Перед тем как сесть в карету, Эмили поколебалась.Обернувшись, она поискала глазами герцога и увидела, что непроницаемые серыеглаза устремлены на нее. Эмили застенчиво кивнула. Клейтон вернул ее нерешительноеприветствие, склонившись в глубоком официальным поклоне, но тут же улыбнулсяширокой неотразимой улыбкой, полной мальчишеской радости.

— Он был здесь! — выпалила Уитни, оборачиваясь, чтобы ещераз взглянуть на Клейтона сквозь окно кареты. Тот по-прежнему стоял наступеньках церкви, глядя вслед экипажу Арчибалдов. — Ты видела его?

Губы Эмили задрожали от смеха.

— Еще бы! Он стоял прямо за твоей спиной, обняв тебя заталию.

— Пожалуйста, не нужно сердиться на него за это, — шепнулаУитни. — Я не переживу такого, Эмили, я так люблю его!

— Знаю, дорогая, — мягко сказала Эмили. Клейтон стоялнеподвижно до тех пор, пока карета не исчезла из виду. Сердце его былопереполнено так, что, казалось, сейчас разорвется. Он знал, почему Уитни так ине повернулась к нему лицом — по той же причине он не мог признаться ей сейчасв любви. Никто из них не хотел начинать все снова в окружении чужих людей.

Правда, многие из присутствующих были ему знакомы, а снекоторыми он встречался в Лондоне.

Одновременно до него дошло, что перешептывания толпыстановятся все громче и ожесточеннее. Клейтон начал спускаться вниз миможенщин, которые тут же принялись низко приседать, и мужчин, почтительнобормотавших:

— Ваше сиятельство…

Клейтон остановился как вкопанный, глядя на подкатившийэкипаж. Экипаж! Он так спешил увидеть Уитни, что совершенно забыл приказатьМакрею подать простую черную карету, которую купил, став на время соседомУитни.

Обернувшись, он заметил потрясенные лица бывших приятелей,знавших его как мистера Уэстленда, и оглядел их с сухой извиняющейся улыбкой,сожалея о своем обмане, а потом взобрался в великолепную темно-синюю карету ссеребряным герцогским гербом на дверце.

Уитни решила провести оставшееся до банкета время вместе с тетейв доме Арчибалдов и объявить ей об окончательном разрыве с Клейтоном. Вот уженесколько недель она с тоской ожидала этого разговора, но теперь едвавытерпела, пока они наконец останутся одни.

— Ты просто светишься, — улыбнулась тетя Энн, входя в салони крепко обнимая племянницу. Сняв перчатки, она усадила Уитни рядом с собой намаленький диванчик. — В самом деле, дорогая, — упрекнула она с деланнойстрогостью, — я уже начала беспокоиться, что вы так и не сможете отвести другот друга глаза.

— Я никогда ничего не могла скрыть от тебя, — просиялаУитни.

— Родная, да ты вообще не способна ни от кого ничего скрыть.Половина присутствующих едва себе шеи не свернули, разглядывая вас послецеремонии.

Девушка так испуганно охнула, что тетя разразилась смехом.

— И тебе лучше знать, что по крайней мере две дюжиныприглашенных из тех, что постоянно живут в Лондоне, узнали его. В толпе началиповторять имя герцога с той минуты, как он вошел в церковь. К тому времени, какя уехала, каждому, включая всех твоих соседей, уже было известно, кто он насамом деле. Боюсь, с «мистера Уэстленда» сорвали маску.

Гордость за любимого человека загорелась в сердце Уитни. Онахотела, чтобы все знали, кто он и с кем Помолвлен, готова была кричать об этомна весь мир!

Они весело болтали целый час, прежде чем Уитни догадаласьспросить о дяде Эдварде.

— Он в Испании, — снисходительно усмехнулась тетя. — Из двухего писем я почти ничего не смогла понять, как, впрочем, и из твоих, но,кажется, там вот-вот начнутся беспорядки, и его послали туда с секретнымпоручением попытаться все уладить, прежде чем ситуация станет неуправляемой.Обещал вернуться через шесть недель. Надеюсь, ты не будешь возражать, если я непоеду на банкет? — немного помолчав, добавила она. — Я приехала на свадьбу лишьпотому, что ты упомянула о Клейморе. Хотела своими глазами увидеть, как обстоятдела. И поскольку вижу между вами полное согласие, то я бы немедленно уехала вЛинкольншир, к кузине. Это милое беспомощное создание во всем полагается наменя. Как только ты и его светлость решите, что не стоит больше держать Лондонв томительном ожидании, и объявите о помолвке, я приеду, и мы начнем готовитьсяк свадьбе.

День пролетел так быстро, что Уитни не верила себе, когдапришла пора расставаться.

— Кстати, — сказала тетя Энн, задерживаясь на пороге, —Мартин привез два сундука с твоими платьями. Я велела все отнести наверх, иКларисса их разбирает. Отец передал, что на твое имя пришло письмо.

Уитни взлетела по ступенькам и уселась за туалетный столик.Пока Кларисса возилась с розами в ее волосах, Уитни радостно представляла сценупримирения с Клейтоном завтрашним утром. Он, конечно, приедет рано, и они…

Но тут она заметила толстый конверт, прислоненный к зеркалу,и, распечатав его, медленно извлекла несколько листочков, скрепленных печатью.Она попыталась понять суть бумаг, но они так пестрели выражениями вроде «перваясторона», «вторая сторона», «вышеуказанные лица», «в то время как» и «тем не менее»,что Уитни поначалу решила, что эти документы попали сюда по ошибке ипредназначались для лорда Арчибалда. Она перевернула последнюю страницу, и вглаза бросилась подпись:

«Клейтон Роберт Уэстморленд, девятый герцог Клеймор».

Отпустив Клариссу, девушка начала читать, с трудомпродираясь сквозь дебри юридической тарабарщины.

В документах в холодных официальных терминах указывалось,что она больше не обручена с герцогом Клеймором, что, таким образом, он беретназад свое предложение, и, следовательно, «деньги, драгоценности, сувениры изнаки внимания, переданные семейству Стоунов, сохраняются ими в качествеподарков».

Уитни трясущимися руками развернула записку, написаннуюразмашистым почерком Клейтона. Он желает ей счастья с Полом! И посылает ещеодин подарок!

Чек на десять тысяч фунтов выскользнул из онемевших пальцевдевушки. Голова закружилась так, что она судорожно схватилась за край столика.Клейтон использовал ее, чтобы удовлетворить вожделение и жажду мести, и теперьотделался щедрым подарком, словно от обычной шлюхи или одной из своих любовниц,да еще предлагает, чтобы она отдала Полу свое оскверненное тело!

— О Боже, — прошептала Уитни. — О Боже!

В дверь постучала Эмили и спросила, готова ли Уитни котъезду.

— Сейчас спущусь, — хрипло отозвалась девушка и добавила, струдом выдавливая слова, стараясь побороть судорогу, сводившую горло: — Ты… незнаешь, каким образом герцог попал на свадьбу? Значит… значит, Элизабетвсе-таки решила его пригласить?