– Что заставило вас с Геральдом пойти сюда, Колин?

– Да, в общем-то, ничего. – Его взгляд упал на шапочку, которую он крутил в руках. – Мы с Геральдом… мы просто хотели немного поговорить.

Кендра подняла глаза на Геральда. Ровесник Колина, но поменьше его, льняного цвета волосы и небесно-голубые глаза. Мальчишки только формировались, возможно, хотели уединиться, чтобы обсудить какие-то личные страхи, подальше от ушей взрослых. Как же им не повезло, ведь они встретились с настоящим ужасом.

– Важно, что убийца не выбросил… тело в озеро. – Тело. Жертва. Ей было проще говорить о Роуз с помощью безликих терминов. – Он хотел, чтобы ее обнаружили, но было бы слишком рискованно оставлять ее в более людном месте. Слишком много людей искали ее, слишком много потенциальных свидетелей. Во сколько точно обыскивали эту местность вчера?

Откуда-то из глубины толпы донесся голос:

– Мы проходили здесь около половины одиннадцатого.

– Было темно. Вы могли ее проглядеть?

– Нет, мадам. У нас были лампы. Мы бы ее заметили.

– Ну да. Либо какая-нибудь собака нашла ее.

– Хорошо. Пожалуйста, сделайте все шаг назад… – Она кивнула доктору Манро. Он ждал и теперь опустился на корточки рядом с укутанной в пальто фигурой. Он открыл свою черную сумку и вытащил увеличительное стекло.

Сердце Кендры екнуло, когда он частично стянул пальто и открыл лицо Роуз. Ее глаза были открыты. На ее правом виске было темное пятно, которое Кендра сразу же заметила.

– Это что-то новое. – Даже для собственных ушей ее голос звучал неестественно. – Это не было частью его ритуала.

– Возможно, так он силой увел ее с территории замка, – пробормотал Элдридж. – Может, он ударил ее, и она лишилась сознания.

Манро посмотрел внимательнее.

– Хм. Кожа кажется нетронутой. Скорее всего, он использовал какой-то тупой предмет.

Она осознала, что молит бога, чтобы Роуз так и не приходила в сознание.

– Ее волосы обрезаны, – заметил герцог.

Кендра заставила себя смотреть на то, как доктор стягивает с тела шерстяное пальто и обнажает его. Толпа зашевелилась, отодвинувшись еще больше назад. Глазеть естественно для всех людей, и Кендра была уверена, что, если бы эта девушка была незнакомкой, они бы придвинулись ближе, чтобы лучше ее рассмотреть.

– Ее душили, – сказал Манро, хотя взгляд Кендры уже упал на глубокие следы вокруг горла девушки.

Сколько раз? Ей стало плохо. Сколько чертовых раз, прежде чем этот сукин сын применил достаточно силы, чтобы убить ее?

– Один след от укуса, – заметил доктор и поднял взгляд на Кендру. – Как вы и писали на грифельной доске.

– Да. Это почерк убийцы.

Он вернулся к осмотру.

– Кажется, ее связывали.

Сердце Кендры ушло в пятки, когда она посмотрела на глубокие кровоподтеки вокруг ее запястий. Не было нужды связывать ее, если она была без сознания. И то, как была порезана кожа, показывало, что она не находилась в пассивном состоянии. Она билась в панике. От боли.

Против воли Кендра опустила глаза на темные порезы на белой, как мрамор, груди. Чего-то не хватало. Она нахмурилась, пытаясь понять чего, но ее голова начала кружиться от внезапного приступа слабости. Кто-то тяжело дышал. Кендра слышала этот звук. Отрывистое дыхание, вдох и выдох. На секунду она удивилась, когда поняла, что это она издает этот жуткий звук.

– Боже мой… – прошептал герцог, его голос был полон скорби.

Кендра едва слышала его. Она отошла назад, пробираясь сквозь толпу зевак, в то время как ее желудок сжимался и раздувался. Она смогла пройти четыре шага, после чего упала на колени и извергла рвотную массу.

Герцог Элдриджский пытался протиснуть чашку чая и соусник в дрожащие пальцы Кендры.

– Выпейте это, мисс Донован.

Они вернулись в кабинет, где был зажжен огонь. Но, хотя Кендра сидела рядом с потрескивающим пламенем, ничто не могло одолеть холод внутри ее.

Роуз перенесли в ледяное хранилище, где доктор Манро и Сэм Келли проводили вскрытие. Кендре не нужно было видеть этих деталей, чтобы знать, какими были последние часы Роуз на земле. Они были наполнены невообразимой болью, невообразимым ужасом.

«И во всем виновата я».

Чашка дрожала в ее руке. Как это могло быть возможно? Как что-либо из всего этого возможно? Как она могла быть виновной в смерти девушки, которая умерла до того, как она сама появилась на свет?

Это не было парадоксом дедушки, теорией, которую часто вспоминали квантовые физики, чтобы проиллюстрировать возможность перемещений в прошлое. Человек не мог вернуться в прошлое и убить своего дедушку до того, как были зачаты его мать или отец, говорили ученые. Это бы прежде всего привело к невозможности существования этого человека, что, в свою очередь, привело бы к невозможности самого убийства дедушки. Настоящий порочный круг. Нескончаемая петля невозможностей.

Но мог ли кто-то вернуться назад во времени и непреднамеренно вызвать смерть кого-то, кто никак не был связан с его собственным существованием в будущем? Роуз не влияла на будущее Кендры, только если твини не была прапра-прабабушкой кого-то, кто в перспективе мог бы повлиять на ее будущее. Кендра чувствовала, что ее голова сейчас взорвется.

– Может, мисс Донован нужно что-то покрепче чая? – предложила Ребекка.

– Нет. Я… этого достаточно. – Скорее из-за того, что этого от нее ожидали, чем по собственному желанию, она сделала глоток чая. Затем она поставила чашку и соусник.

Элдридж твердо сказал:

– Вы не виноваты в смерти этой служанки.

– Я знала, что у него обострение. Он специально положил Эйприл Дюпрей там, потому что хотел бросить нам вызов. Я должна была ожидать этого!

– Вы не всемогущи, мисс Донован, – отрезал Алек.

Стук в дверь заставил их вздрогнуть. Лицо Хардинга выглядело мрачнее, чем обычно, когда он остановился в дверном проеме.

– Прошу прощения, ваша светлость. Прибыл мистер Морланд. Он спрашивает, дома ли вы. Что мне ему сказать?

Элдридж посмотрел на Кендру.

– Вы желаете с ним говорить?

Кендра выпрямилась.

– Да.

– Отлично. Скажите мистеру Морланду, что я дома. Отведите его в китайскую гостиную. Мы с мисс Донован скоро подойдем.

* * *

Морланд стоял у венецианского окна и смотрел на цветочные сады, но обернулся, как только герцог и Кендра вошли.

– Я слышал, что вы были в Тинли Парк вчера вечером, ваша светлость… и мне известно о трагедии, которая обрушилась на вас. Позвольте выразить свои соболезнования и предложить вам любую помощь.