никуда не смогла удрать. Возле пещеры сидела моя гиеноподобная знакомая. Я растерянно таращилась, не понимая, зачем она пришла, пока не заметила, что возле её лап что-то ползает. Это был щенок, чёрный, самый маленький из всех… Волчица смотрела в упор влажными глазами.

– Э-э-э… Ты что задумала? – кольнуло предчувствие. – Не надо… Опомнись мамаша! Что я с ним делать буду?! Ты что?! Это твой щенок! Он мне не нужен!

Она жалобно заскулила, вылизала своё слепое дитятко, глянула на меня так, что внутри всё сжалось, и бросилась в лес. Я стояла столбом, вникая в ситуацию: «Вот это номер! Она отдала мне своего щенка… Зачем?! Как она могла так поступить?! Почему?!» Но дать ответы на эти вопросы было некому. Волчица исчезла, а у моих ног ползало и попискивало маленькое беззащитное существо. Я взяла его на руки и прижала к себе. Щенок, такой малюсенький и ещё слепой, глухо и утробно зарычал: по-детски, конечно, по-щенячьи, но очень злобно. Навернулись слёзы:

– Рычишь… Ну, рычи, рычи… Ты же горный волк, ты должен хорошо рычать. Что же мне с тобой делать?!

Я поднесла щенка к кобыле. Сначала она шарахнулась, а потом принялась его обнюхивать.

– Ну вот и познакомились…

Волчонок ещё какое-то время поскуливал и рычал, а потом заснул. Он был накормлен: круглое, тугое пузико делало его похожим на плюшевый шарик.

– Покормила тебя твоя мама, позаботилась… А вот чем я тебя кормить буду? Она подумала?! У меня молока нет, да и у Тучки тоже… Что же делать?

– Надо найти ему молочную маму… – Тихий голос в макушке был долгожданен до боли.

– Здрасьте вам! И где ж доброго молодца носило, по каким землям, полям аль лесам дремучим?!

Он захихикал:

– Да вот, девица-красавица, был я в раздумьях серьёзных, думал думы тяжёлые да делами важными занимался, а вышел срок, воротился к тебе, а ты опять… мать! – и мы дружно расхохотались. – Да только не дитю человеческому, а зверю лесному, злобному и опасному.

От радости, что я опять его слышу, я расплакалась:

– Мозг, прости меня… Мне так было плохо без тебя, так одиноко…

– Мне тоже, дорогая… Мне тоже.

– А почему тогда молчал? И вообще… Никак не давал о себе знать…

– А ты почему?

– Ты знаешь…

– Знаю… Ты такая же упрямая, как и я.

– Но ведь ты – это я!

– А я – это ты…

Глава 12

Вскоре я уже ехала верхом, запихав щенка за пазуху до тех пор, пока не придумаю для него более удобное ложе. Меня очень беспокоило, что вскоре нужно опять кормить малыша, а нечем. Необходимо молоко, только где его здесь взять?! Надо найти проход через хребет, на другую сторону. Там, на пути к Латрасу, должно быть много деревень, где можно разжиться свежим молоком.

Ближе к полудню я заметила узкий высокий проход между скал. Было довольно солнечно, и он не показался мне слишком уж страшным, тем более что я предварительно проверила браслет. Он был светлым, с голубым отливом и две буквы надписи жёлтыми – это успокоило. И я направила Тучку прямо в расщелину. Вскоре пришлось спешиться и зажечь факел. Чем дальше мы продвигались, тем становилось темнее. Несколько раз попадались подозрительные трещины, которые я вовремя замечала, да узкие места, через которые упитанная кобыла еле проходила, но… Мы двигались вперёд и в нужном направлении.

Щенок завозился и начал попискивать. Мне было безумно жаль его, но накормить пока было нечем. Когда он опять притих, я переложила его в сумку и укутала своими тряпками: может, пригреется и ещё поспит. Мысль о том, что он умрёт от голода у меня на глазах, была невыносима. Присев на большой камень, я перевела дух и осветила факелом каменные стены: «Интересно, сколько нам ещё идти? Хорошо бы выбраться до вечера…».

При очередном взмахе факела на противоположной стене что-то блеснуло. Подойдя ближе, я осветила горные породы:

– Мозг? Это то, что я думаю? – трогая камни, я не могла поверить своим глазам.

– Да.

– Золотая жила! – эту фразу мы сказали одновременно.

– Ты уверен?!

– Абсолютно! И хорошая жила, богатая… Посмотри вон туда, повыше…

Я залезла на уступ и поднесла факел:

– Обалде-е-еть… Какая она огромная! И толстая какая!

Мой папа был геологом, поэтому в камнях и горных породах я немножко разбиралась. У нас в доме была куча разных справочников, энциклопедий, атласов и учебников по геологии, а также неплохая коллекция редких минералов, которую начал собирать ещё мой дед, отец моего папы. И хотя всё это меня в детстве, да и потом, особо не интересовало, однако геологической информации в голове было много. Я не раз видела хорошие, качественные фотографии жильного золота, поэтому и узнала его сразу. Настоящее жильное золото! А говорили, что на Восточных землях его почти нет… А оно вот, пожалуйста, бери не хочу! Вот это находка!

Я достала кинжал, подобрала большой камень и попробовала отбить кусок в том месте, где заметила трещину. Пара ударов – и увесистый золотой булыжник чуть не упал на ногу. «Ого! А жила-то, действительно, богатая! И если бы не землетрясение, то меня бы здесь не было… Вот ведь жизнь, никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь…»

Завернув золото в остатки рубахи, я засунула его в мешок на самое дно: «Максу подарю! Вот обрадуется! А местечко надо запомнить…».

– Уже… Я обозначил его на карте и приметы записал.

– Молодец! У меня чувство, что эта жила ещё пригодится…

– У меня тоже.

Мне опять повезло. Проход оказался сквозным. Когда мы вышли из пещеры, скрытой густой, уже подсыхающей растительностью, солнышки клонились к закату. Волчонок проголодался и вёл себя очень беспокойно. Его срочно нужно было кормить. Примерно через час, когда мы спустились на относительно ровную поверхность, я вскочила в седло. Пока ещё светло, может, и найдётся поблизости какой-нибудь хутор.

Но жилья рядом не оказалось. Щенок жалобно пищал, а у меня разрывалось сердце. Потом накатила злость и на себя, и на волчицу, которая бросила на меня своё беспомощное дитя по непонятной причине. Сидя у костра, я слушала тихое пищание и утирала мокрые глаза: «Он скоро умрёт… И я ничего не могу с этим поделать…» Внутри черепа послышался вздох и Тан прошептал:

– Есть одна идея… Только…

– Что только?

– Мы рискуем опять поссориться…

– Говори уж… Не поссоримся, обещаю…

– Тебе не понравится…

– Выкладывай!

– В первую очередь его надо успокоить, к груди приложить, а во вторую… Молока у тебя нет, зато есть кровь…