— Военных с боевым опытом не оказалось в окрестностях Тибета, — ответил Мазовецки. — Полагаю, в течение суток они смогут кого-то перекинуть от передовой. Учтите, господа, идея Миссии как оборонной акции возникла, по земному времени, всего два дня назад, и переброс людей и снаряжения происходит весьма сумбурно. Поэтому планированием, что нужно для Миссии, и в каком порядке будем менять мир Земли-2, мы обязаны заняться здесь. От вас, пан Раджа, мы ожидаем идеи по организации производства вооружений и боеприпасов уровня тысяча девятисотого года. Легкие полевые орудия, пулеметы, винтовки «болт», ручные гранаты, револьверы. В перспективе — небольшие корабли с металлической обшивкой и пушечно-пулеметным вооружением. Основное транспортное средство — лошади — здесь имеется в достатке.

— А вы не ошиблись адресом? Я специалист по бортовому вооружению атмосферных десантных кораблей, а не по историческим реконструкциям.

— Дорогой Раджа, — снова вступил в разговор ван Нааген. — Уверяю вас, на всей Земле сейчас нет ни одного специалиста по производству винтовок Мосина и Маузера. Как и нет стратега с опытом охвата кавалерией вражеского войска. Придется всему учиться здесь. Отнеситесь к этому как к логической задаче. Все сообща вырабатываем подробную программу действий. Как только ворвемся во внешний мир, он весь будет против нас, там задумываться некогда.

Вдоль шикарного пляжа, омываемого теплыми средиземноморскими волнами, шли четверо мужчин. Они обсуждали, ни много ни мало, концепцию единого Бога для всего мира. Наверно, так за полторы с лишним тысячи лет до этого брел по берегу Галилейского моря Иешуа из Назарета и рассказывал о Боге своим ученикам. Но, в отличие от самого знаменитого в мире сына еврейского народа, четверо собеседников не называли себя сыновьями Божьими. Они вообще были по большому счету атеистами. Но им предстояло создать культ Бога, который бы устроил христиан всех конфессий, мусульман, а также малочисленных, но влиятельных иудеев. Со временем новому культу придется бороться за души многомиллионной паствы Индостана и продвигаться дальше на восток, в Поднебесную.

— Почему бы не взять за основу католическое христианство? — предложил один из них. — Я могу разыграть второе пришествие, техники для чудес у нас хватит.

— Вы упрощаете, Билл, — отреагировал Мазовецки. — Давайте выслушаем нашего профессора, у него гораздо более радикальное предложение.

Ван Нааген за дни пребывания на острове утратил сходство с академическим сухарем. Над его босыми ступнями развевалась бахрома грубо оборванных штанин, рубашка была завязана узлом над тощим, но дрябловатым животиком, а редкие седые волосенки шевелил морской бриз. По сравнению с плотным аккуратным паном и привыкшим всегда иметь товарный вид политиком, профессор скорее напоминал хиппи. Но его речь не изменилась, всякий раз, когда он говорил больше одной фразы в один присест, его голос начинал вещать, как с кафедры университета или трибуны митинга.

— К сожалению, в чистом виде христианство нам не подойдет. Особенно образца семнадцатого века, где еще иногда ведьм сжигают да и вообще к любым изменениям устоев относятся без распростертых объятий.

— Христианская троица, — продолжал ван Нааген, — уже с трудом воспринималась в рамках понятия единого Бога. Больше двух тысяч лет богословы объясняли, что богов не три, Бог един. Просто он… триедин. Далее они объявляют Деву Марию вознесенной на небо, создают ее культ, ей поклоняются как отдельному божеству. Не говоря уже об апостолах и других канонизированных святых, которым ставят свечи и возносят молитвы, просят о заступничестве и других мелких, но сверхъестественных услугах. Получается, они тоже маленькие божки невысокого ранга. Наконец, божественную силу имеют иконы, реликвии и трупы канонизированных святых, что типично для языческих идолопоклонства и фетишизма. Поэтому веру людей надо очистить от языческих примесей и вернуть к монотеизму.

— К иудаизму или исламу? — спросил Роберт Ли, неприметный молодой человек, последний по времени засланец в мир Земли-2, имиджмейкер одного из крупнейших политиков на старой Земле.

— Опять-таки нет. Иудаизм вырос из политеизма, в Бытии есть упоминание о «богах», и еврейский Яхве поначалу просто был очень особенным Богом — помогал еврейскому народу по первому свистку народного вождя. А потом стал единым и единственным Богом, победив всех остальных. Главное, он победил остальных в сознании еврейского народа. Вместо одной привилегии — очень специальный Бог у обычного народа — получилась привилегия богоизбранного народа у общего для всех Бога. Вас, дорогой Билл, можно легко заретушировать в еврея, а Беня Голдберг может изобразить ребе и без грима. Но иудаизм — глубоко националистическая религия, к тому же христиане давно прокляли иудеев за христопродавство.

— Ислам для нас ближе всего. Он впитал все лучшее, что было в иудаизме. Более того, Мухаммед видел свои пророческие сны после того, как наобщался с евреями, которые, в свою очередь, уже оказались под влиянием смягчающего действия христианства. Но вот беда. Взяв у евреев идею единого и единственного Бога и объявив войну поклонникам языческого многобожества, мусульмане через какое-то время распространили эту войну-джихад и на других адептов единобожия, иудеев и христиан, которые поклонялись Богу не по мусульманскому обряду. В исламе нас не устраивает нетерпимость. Кроме того, в существующем противостоянии мировых религий мы станем на сторону одной из них, автоматически получив весь накопившийся негатив от других церквей. Лучше уж роль оппозиции ко всем в статусе «свежего врага». И попытаться не уничтожить, а поглотить своих оппонентов. Я полагаю, опорным камнем нового учения станет утверждение о том, что все поклоняются одному и тому же Богу, только по-разному в силу разных представлений о нем, посему не существует принципиальных различий между верующими, и все они — наша паства. С эпохи пророков прошло больше тысячи лет, придет новый пророк, или даже произойдет само Богоявление, как решит наш PR-менеджер. — Ван Нааген кивнул в сторону своего молодого собеседника. — Вам, дорогой Билл, предстоит занять должность высшего иерарха новой церкви, рекомендацию на трудоустройство выпишет сам Бог или его пророк. После чего все корольки, князьки, царьки и султаняга будут не более чем вашими региональными менеджерами в филиалах, а если их что-то не будет устраивать, у нас будет достаточно сил продемонстрировать, что сердить ставленника Единого Бога никак нельзя. Естественно, не все сразу, начнем с одного крупного государства, за ним вся Европа и весь мир.

— То есть юридически я стану самым главным человеком на планете? — Джонс зажмурился, то ли от солнца, то ли от удовольствия и сознания собственной значимости.

— Вы правильно подчеркнули, коллега, именно юридически. Фактически руководство Миссией останется на острове. — Мазовецки старательно скрыл сарказм. Из досье Джонса он знал, что политик является демагогом и пустозвоном, но очень талантливым. На должность, где нужно занимать руководящее кресло, но не вырабатывать и не реализовывать никаких решений, а также ни за что не отвечать, Вильям Джонс подходил идеально.