— К чему ты клонишь, Себастьян? — нарочито ленивым тоном протянул Ромас.

— Вот к чему, кузен. Важнейшие посты должны занимать первоклассные специалисты. Нужна конкуренция. Вся ерунда с наследованием должностей ослабляет страны, которые до сих пор цепляются за отжившую традицию.

— Ты хочешь сказать, нам нужно вывесить объявления о, том, что есть вакантная должность короля, а затем всерьез рассматривать заявления всех претендентов на трон Меридии? — скептически осведомился Ромас. — Идиотизм!

— Я вовсе не это имел в виду, — возразил Себастьян. — Ты понял в буквальном смысле. Я просто предлагаю идеи для открытого обсуждения.

— Референдум? — присоединился к разговору герцог. — Это было бы чистейшим безрассудством, мой мальчик. Открытое обсуждение никогда не приносило никому пользы. Оно лишь будоражит народ.

— Иногда это полезно, — заметил его племянник.

Эмма смотрела на будущего короля, и ей показалось, что в глубине его глаз вспыхнула ярость.

— Судя по многочисленным отзывам, мисс Вэлентайн — превосходный шеф-повар. Я уверен, что о пире, который она устроит, будут говорить многие годы.

Себастьян посмотрел на Эмму, затем перевел взгляд на присутствующих.

— И не только о пире, — произнес он после долгой паузы. — Эмма — эксперт по микробиологии пищевых продуктов, и я надеюсь, что она сможет помочь нам узнать, кто отравил моего отца.

Потрясение присутствующих сменилось бурным возмущением.

— Себастьян! — воскликнул герцог.

— Какого черта? О чем ты? — Ромас приподнялся в кресле.

— Милый мальчик! — вскричала тетка Себастьяна, заметно побледнев. — Какие, ужасные вещи ты говоришь!..

Эмма заглянула в глаза Себастьяна и прочитала в них отвращение. Она увидела, что на его виске лихорадочно бьется жилка, и поняла, каких усилий ему стоила эта речь. Он думает, что его отца отравили. Неужели это правда?

Ей нужно немедленно уйти. Дела принца ее не касаются, и она вовсе не хочет сочувствовать ему.

Себастьян пригубил вина и медленно произнес:

— Я лишь высказал предположение. Скоро все выяснится. Послезавтра будет получен окончательный результат аутопсии.

— Ты игнорируешь тот факт, что предварительное заключение оказалось отрицательным, — ледяным тоном напомнил Ромас. — У тебя нет никаких оснований для столь чудовищного обвинения.

— Я не предъявляю обвинений, Ромас. Я лишь пытаюсь подготовить вас всех к тому, что может произойти. Если результаты аутопсии укажут на преступление, я не успокоюсь до тех пор, пока виновный не будет найден и наказан.

Возникшая перепалка между Себастьяном и Ромасом позволила Эмме незаметно удалиться. Скрывшись за тяжелым занавесом, она обернулась и посмотрела на принца, спорившего с кузеном.

Чем больше горячился Ромас, тем спокойнее становился Себастьян. Вероятно, их напряженные отношения берут корни в детстве, мелькнула у нее мысль.

Она должна держаться в стороне от принца и его кузена, думала Эмма, направляясь в кухню. У нее достаточно забот без кровной мести и дворцовых заговоров. Старший брат настойчиво предостерегал ее от вмешательства в придворные интриги. Тогда она отмахнулась от его совета, но сейчас отдала должное проницательности Макса.

Эмма поклялась, что не позволит вовлечь себя в игру, которую ведет Себастьян. Она должна думать только о работе, ради которой приехала.

Ей удалось сдерживать обещание, данное себе, в течение восемнадцати часов. Утром она встретилась с Тоддом, чтобы обсудить, где и как будет происходить застолье.

В середине дня Эмма, возвращаясь с поля, где предполагалось устроить рыцарский турнир, сделала ошибку, которая снова столкнула ее с принцем.

Проходя по внутреннему двору, Эмма заметила Ромаса, который, к счастью, стоял к ней спиной. Чтобы избежать неминуемой встречи, она решила спрятаться за живой изгородью и с трудом протиснулась в густые кусты. Сделав неверный шаг, Эмма заскользила по крутому травянистому склону. Поднявшись на ноги, она увидела, что попала в лабиринт.

— Черт возьми! — вырвалось у нее, когда, отряхивая траву и пыль с еще недавно белоснежных брюк, она огляделась в поисках выхода.

После получасового блуждания по бесчисленным тропинкам ее охватил страх и ощущение безысходности. Такое чувство возникало в детстве, когда она понимала, что отец узнает о ее ошибках. Сжав зубы, Эмма сказала себе, что ей потребовалась вся жизнь, чтобы избавиться от этих страхов, и теперь она не поддастся им только из-за того, что оказалась в дурацком лабиринте.

Сделав несколько глубоких вдохов, Эмма также напомнила себе, что она многого добилась в жизни. Это помогло ей успокоиться. Она выберется из бесконечной паутины тропинок и вернется к работе. Нужно лишь время, чтобы сориентироваться.

Она снова пошла вперед. Тропинка уводила ее все дальше. Эмму мучила жажда, заставлявшая вспоминать путешественников, погибших от обезвоживания в пустыне. Интересно, как будут выглядеть ее кости, когда их найдут здесь несколько лет спустя?

— Смотрите, это останки шеф-повара, которого пригласили по случаю коронации. Бедняжка! Похоже, она умерла от голода. Могла бы догадаться, что можно погрызть кору кустарников…

Эмма пребывала в мрачных раздумьях о своей бесславной кончине, когда внезапно столкнулась с принцем Себастьяном.

— О!

Она остановилась как вкопанная и попыталась перевести дух. Какая радость, что в лабиринте оказался человек! Но почему им должен быть именно принц?

Эмма вздохнула. Лучше натолкнуться на принца, чем беспомощно метаться по лабиринту в поисках выхода. Не нужно говорить ему, что она заблудилась. Себастьян не должен догадаться, что несколько минут назад она была на грани паники.

Принц был в простой голубой рубашке и джинсах, которые сидели на нем как влитые. Эмма была поражена его мужественной красотой. В Себастьяне было нечто особенное, что отличало его от других привлекательных мужчин.

Эмма была рада, что надела элегантные брюки и накрахмаленную белую рубашку, хотя зеленые пятна от травы могли в любую минуту повергнуть ее в смущение. Волна спутанных волос разметалась у нее по плечам, и она пожалела, что не успела расчесать их.

— Добрый день, мисс Вэлентайн, — удивленно протянул Себастьян. — Как вы сюда попали?

— Я — как бы это выразиться? Свалилась. — Эмма сделала шаг назад и остановилась. Где же все-таки выход?

Принц взирал на нее без особого восторга.

— Разве вам неизвестно, что лабиринт открыт лишь для членов королевской семьи? — ледяным тоном осведомился он.

— Извините. Я поскользнулась и скатилась по склону…

Эмма умолкла. Она едва не рассказала ему все подробности своего падения. Чем он, интересно, располагает ее к признаниям?