Преспокойно глядя на него, Лара осведомилась:

– С чего начать прикажете? Мне ложитьcя или как? Девушкаучаствует или она только смотреть будет?

– Сядь, – сказал Мазур. – Поговорим серьезно.

Лара опустилась в ближайшее кресло, непринужденно закинуланогу на ногу, проворно расстегнула пуговицы и распахнула куцый халатик, открыввзорам великолепное тело. Наматывая на указательный палец локон, как ни в чемне бывало улыбнулась Мазуру:

– А ведь ты меня, котик, по-прежнему хочешь, даже теперь.Вон как брюки топырятся. Давай начнем с минета по старой памяти, тольконепременно в резинке. И тебе приятно, и девушка заодно поучится, а то вдруг онаквалифицированно сосать не умеет… Ну?

Все это было произнесено самым непринужденным тоном, сосветской улыбкой. «Ага, – подумал Мазур, – это, надо полагать, и естьвыбранная линия защиты от грубой и похабной реальности, нечто вроде клише„Принцесса в лапах пиратов“ Нет, но великолепно держится, стервочка…»

Он оглянулся на напарницу чуточку растерянно – никому бы вэтом не признался вслух, но сейчас он искренне не представлял, как переломитьситуацию в свою пользу и придать беседе должное направление. Мужику бы он сходу въехал по зубам, что всегда способствует откровенности, но что прикажетеделать с этой стервой? Тут решаться надо, подготавливать себя внутренне – дажепрекрасно помня, какую она ему участь готовила.

Катя, поймав его взгляд, не колебалась ни секунды – гибковзмыла из кресла, подошла к Ларе и неожиданно залепила ей столь смачную иоглушительную пощечину, что Мазур на миг оторопел. Потом с тем же безразличнымвыражением на смазливом личике громко, раздельно скомандовала:

– Застегнись, сучка, и сядь нормально, пока я тебе козьюморду не захерачила…

Лара, с багровеющим на щеке отпечатком пятерни, кинула нанее исполненный бессильной злости взгляд, но, к некоторому удивлению Мазура,послушно застегнулась и уселась, как школьница в классе. Вернувшись на своеместо, Катя тем же бесстрастным тоном посоветовала:

– Будешь ерепениться или запираться, вибратор горчицейнамажу и загоню на всю длину, не доверяя мужикам столь ответственное дело.Усекла, прошмандовка?

Мазур окончательно убедился, что именно этот тон напарницы иобещанные ею манипуляции произвели на Лару нужное впечатление. Приходилосьпризнать, что молодые кадры, точно, не ударят в грязь лицом. Клиенткамоментально доведена до нужной кондиции – а вот ему с его кое-какимистаромодными взглядами пришлось бы потрудиться гораздо дольше…

Он решительно встал, пересел поближе к Ларе и примирительнымтоном сказал:

– Сама виновата. У нас серьезное дело, а ты тут строишь изсебя незнамо что… Не будем тянуть кота за хвост, а? Короче, так, если мыдоговоримся, я тебя отсюда выдерну в три секунды. И насовсем.

– Великолепно, – с нотками строптивости отозваласьЛара. – И что для этого нужно сделать? Чует мое сердце, обычным минетомтут не отделаешься, планы и потребности у тебя, как всегда, самые грандиозные…

– Ну, не настолько уж, – пожал плечами Мазур. Вытащилфотографию Гейши и поднес к глазам Лары. – Меня чертовски интересует этамилая девушка.

– В плане?

– Не в сексуальном, отнюдь, – сказал Мазур.

– А в каком?

– Давай не будем, – сказал Мазур. – Я, междупрочим, говорю совершенно серьезно. Если договоримся, уедешь с нами прямосейчас. Золотых гор не обещаю, сама понимаешь, но от всего этого, – онсделал неопределенный жест, – избавим напрочь и окончательно.

– А не врешь? – прищурилась Лара.

– Я, знаешь ли, при исполнении служебныхобязанностей, – сказал Мазур елико мог убедительнее. – А каковы уменя обязанности, тебе прекрасно известно… Вот эта симпатичная девушкапоявилась в Шантарске довольно давно – и, что характерно, стала своей как раз втех кругах, где ты до недавнего времени успешно строила свой маленький бизнес.Я о «черной археологии». Не могла ты с ней не пересекаться, – убежденносказал он, блефуя с самым уверенным выражением лица. – Короче, расскажимне все, что о ней знаешь… или хотя бы кратенькое резюме. И мы уедемотсюда все вместе.

– В жизни ее не видела, – отрезала Лара. – Так чтоне посетуйте, ничем помочь не могу…

– А пару раз по чавке? – громко поинтересовалась Катя ссамым многообещающим выражением лица.

И приподнялась, многозначительно разминая запястья. Лара,чуть подавшись назад, не сводя с нее ненавидящего взгляда, торопливо сказала:

– Только подойди, паскуда! Глаза выцарапаю, а уж орать будутак, что весь квартал сбежится…

Не похоже было, чтобы эти угрозы произвели на Катю особоевпечатление, она встала с самыми недвусмысленными намерениями, но Мазурпроворно остановил ее повелительным жестом. Ситуация была щекотливая. Гвоздю онобещал не портить товар, и слово приходилось держать, иначе шантарский дон моги обидеться, после чего дальнейшее доброе сотрудничество с ним будетневозможно. А Гвоздь еще понадобится, такое впечатление…

– Лара, – сказал Мазур насколько могубедительнее. – Какого черта? Ты что, не поняла? Мы тебя заберем отсюда.Насовсем. Контора тебя прикроет. С твоим суровым супругом я как-нибудьдоговорюсь. Посмотри. – Он вновь поднял фотокарточку к ее лицу. –Встречались когда-нибудь?

Он смотрел Ларе в глаза – не понимал, что именно в нихвидит, но это выражение ему категорически не нравилось. Все летело к черту, неполучилось беседы, ничего не получилось… вот только почему?

– Лара…

– Пошел ты на хер, адмирал, – произнесла она ссовершенно спокойным лицом. – Вот тебе и весь сказ. И вообще, мне работатьнадо, а не с тобой балабонить…

Она поднялась как ни в чем не бывало, одернула халатик инаправилась к двери, легонько, без всякого вызова покачивая бедрами. Мазурошарашенно смотрел ей вслед, пока за ней не захлопнулась светло-коричневаядверь из натуральной сосны.

Смяв незажженную сигарету, Мазур швырнул ее на пол ирявкнул:

– Но ведь это неправильно!

– Полностью с вами согласна, командир, – спокойноотозвалась Катя. – Насквозь неправильно. Люди в ее положении так себя неведут. Даже если она и в самом деле не встречалась с Гейшей, могла бы, приее-то уме, с ходу сочинить убедительное вранье, чтобы вырваться отсюда кчертовой матери, а там будет видно… Я правильно рассуждаю? Вы-то ее лучше знаете?

– Все правильно, – сказал Мазур сердито. – Именнотак ей и следовало поступить – либо расколоться, либо повесить нам лапшу науши… Черт, но я же ее и в самом деле немного изучил… Никак не может быть, чтобыей здесь нравилось…

– Подслушки боялась? – вслух предположила Катя и тут жеответила сама себе. – Нет, не то, не то… Сумела бы в этом случае намкак-то дать понять… Может, у нее попросту крыша поехала? И ей теперь все побарабану?