— Д-да, — пролепетала Эмили радостно и почему-то немноговиновато, — разве теперь ты не рада этому?

Комната пошатнулась и наклонилась. Уитни попыталась вскочитьсо стула, боясь, что сейчас ее вырвет, но ноги отказывались двигаться Жадновтягивая в себя воздух, она продолжала сидеть. Головокружение медленноулеглось, оставив лишь тупую боль в висках, усиливавшуюся с каждым мгновением.

Так значит, Клейтон пришел не из-за того, чтобы увидеть ее,его просто пригласили, осознала Уитни, сгорая от унижения. Поскольку документыи записка датированы прошлым месяцем, он, естественно, думал, что она давноознакомилась с ними. Безумный истерический смех разрывал легкие, угрожаявырваться наружу. Он всего-навсего решил принять приглашение Элизабет и как,должно быть, злорадствовал, когда она с обожанием смотрела на него!

И не только смотрела!

Уитни снова побагровела от стыда и ярости, вспомнив, как онаприслонилась к нему! Позволила обнять себя за талию! И этот коварный, гнусный,самодовольный распутник, вероятно, посчитал, что она снова дает ему поводпопользоваться ее телом! Возможно, даже собирается после банкета отвезти ее ксебе и, учитывая поведение Уитни, уверен, что та согласится на все.

Уитни закрыла лицо ладонями и громко застонала. Клейтонбудет на банкете. Ей придется выдержать еще и эту встречу.

Не прошло и получаса, как Уитни спустилась вниз, где ееждали Эмили с мужем. Девушка выглядела немного бледной, глаза подозрительнопоблескивали, но голову держала высоко, губы были упрямо сжаты. Внешне онаказалась сдержанной и невозмутимой, но это было тем самым затишьем, котороеиногда предшествует урагану, набирающему силу, перед тем как разразиться надголовами несчастных.

Первое, что сделала Уитни, оказавшись в доме деда и бабушкиЭлизабет, мило улыбнулась красавцам шаферам Клейтон как-то обвинил ее впристрастии окружать себя как можно большим количеством поклонников, именноэтим она и собиралась сейчас заняться

Ей и шаферам поручили в качестве почетных гостейприветствовать приезжающих на бал. Стоя между молодыми людьми, Уитни находиладобрые слова для каждого вновь прибывшего и при виде очередного холостякапревращалась в ослепительно-чарующее, неотразимое создание Уже через пятнадцатьминут в цепочке гостей образовался затор, а Уитни осаждали шестероджентльменов, наперебой добивавшихся от нее хотя бы улыбки.

Только однажды сдержанность на миг покинула Уитни, когда Полсклонился к ее руке. Сияющая улыбка померкла при виде его красивого лица, ноПол выглядел несчастным и таким пристыженным, что она мгновенно решилаприсоединить его к своему окружению. Слегка сжав его пальцы, она увлекла его вкомпанию мужчин, столпившихся около нее.

Теперь она получила защиту и подкрепление. Надежноотгорожена от Клейтона. Именно в этом Уитни сейчас нуждалась больше всего.

Клейтон прибыл как раз в тот момент, когда встречающиеразошлись. Он помедлил на пороге: высокий, властный, представительный, в черномэлегантном фраке Уитни заметила, как он обвел взглядом гостей и сразу же замер,увидев ее Розовые пятна выступили на высоких скулах девушки, и она поспешноотвернулась

— Мы совсем позабыли про невесту, — объявила она и, неоглядываясь, повела всю компанию к Элизабет

Клейтон был уверен, что Уитни знает о его присутствии, и егоглаза потемнели от недоуменного удивления, когда девушка отвернулась и отошла.Но тут же поняв, что у Уитни есть определенные обязанности по отношению кневесте, почувствовал себя немного лучше. Однако терпение его начало быстроистощаться при виде того, как она весело смеется с мужчинами, не отходившими отнее… нет, черт побери, она флиртует с ними!

Рядом появился лакей с подносом, и Клейтон взял бокалшампанского, ни на секунду не отрывая жадного взгляда от Уитни. Она видит егои, очевидно, ждет подходящего момента, чтобы подойти. Он умирал от желаниякоснуться ее, услышать нежную музыку голоса и почти терял рассудок при мысли отом, что вновь окажется рядом с ней.

Гостей пригласили ужинать, но Клейтон — не торопился,надеясь, что Уитни захочет заговорить с ним, прежде чем пойдет к столу.

— А… Клеймор! Рад снова видеть вас! — раздался за спинойжизнерадостный мужской голос.

Клейтон мельком взглянул на пожилого коротышку, стоявшегорядом, и узнал в нем лорда Энтони, старинного друга отца.

— Как поживает ваша прелестная матушка? — осведомился лордЭнтони, пригубив шампанского.

Клейтон пристально наблюдал за Уитни, идущей в банкетныйзал; она явно не собиралась приближаться к нему.

— Прекрасно, — рассеянно ответил он. — А ваша?

— Должно быть, все так же, — флегматично ответил лордЭнтони. — Вот уже тридцать лет, как она в могиле.

— Великолепно. Рад слышать это, — машинально кивнул Клейтон.Он поставил бокал и направился к предназначенному для него месту за банкетнымстолом.

Увлеченная ролью свахи, Элизабет ухитрилась посадитьКлейтона напротив стола, где сидели гости со стороны невесты, лицом к Уитни. Онпочти ничего не ел и не чувствовал вкуса блюд, слишком поглощенный прекрасноймолодой женщиной, владевшей его сердцем, но та либо боялась, либо не желалавстречаться с ним взглядом. Она оживленно болтала с шаферами, сидевшими от неепо обе стороны, кружа голову молодым людям, и ревность забурлила в кровиКлейтона.

В довершение к нарастающему раздражению Клейтон сидел междудвумя матронами, которые, обнаружив, что соседствуют с герцогом, немедленнорешили, что из него выйдет превосходный муж для их засидевшихся в девицахдочерей.

— Моя Мэри играет на фортепьяно, как ангел, — объявила одна.— Вы должны обязательно посетить один из наших музыкальных утренников, вашасветлость.

— Моя Шарлотта поет, как птичка! — немедленно вмешаласьдругая.

— У меня нет слуха, — надменно процедил Клейтон, не сводяглаз с Уитни.

Кажется, прошла вечность, прежде чем гости перешли в бальнуюзалу. Питер вместе с Элизабет открыли бал; молодые люди кружились в вальсе,двигаясь в совершенной гармонии, полностью поглощенные друг другом. К нимприсоединились гости со стороны невесты и наконец остальные приглашенные. Когдатребуемый этикетом обязательный первый танец закончился, Клейтон ожидал, чтоУитни подойдет к нему. Но вместо этого она приняла приглашение другого шафера,а потом третьего, при этом улыбаясь и глядя им в глаза так нежно, что Клейтонубольше всего на свете захотелось свернуть ей шею.

Уитни танцевала четвертый танец с Полом Севарином и тутКлейтон понял; Уитни ждет, чтобы он подошел к ней. Господи, как же он глуп! Онасделала первый шаг к примирению в церкви и, естественно, ожидала, что онсделает следующий.