы еще их деть, чем позабавить? — Клаваобвел нас слезящимся от сигаретного дыма взглядом… Без малого три года мыобихаживали все эти делегации, знали нравы приезжантов, как облупленных, былиготовы к любому повороту событий… Все они заранее, по телефону или факсу,требовали «Болшой», и когда правдами и неправдами мы добывали дорогие билеты накакого-нибудь «Ивана Сусанина», супруга депутата или советника меняла решение,желала вместо «Болшой» ехать в «Кремлин» или, что чаще бывало, — на рынокв Измайлово, покупать «матрошка»…