всё слегка расплывалось, жар прокатился по телу в присутствии сильного, хоть и ненавистного вампира, и чтобы не поддаться этим ощущениям, почти вытеснившим боль, я прохрипела:

─ А разве ты не опаздываешь на вечерний чай с Сатаной или куда ты там отправлялся?

─ Мой напиток в любом случае не остынет, ─ почти не глядя на меня, ответил он, звеня своими склянками. ─ Не волнуйся, меня отправила Верховная. Она сказала, что тебе совсем неспокойно, и даже лекарства не помогли, поэтому я здесь. Не сердись на неё, девочка, будь добра.

Да, не кормить злого волка внутри себя, помню… Но в том-то и дело, что внутри меня сидел кто-то гораздо хуже, и он, вернее, она хотела крови или самца. В принципе, и то и другое имелось, разглядывая меня очень внимательно, и под этим болотно-зелёным дьявольским взглядом я вдруг ещё отчётливее ощутила потребность своей второй сущности к размножению.

И стоило только допустить эти мысли в свою голову, грудь мгновенно стала ещё более чувствительной, соски напряглись под тонкой атласной сорочкой, несмотря на жару – и он это прекрасно видел, а желание откинуть одеяло и позволить уже хоть кому-нибудь к себе прикоснуться, сделалось почти нестерпимым.

─ Я ведь могу помочь тебе, мотылёк, ─ протянул мужчина, коснувшись указательным пальцем моей скулы и отводя прилипшую к щеке прядь волос. ─ Просто попроси, и я облегчу твои страдания самым естественным способом. ─ Пальцы скользнули на шею, задержались на ключице, спустились к вырезу и медленно подобрались к груди.

─ Эй, убери от неё свои лапы, клыкастый ублюдок! ─ попытался вмешаться призрак, но стоило ему помешать Роланду, и охотник попросту прошёл сквозь тело вампира, а затем и вовсе растворился в воздухе.

Мне же было настолько плевать на всё, кроме собственных ощущений, что я даже позволила чужим чуть шероховатым пальцам спустить лямки ночнушки и коснуться сосков, которые стали теперь такими восприимчивыми, что у меня вырвался всхлип, когда мужчина принялся их несильно сжимать и растирать. В тот момент мне было всё равно, кто это делает – лишь бы не прекращал, лишь бы эти мучения закончились хотя бы на день.

─ Обещаю, тебе будет очень хорошо, ─ склонившись к самым моим губам, прошептал Роланд, и я знала, насколько он прав. Догадывалась и прекрасно помнила, что могут его губы и язык, а ещё от него так отчётливо сейчас веяло его собственной силой, что я едва могла справиться с собой, и если бы я только позволила, он бы не раздумывал долго.

Вот только моё чудище внезапно запротестовало, не желая связываться с тем, кто однажды уже обвёл вокруг пальца, устроив настоящее фрик-шоу, где главным уродом была именно я.

«До чего мы докатились… Помнишь, что он с нами сделал? Самой-то не стыдно?» ─ включило оно строгую благовоспитанную дуэнью, а меня тем самым вернуло с небес на землю, и я упёрлась ладонями в широкую грудь вампира.

─ Просто дай мне то, что принёс и, пожалуйста, уйди, ─ попросила я. Меня ломало, как наркомана, но я не должна была вот так сдаваться, тем более, ему, и Высший это отлично понимал. Он мгновенно принял безразличный вид, словно ничего не произошло – по крайней мере, мне так показалось, и вновь полез в сумку.

─ В следующем месяце тебе станет ещё хуже, а вскоре ты почувствуешь себя настоящей течной самкой, которая обрадуется милости любого самца, пока организм не получит своё – а он получит, с твоим желанием или против. Просто помни об этом, ─ предупредил вампир, а я нашла в себе силы поправить одежду, пробормотав:

─ Лишь бы это был не ты.

Кажется, послышался рык, но была вероятность, что я словила галлюцинации, пока Роланд готовил наверняка отвратительное лекарство. Я заметила, как он отмеряет нужное количество капель на ложку, а затем, скорее, почувствовала, как мою голову приподняли за шею и заставили всё проглотить.

─ Надеюсь, ты меня не отравил, ─ пробормотала я, уплывая куда-то в дебри сна. Лекарство или вернее будет сказать, зелье ощущалось на языке горечью незнакомых трав и лёгким привкусом металла, но мне почти мгновенно стало намного легче.

─ Это было бы последним, что я сделал, упрямая охотница. ─ Не знаю, правда ли он это сказал, а может, мне послышалось, но я точно почувствовала прикосновение кончиков острых ногтей к щеке. ─ Увидимся, мотылёк. Очень скоро увидимся.

А после я уже ничего не ощущала, проваливаясь, наконец, в сон и искренне желая ничего не видеть, однако не сбылось. Мне снились полыхающие разноцветным пламенем глаза на звериной морде, и взгляд их не отпускал, следя за каждым моим движением, пока я шла мимо искажённых тёмной магией деревьев в Чёрном лесу, направляясь к храму забытой богини Антаррэль. А с неба падал пепел.

Глава 3

* * *

Нелл снился уже привычный для неё кошмар, но, даже подозревая, что спит, девушка не могла отделаться от этого липкого, неприятного чувства, которое вновь и вновь придётся испытать. Будь она обычным человеком, вряд ли бы так сразу удалось понять, что видит всего лишь сон, но постоянная практика с бабушкой давно научила определять, где реальность, а где мир иллюзорных образов.

К сожалению, юная ведьмочка не могла проснуться, пока не переживёт этот эпизод, поэтому вынуждена была идти по тёмному коридору, как делала уже много раз до этого. Пол под ногами скрипел, в незнакомом доме, где она оказалась, стояла оглушительная тишина, нарушаемая лишь долетающим издалека детским плачем, и чем ближе брюнетка подходила к нужной двери, тем отчётливее слышался рвущий сердце звук.

Но она шла, мечтая побыстрее покончить с этим видением, и вскоре добралась до комнаты, поднявшись на второй этаж. В пустой мрачной комнатушке, у окна, сквозь которое падал бледный сероватый свет луны, стояла колыбелька, укутанная белым кружевом, и из недр её продолжал доноситься плач. Нелл решительно подошла, отдёрнула навес и обнаружила вместо младенца лишь кровавое пятно, а затем взглянула на своё платье, на котором расползался точно такой же след. Руки тоже были испачканы.

Плач внезапно раздался за спиной, и девушка резко обернулась, заметив проскользнувшую мимо тень. Устремившись за ней, брюнетка успела только удивиться, ведь раньше сон на этом моменте заканчивался, и сама она просыпалась в холодном поту, а вот это уже что-то новое. Но мысль лишь коснулась разума, когда в самом конце коридора Нелл увидела собственную мать,