class="p1">Его губы врезались в мои в тот же миг, когда мир вокруг потемнел, пряча из виду всё – и всех, – кроме Ксейдена. Мы были словно единственные люди во всей провинции. Мое тело вспыхнуло. Боги, сильнее гнева может быть лишь химия между нами. Была только сила его губ, быстрое, настойчивое проникновение языка, моментальный разряд, удар, из-за которого я вцепилась в ткань его мундира, задыхаясь от поцелуев.

И вот так просто самая горячая ревность, раздражающая неуверенность, из-за которой я сомневалась в каждом шаге, пропали. Словно его стена из теней…

«Что ты сделал?»

Я прервала поцелуй, стараясь отдышаться, и он прижался лбом к моему, все еще пряча нас в коконе из непроглядной тьмы.

«То, что должен был сделать в ту же секунду, как увидел тебя сегодня днем. – Его рука сжалась в моих волосах, чуть потянув за них. – И заодно, наверное, шокировал бы Кэт так, чтобы она прекратила лезть к тебе в башку».

«Что ты имеешь в виду?»

«Ее дар – обострять чувства людей вокруг, и она исключительно сильна. Если бы ты не блокировала меня весь вечер, я бы уже давно сказал».

На секунду у меня буквально отпала челюсть, но я тут же взяла себя в руки. Во-первых, из-за новости, что я правда смогла его заблокировать, а во-вторых, ничего удивительного, что я не могу взять себя в руки. Кэт объявила мне войну, а я об этом и не подозревала. Минутку. Он бы сказал мне раньше? Да у него были на это недели.

– Ты победила, – шепнул Ксейден. Тени пропали так же быстро, как появились, и он поднял голову, не отводя взгляда от моих глаз.

– Я еще даже не начинала войну с тобой.

Я отняла руку от его груди и направила еще больше энергии в свои щиты. Как она вообще за них пробралась? Если они блокировали Ксейдена, их явно должно было хватить и для нее.

– Ладно. Можем ссориться сколько хочешь, но попозже вечером. Просто знай, что ты уже победила. Я услышал твои слова. – Его хватка в моих волосах ослабла, и он опустил руку мне на шею. – Прости, что не прислушался. Прости, что так себя веду с тех пор, как спас тебя из допросной – блин, да уже со времен Рессона. Когда Сгаэль сказала, что тебя пытают, а я не мог до тебя добраться… – На секунду глаза Ксейдена закрылись, а когда открылись, тот страх, что я заметила раньше, вышел на первый план. – Я, проклятье, вздохнуть не могу, когда ты в опасности, но ты не виновата. Надо было привезти тебя сюда, как только ты попросила.

Я раскрыла рот и моргнула, уверенная, что ослышалась.

– Теперь твоя очередь. Ты можешь признать, что надо было дождаться, когда я соглашусь тебя привезти, и вместе разработать план? – Его пальцы прошлись по моей оголенной спине, покалывая, словно маленькие молнии.

– Нет. – Я содрогнулась от прикосновения. – Мне жаль, что я не сказала, но не жаль, что прилетела. Светоч нам нужен сейчас.

Уголок его губ дернулся вверх.

– Так и думал.

– Вы двое не против присоединиться к остальным? Без вас сегодняшняя дискуссия не состоится, – напомнил виконт в притихшем зале, с легким раздражением в голосе.

Ой. Все до одного уже встали и ждали нас у открытых стеклянных дверей.

«Будь готова ко всему», – сказал Ксейден, перед тем как повернуться к Текарусу.

– Я не буду извиняться. – Он сплел пальцы с моими, и мы обошли стол, направляясь к свите Текаруса. – Рядом с Вайолет почти невозможно сохранять контроль.

Кровь прилила к моему лицу. Какого?.. Он ее слышал? Это же невозможно.

Кэт рядом с дядей напряглась всем телом, побледнев так, словно Ксейден нанес смертельный удар в битве между ними, о которой я тоже не подозревала.

– Об этом я слышал. – Текарус жестом пригласил следовать за ним на улицу, и мы последовали – в мраморное патио, а Мира и Бреннан шагали следом. – Когда ты положил конец этому вашему военному училищу ради нее, новости разлетелись быстро. – Текарус поднял в мою сторону винный бокал, словно поздравляя. – Расколола свой квадрант напополам. Браво. Мы пытались захватить его годами, а вы управились за сколько? Шесть дней?

Чувство вины надавило мне на грудь, словно гигантский дракон.

– Пять. – Рука Ксейдена сжалась на моей, и мы вышли на широкую лестницу. Нет – не лестницу – ряды трибун. Вся северная сторона пологого холма была нарезана на ряды, образуя уличную арену овальной формы глубиной с рост Тэйрна и в два раза длиннее его.

– Пять дней! – Текарус недоверчиво покачал головой, потом повернулся ко мне: – Чудесно. Итак, теперь, полагаю, ты бы хотела обсудить приобретение моего светоча?

– А я полагаю, что вы привели нас сюда, чтобы посмотреть на мою молнию перед тем, как начинать разговор? – спросила я, когда мои волосы подхватил густой ветер с запахом ливня. Через считаные минуты, если не меньше, собирался пролиться дождь.

– Вполне разумно увидеть, на что ты способна, прежде чем вступать в переговоры о таком ценном предмете. – Движением руки он пригласил всех к освещенной магическими огнями арене.

– Справедливо.

Моя рука выскользнула из ладони Ксейдена, и я потянулась к своей энергии.

– О, не отсюда. – Текарус покачал головой, пока вдоль края патио выстраивались другие, с бокалами в руках. – На поле. Это же все-таки представление, не так ли? Было бы обидно не воспользоваться игровой ареной, коль скоро я потратил годы на ее возведение. Она уникальна. Весь камень привезен из Брайевика, к востоку от реки Даннес. О, а вот вывозят и твою цель.

Цель? Вот дерьмо.

Четверка стражников в униформе толкала металлический шкаф размером с гардероб на середину поля под амфитеатром. Я не могла попасть даже в три валуна, которые мне показывал Феликс, а теперь должна попасть в какой-то шкаф? Все кончится даже раньше, чем начнутся переговоры.

– Ты, возможно, узнал шкаф из Рибестада, Ксейден. Тот самый, который подарил мне твой отец, когда мы вели переговоры за сокровище, что может считаться даже важнее.

«Это шкаф твоего отца?»

«Одна из самых ценных его вещей».

Ксейден напрягся.

– Я провожу ее вниз.

– Нет, – сказал Текарус без капли эмоций.

Наши головы повернулись к нему.

– Как я узнаю, что она способна на это без тебя? – Текарус сощурился, глядя на Ксейдена. – Мое предложение простое. Если ты не ступишь ногой на арену, Риорсон, а она не покинет ее, пока не поразит цель, мы начнем переговоры за ваш вожделенный светоч. Соглашайтесь или уходите.

– Мы уйдем… – резко начал Ксейден.

– По рукам. – Я посмотрела на Ксейдена. – Не надо защищать меня от собственной печати. Если он хочет, чтобы я взорвала шкаф твоего отца, я взорву шкаф твоего отца.

На секунду глаза Ксейдена сузились, затем он вздохнул:

– Принято.

Я подобрала низ платья и двинулась по ступенькам. Нервы натянулись как струна, но я постаралась их забыть. Если выстрелить много раз, хоть один я попаду.

Не это ли спасло нас в Рессоне до появления Андарны?

– Я иду, – объявила позади меня Мира. – Я все равно не имею отношения к ее печати! – крикнула она уже через плечо Текарусу, нагоняя меня.

Виконт не стал спорить.

– И моя собственная не работает вдали от чар, – договорила она шепотом. – Я уже пробовала – и ничего не вышло.

– Не волнуйся. Нам не нужен твой щит. Просто уворачивайся от шкафа, если он взорвется, – ответила я, натянуто улыбнувшись. «За какое сокровище торговался твой отец?» – спросила я Ксейдена, когда мы спустились до середины лестницы цвета песка. Я и представить не могла, сколько нужно времени, чтобы хотя бы добыть столько камня, не то что доставить с окраин Брайевика.

«Альянс, который я официально разорвал в прошлом году. Этот шкаф бесценен. Если он хочет, чтобы ты уничтожила его молнией, это скорее заявление для меня, а не для тебя».

«И почему я не удивляюсь? – Мои руки сжали тонкий шелк, пока я собирала детали этой мерзкой головоломки. – И этот альянс как-то связан с Кэт?»

Связь дрогнула, и это колебание ответило раньше него.

«Да».

«Мне не помешало бы знать об этом до прибытия».

И это еще слабо, сука, сказано. Неудивительно, что она меня ненавидит. Я была не настолько эгоцентрична, чтобы мнить себя причиной разрыва их союза, но я явно стала преградой для него теперь. Ее дядя хочет, чтобы я взорвала символ того, о чем они договорились.

«Все еще ссоримся. Понял».

Мы с Мирой вышли на траву одновременно с первыми каплями дождя.

– Надо было надеть куртки, – пробормотала она, не отставая