– Саша, не надо так убиваться, дорогой! – принялась она его утешать. – Вставай-ка, дружок, перейди на диван. Давай посидим вдвоем. Ну, пожалуйста, вставай. У меня не хватает сил тебя поднять.

Ласковый голос подействовал, и Саша, поднявшись на ноги, с трудом пересек комнату и рухнул на диван.

– Ах, Мирашка, как же он мог так обойтись со мной? Я, конечно же, понимаю, что ему надо жениться, чтобы продолжить род. Ну и женился бы. А я бы жил потихоньку рядом. Вел бы себя тихо, как положено. Я ведь всегда веду себя так, как положено в той или иной ситуации. Я бы никогда не поставил его в затруднительное положение. Ведь я, кроме всего прочего, тоже Черкесский по крови.

– Что тут сказать, дорогой Саша, – печально произнесла Миранда. Я тебя понимаю. Ты лишился единственного человека, которого любил, так же как и я. И уж я-то могу тебя понять.

Саша поднял заплаканное лицо и посмотрел на нее с искренним сочувствием.

– Теперь и я понимаю тебя, Мирашка. Прости меня, если можешь.

А Миранда обняла его за плечи и продолжила:

– Ах, бедный Саша, бедный мой Саша, – говорила она, растягивая слова, однако на губах ее в это время играла торжествующая улыбка.

Начатую игру Миранда вела в течение всего следующего месяца, используя всевозможные хитрости, присущие каждой женщине. Она подстраивалась под настроение Саши, постоянно демонстрировала, как она его понимает, как сочувствует ему, как возмущается допущенной в отношении него несправедливости. Говорила, что он – хороший парень, который очень ей нравится. Вскоре Саша привык к этим разговорам, почувствовал в ней опору и начал полностью доверять ей. И вот, наконец, настал день, когда Миранда поняла, что Саша готов к восприятию плана мести. Миранда осторожно настроила его на нужную тему, и вскоре он сам предложил сделать то, что она хотела. Однако Миранда понимала: действовать следовало крайне осторожно – ведь был еще и Лука. И если Лука узнает о плане побега, то он, как и в прошлый раз, постарается ее остановить. А в последние дни Лука стал особенно внимателен к ней. Они подолгу гуляли с ним по берегу моря, и как-то раз, в одну из таких прогулок, Лука проговорил:

– Хочу попросить Дмитрия Григорьевича, чтобы разрешил мне пососать твою грудь, прежде чем тебе дадут отвар, останавливающий выделение молока. Таким образом я как бы стану твоим ребенком, и ты полюбишь меня так же, как я тебя.

Конечно же, Лука не должен был даже заподозрить о существовании плана побега.

Озабоченность вызывал и Ваня, этот странный мальчик с миловидным круглым лицом, детское выражение которого резко контрастировало с острым взглядом маленьких синих глаз. В последние недели он дулся, но наблюдал за ней и Сашей молча. Но как-то ближе к вечеру мальчишка улучил момент, когда Миранда была одна, и подошел к ней.

– Что это ты вдруг сделалась такой добренькой к Саше? – спросил он.

Смелость мальчика удивила Миранду. Ведь она имела полное право отшлепать его и выгнать вон. Однако Миранда этого не сделала и спросила:

– Ты любишь Сашу?

– Конечно! Он единственный человек, который любил меня. Я для него не просто один из мальчиков-рабов. Он говорил, что я особенный.

– Хотел бы остаться с ним навсегда?

– О да, Мирашка!

– Тогда доверься мне и не задавай лишних вопросов. Но главное, не говори никому о том, что тебя что-то насторожило. И тогда я смогу обещать тебе долгую и счастливую жизнь рядом с Сашей.

– А что, если я поговорю обо всем этом с Лукой? – хитровато прищурившись, спросил мальчишка.

– Тогда твои мечты так и останутся мечтами, Ваня. Ты многого не понимаешь, но поверь мне, именно я являюсь ключом к твоему счастью. А если выдашь меня, то тебя, может быть, и поблагодарят, но непременно продадут до конца этого года.

– А ты сможешь сделать то, что задумала, Мирашка? – спросил Ваня, и в детском его голоске прозвучали вера и надежда.

– Да, Ванюшка, смогу, – с уверенностью ответила Миранда, и у паренька пропали последние сомнения.

– Я за тебя, Мирашка! – воскликнул он. – И я сделаю все, что ты скажешь.

Миранда ласково ему улыбнулась.

– Вот и хорошо, Ваня. – Она одной рукой потрепала его по пухлой розовой щеке, а другой сунула ему в рот шоколад. – А сейчас беги, Ванюшка, поиграй. Я хочу немного поспать.

Пришел май, и на окрестных лугах рядом со своими родителями появился молодняк: щипавшие молодую сочную травку ягнята, козлята, жеребята и телята. А дети, жившие на ферме, часами не вылезали из теплого моря. До срока, установленного для появления на свет ребенка Миранды, которого она называла нежеланным, оставалось шесть недель. Миранда по-прежнему не испытывала никаких чувств к существу, которое носило под сердцем, и с нетерпением ждала его появления на свет только потому, что очень хотела от него побыстрее избавиться. К тому же чем быстрее она родит, тем быстрее сможет покинуть эту проклятую ферму.

Сашу она решила на время оставить в покое. Собственно, оставалось только одно – посвятить его в конкретный план побега, а делать это раньше времени не следовало. Чем больше у него будет времени на серьезное обдумывание плана, тем больше шансов, что он усомнится в правильности задуманного. Ведь все-таки он любил князя Черкесского и в душе оставался преданным ему.

Миранда с улыбкой наблюдала за резвившимися на берегу моря детьми.

– Свобода… – прошептала она чуть слышно.

Да, скоро она, Миранда Данхем с острова Виндсонг, будет снова свободной! Она рождена для свободной жизни, поэтому будет бороться за свою свободу, пока бьется ее сердце!

Татары налетели на рассвете. Ночью они пересекли бессарабскую границу, стремительно двинулись на запад и уже через несколько часов оказались на территории поместья князя Черкесского. Желающих сопротивляться не нашлось, поскольку любой здравомыслящий человек, живший в тех местах, прекрасно знал: бороться с «всадниками дьявола», как их называли, – занятие смертельно опасное и бесполезное.

В комнату Миранды влетел встревоженный Саша, и, задыхаясь, прокричал:

– Татары, татары! Черт возьми, не понимаю!.. Ведь наш князь – сам наполовину татарин, поэтому прежде они нас не беспокоили.

Миранда не стала напоминать ему о том, что на другую половину князь Черкесский был русским, а русские убили всех прямых потомков старого князя Бату по мужской линии.

– Что им здесь нужно? – спросила она.

– Они соберут всех и погонят на невольничий рынок Стамбула.

«Проклятье! – мысленно воскликнула Миранда. – Надо же такому случиться именно в тот момент, когда все готово к побегу!»

– Ты должен помочь мне, Саша, – сказала она.

– Но как, Мирашка? Что я могу сделать?

– Воспользуемся тем, что я не живу вместе с другими рабынями, а татары ничего обо мне не знают. Скажи им, что я замужняя сестра посла Англии в Санкт-Петербурге и что князь пригласил меня пожить здесь, поскольку проводить зиму в русской столице в моем положении было бы вредно. Скажи, что они получат за меня хороший выкуп из Британии.