Эмма смотрела вслед Труди, гадая, кто такая Агата.

— Сядьте, — приказал Себастьян. Потянув Эмму за руку, он опустился на скамейку рядом с ней. — Она вернется через несколько минут.

Эмма пристроилась на краешке. Она не понимала, почему не последовала за Труди. Теперь ей приходится сидеть рядом с этим красивым мужчиной, который вызывает у нее раздражение и заставляет ее сердце лихорадочно биться. Не сошла ли она с ума?

— Мне лучше уйти.

Себастьян удержал ее.

— Я хочу, чтобы вы остались. Ради моей тетки. Ей так будет спокойнее. Вы видели, как она обрадовалась вам. — Нахмурившись, он выпустил руку Эммы. — Я думаю, она вряд ли еще раз захочет остаться со мной наедине.

— Но почему? — удивилась Эмма. Себастьян пожал плечами.

— Она боится вопроса, который я собираюсь задать ей.

В памяти Эммы всплыл недавний разговор за столом, когда Себастьян озвучил свои подозрения об отравлении отца.

В тот вечер, уединившись в своей комнате, она решила, что Себастьян пытается разоблачить кого-то. Эмма даже позвонила в Лондон и попросила двоюродную сестру навести некоторые справки.

— У меня нет доступа к Интернету, — пояснила она.

— Сделаю все, что смогу — пообещала Луиза, — и позвоню тебе.

— Замечательно. Мне приходится действовать с большой осторожностью. У меня такое чувство, словно я иду по минному полю. Во дворце, похоже, полно интриганов.

— Принц — самая опасная мина. Как она может сидеть рядом с ним? Ведь у нее никогда не было склонности к риску.

— Вашей тете не терпится женить вас, — заметила Эмма.

— Естественно. Все они жаждут этого. Боятся очередного скандала в благородном семействе.

— Скандала?

Себастьян удивленно посмотрел на нее.

— Разве вы не слышали о моем брате? Кажется, он отрекся от трона, но почему?

— Если я не ошибаюсь, с ним произошла та же история, что с герцогом Уиндзорским? — предположила Эмма.

Он холодно улыбнулся.

— Не совсем. Тот английский король отказался от трона, потому что влюбился в разведенную женщину. В наше время развод никого не волнует. Возлюбленная моего брата не разведена, но она — мужчина.

— В Меридии это проблема?

— Да.

— Кто был шокирован?

— Вся страна.

— Вы шутите!

— Вовсе нет. Меридия — страна с традиционными ценностями. Дыхание двадцать первого века здесь не ощущается. Меридийцам не нравится, когда один из них делает нечто, выходящее за рамки старомодных представлений.

— Понимаю.

— Все возлагали надежды на Джулиуса. — Себастьян, прищурившись, посмотрел на небо. — Он был лучшим во всем: в учебе, в науках, в спорте. По общему мнению, Джулиус мог стать выдающимся правителем и превратить страну в подобие земли обетованной.

Себастьян умолк и покачал головой.

— Но брат отказался от престола. Когда дядя рассказал мне о том, что произошло, я долго не мог поверить. Все были потрясены. Народ надеялся, что он станет достойным правителем. А теперь…

Он повернулся и посмотрел на Эмму, словно ища в ее глазах ответ.

— Теперь у них есть вы.

— Я? — Себастьян расхохотался. — Ах, Эмма! Если бы вы знали…

— Что?

Себастьян отвел глаза.

— Я был в семье паршивой овцой. На каждый хороший поступок Джулиуса я отвечал плохим. — Он поморщился. — И теперь народ обеспокоен. Если идеальный принц мог сбиться с пути, чего ожидать от бунтаря?

Эмма прикусила губу. Несмотря на браваду, в тоне Себастьяна слышалась горечь.

— Вы на самом деле паршивая овца? — тихо спросила она.

Себастьян невесело улыбнулся.

— Был. И гордился этим, чем вызывал крайнее недовольство отца.

Она тихо рассмеялась.

— В этом нет ничего удивительного. Я знаю кое-что об отцах.

— У вас тоже отношения складываются непросто?

— Да. — Улыбка Эммы угасла.

— Мой отрекался от меня раз сто.

— Но каждый раз снова принимал вас.

— Да. Мать заставляла его.

Эмма знала, что королева умерла два года назад.

— Вы были близки с ней?

Себастьян бросил на нее удивленный взгляд, но честно ответил:

— Да. Очень.

Неподдельное чувство, прозвучавшее в его голосе, тронуло Эмму. Внезапно она почувствовала, как остро действует на нее близость Себастьяна. У него гладкая загорелая кожа, длинные красивые пальцы, мускулистые ноги, и от его тела исходит волнующая теплота.

— Мне надо идти.

— Вы очень ответственный человек, не так ли, Эмма? Никогда не нарушаете правил.

У него был такой гипнотизирующий взгляд, что у Эммы перехватило дыхание.

— Каких правил? — слабым голосом спросила она.

Себастьян улыбнулся.

— Вот он, ответ. Забудьте правила, Эмма. Подчинитесь велению сердца.

— Я… — Эмма беспомощно кашлянула. — Я предпочитаю подчиняться голосу разума, — пролепетала она, надеясь, что Себастьян не заметит, что у нее дрожит голос.

Он взял ее за подбородок и заглянул в лицо.

— У вас манящие губы, Эмма Вэлентайн, — тихо сообщил он.

— Нет.

Эмма не знала, было ли это отрицанием или просто попыткой остановить Себастьяна, потому что голова у нее уже закружилась.

— Да, — повторил Себастьян, поглаживая ее щеку пальцами. — Думаю, пришло время сделать это.

Она недоуменно моргнула.

— Что сделать?

— Поцеловаться.

— О!

Эмма совсем растерялась. Нечестно подвергать ее такому испытанию, с волнением подумала она.

Себастьян хочет поцеловать ее. Внезапно она поняла, что тоже жаждет поцелуя. Прикрыв глаза, Эмма в нетерпеливом ожидании подставила: ему губы.

Но он колебался дольше, чем она ожидала. Себастьян прислушивается, не возвращается ли его тетка. Эта мысль подействовала на нее как холодный душ. Эмма пришла в себя и отпрянула.

— Погодите, — сказала она, широко раскрыв глаза и отталкивая Себастьяна. — Это нелепо.

— Вы не хотите, чтобы я поцеловал вас? — удивленно спросил он.

— Я приехала сюда не для того, чтобы целоваться.

— А для чего?

— Готовить еду, конечно.

Его улыбка исчезла.

— Верно. Я забыл. Вы же шеф-повар. — Он легко провел пальцами по ее щеке, но на этот раз Эмма ничего не почувствовала. — Вы повар все двадцать четыре часа?