Пещера — продолжение фекального ансамбля, который начинают остров и всё, что вокруг него. В начале она нормальная, созданная природой, или намеренно сделана похожей на таковую. Но там, где кончается спуск, природа отчаливает, а вместо неё приходит техногенный запах — пещера сменяется идеально ровным тоннелем. Одна его сторона, вроде бы, погребена под завалом, а вторая свободна для передвижения. Кем, для чего, когда и как он построен — можно лишь предполагать. Ни я, ни Саня, прежде такого не встречали. Уникальная находка, получается. Хотя, если верить китайцу, до нас сюда спускалась уйма народу, тоже выживших при кораблекрушениях, устраиваемых Кракеном. Обратно никто не возвращался. Либо выход находили, либо загибались по каким-то причинам. Надеемся на первое.

— Ник, смотри… — беспокойство в голосе Сани прервало череду бессмысленных рассуждений. — Сразу почему-то не заметили его…

Саня встал и, подсвечивая дорогу факелом, налегке рванул в ещё не изведанную часть тоннеля. Находка, до которой всего метров семь, явила себя: просто мертвец, сидящий у стены. В компании, получается, обедали.

— Блин, он странный какой-то, ты только посмотри. — Бодров уселся напротив трупа и начал разглядывать его. Что такого странного в нём, я пока не увидел, но ещё пару шагов сделаю и увижу. Всё, вижу…

Странностей у дохляка хватает. Первая — вместо того, чтобы разложиться, потому что в тоннеле температура где-то в районе плюс пятнадцати держится, тело каким-то образом усохло. Мумия, не иначе, получилась. Скелет, обтянутый кожей. Одежда — камуфляжный костюм, кепка, кроссовки — отлично сохранилась. Имеется пустая разгрузка и крепко зажатый в правой руке пистолет. Если судить по телу, то получается, что находится оно в пещере довольно давно, многие годы. Смотришь на одежду и пистолет — начинаешь сомневаться. Их состояние говорит о нескольких месяцах.

Странность номер два — у мумии открыт рот. Точнее, он в ужасе раззявлен. Так, что щёки полопались ещё при жизни. Будто вставили человеку в рот что-то большое, не меньше сотого снаряда в диаметре. Ясно-понятно, что далеко не снаряд в рот вставляли. Вопрос — что вставляли?

Саня включил фонарик, имеющийся на зажигалке, и посветил в рот мертвеца. Присвистнув, выдал:

— Да ему не только пасть разворотили, глотку тоже в хлам ушатали. Ермак, ты что-нибудь понимаешь?

Я качнул головой и промолчал. Ни черта не понимаю, поэтому и не говорю. Все ответы можно найти впереди. Уверен лишь в одном — хорошего там мало. Испытав неожиданный наплыв страха, я задрожал, но тут же сумел справиться с напастью и позвал:

— Сань, пошли дальше, не нравится мне общество этой мумии.

Бодров, поёжившись, согласился и первым рванул собираться. Минута, и мы снова в пути. Как бы не хотелось экономить факелы, но страх сильнее — в темноте теперь идти не способны. Наткнулись на одного мертвеца, значит вскоре других встретим…

Километры проходятся, новые трупы встречаются всё чаще. Интенсивность находок хаотичная, но учёт ведём: с момента первой мумии пройдено около семи километров. Количество сухих достигло тридцати…

— Тридцать третий, — тихо сказал я и остановился возле лежащей на полу тоннеля мумии. Никаких изменений, выраженная стабильность — рот порван, глотка огромная, кулак в неё можно засунуть. Убиенный был крупным малым, но ссохся и теперь о его размере напоминает только массивный скелет. Кость была широкой. Рост близок к двум метрам. Цвет кожи чёрный. Пятый негр среди всех находок.

— Ни оружия, ни рюкзака, — констатировал факты Саня. — Либо кто-то забирает, либо налегке чапали. Твоя очередь тряпьё снимать, Ермак.

Я обречённо вздохнул. Снимать одежду с покойников решили по причине быстро уменьшающегося количества факелов. Когда они закончатся, то будем жечь тряпки. Всяко лучше, чем в полной темноте находиться.

Ногой уронив сидящий у стены труп на пол, я осторожно расстегнул коричневую ветровку и, не касаясь мертвеца, сумел снять её при помощи ножа. Штаны просто разрезал, превратив в шорты. Получившуюся кучку тряпья свернул и перевязал верёвкой. Возможно, впереди нас ждут ещё много находок, но мы всё же запасаемся. Запас, он ведь лучше, чем его отсутствие. Радует, что нет запаха разложения.

— Я тут подумал над кое чем и сделал выводы, — заговорил Саня, когда мы продолжили идти. — Ермак, ты смотрел фильм Чужой?

— Смотрел, — ответил я, понимая к чему клонит Бодров.

— Там, если помнишь, были такие твари, которые залазили человеку в тело через рот, потом развивались внутри и вылезали обратно. Ни на что не намекаю, но это очень похоже на то, что мы наблюдаем.

— Только там они через рот залезая человека не убивали, а вылезали уже через грудь, тем самым убивая. Забыл?

— Нет, не забыл, — тихо сказал Саня. — Но ты должен понимать, Ник, что абсолютной похожести быть не может. Вдруг эти твари вылезают так же, как залезли. Представь это!

— Не хочу представлять, — буркнул я. Забрав у товарища факел, обогнал и ускорился. Уже знаю, что сейчас скажет Бодров.

— Давай порассуждаем, Никит. Мы, как и те, кто спустился до нас, были на острове. Получается, все контактировали с китайцем. А вдруг он и не китаец вовсе, а какой-нибудь пришелец? И вдруг он заражает всех людей, попадающих на остров, личинками жутких тварей. Мы ведь, получается, тоже заражены. Личинки эти, начинают жрать нас изнутри. Жрут сперва медленно, потом их аппетит растёт, поедаемый теряет силы, умирает, но паразита это не смущает — выжирает все соки и уже после на волю выбирается. Порванный рот и огромная глотка, тому примеры — тела уже были мумиями, когда твари их покинули.

— Оставь пустые фантазии в зародыше, — посоветовал я. — Нагнетание в и без того мрачной обстановке к хорошему не приведёт, Сань. Мне страшно, тебе страшно, но зачем пугать самих себя ещё больше? Лучше уж анекдоты потравить. Или помолчать.

— Помолчу. Не до анекдотов как-то…

Трупы не пропали. Их стало ещё больше. Выявили некоторые различия — самые старые, которым десятки лет, ссохлись до ужаса и по этим мумиям невозможно определить даже расовую принадлежность. Есть свежие, некоторые совсем — кажется, что пару недель назад сюда попали. Какой-то проходной двор получается, а не затерянный тоннель. Счёт высушенных покойников неумолимо приближается к сотне. Когда они закончатся? Мысли, что мы можем пополнить воинство мумий, даже зарождаться не позволяю.

Факел почти догорел. Саня подготовил новый и запалил от старого. Посветлело. Остановились и уставились на свеженький сухарик. Белый мужик неопределённого возраста с почти нормальными глазами. В руках сжимает автомат немецкого производства, но патронов в нём нет. Запасных магазинов тоже не обнаружили. Пустышка.

— Трупу неделя от силы, — сказал Саня. — У прежних глазки были высохшими, а у этого почти целые.

Закончив осмотр, прошли ещё метров сто, почти не обращая внимания на новые трупы, и наконец-то увидели конец прямой части тоннеля. Стоим в начале новой зоны — опасный спуск. Тоннель, словно сломанная конечность, уходит в неизвестность под большим углом. Спускаться на своих двоих нельзя. Сесть на пятую точку и скользить — единственный выход.