class="p1">– Туманными не стреляй, – посоветовал Вакс, ловя трость. – Их переключает крючок наверху.

Пузырь исчез, и Вакс схлестнулся с Гетрудой на тростях. Дерево затрещало почти так же громко, как Виндикация, когда Уэйн выпустил несколько пуль в Думада.

Вакс улыбнулся, услышав этот звук. В каком-то смысле глупо было радоваться, что твой друг стреляет из пистолета. Но тут важно было не само действие. А то, что душевные раны Уэйна наконец затянулись.

Вакс отразил серию ударов тростью. Противница была мастеровитее его в рукопашной, но внезапная перемена тактики смутила ее. Она приняла более защитную стойку, и Ваксу даже удалось перейти из обороны в атаку, ударив женщину в бедро. Он искал место, где под кожу была вшита метапамять – для того, чтобы на нее не могли повлиять алломанты.

«Не в бедрах», – сделал вывод Вакс, ударив по другой ноге. Женщину, как и Уэйна, такие удары не тревожили. Да, в ее глазах читалась боль, но улыбка становилась только шире. Однако в ней не было заметно той эйфории, в которую впадали люди, действительно любившие боль. Она пыталась силой заставить себя думать так, как, по ее мнению, думал Уэйн.

В некотором смысле это пугало гораздо сильнее.

Наконец она перешла к более агрессивным атакам, и Вакс, получив удар в бок, от которого, кажется, треснуло ребро, был вынужден отступить. Рука еще болела от попадания шрапнели и, ржавь… он начал уставать.

Поэтому, когда Уэйн снова оказался рядом, Вакс вернул ему трость и поймал обратно Виндикацию. Уэйн расстрелял все патроны, кроме туманных.

– Опять увиливаешь? – зевнув, спросила женщина. – Мне-то что, так только веселее. Ты так забавно извиваешься. Но всю ночь я на это глазеть не хочу.

Ваксу нужна была радикальная смена тактики. Стальным зрением он отыскал подходящий металлический предмет – дверной ограничитель. Он прыгнул и схватил его, затем развернулся. Женщина летела на него расплывчатым пятном.

Пришло время действовать по старинке.

Уэйн снова схватил стрелка. Тот прекратил попытки выжечь металл Уэйна и решил действовать хитрее. Он подскочил к потолку, заставив Уэйна вцепиться крепче, затем пальнул в окно и вместе с Уэйном вылетел в туманную ночь. Осколок стекла полоснул стрелка по руке, оставив глубокую рану.

«Ага, – подумал Уэйн. – Посмотрите-ка».

Рана не затянулась. Думад не был кроветворцем. Значит, все-таки Круг не мог натыкать в человека сколько угодно штырей. А может, Трелл-Тельсин не хотела делать их слишком сильными, опасаясь за свое положение.

В воздухе Уэйн не мог контролировать схватку и был вынужден просто держаться, ведь в случае падения на исцеление ушли бы все запасы здоровья. Поэтому он держался обеими руками за противника, который воспользовался этим и застегнул на запястье Уэйна наручник. Ржавь.

Уэйн заметил на крыше среди прочих конструкций необычный агрегат. Некое оружие, формой крайне напоминавшее сардельку. А сардельки напоминали Уэйну… мужские причиндалы.

Вероятно, это и была ракета. Ее еще не запустили – хороший знак. Сестра Вакса стояла среди инженеров, одетая в пиджак с галстуком. Туман не касался ее, как будто вокруг был невидимый стеклянный пузырь. Она нетерпеливо мяла руки за спиной и вглядывалась во тьму… А вот это уже был дурной знак.

Стрелок снизился и оттолкнулся от какого-то аппарата сначала вперед, потом назад. От резких движений Уэйн сорвался и с негодованием упал на крышу. Ударился не слишком сильно, чтобы потратить все здоровье, но ощутимо.

Проклятье, проклятье, проклятье.

Что ж, если противник дерется грязно, Уэйн последует его примеру. Безусловно, Уэйн в принципе дрался грязно, но в таких ситуациях его не мучила совесть. Он побежал к разбитому окну, чтобы спрыгнуть и помочь Ваксу справиться с Гетрудой.

Вакс использовал дверной ограничитель как дубинку, толкая ее в женщину. Та инстинктивно уклонялась, понимая, что такой массивный предмет причинит больше вреда, чем пуля.

Когда она перекатилась по полу, Вакс перескочил через нее и снова толкнул ограничитель, сломав Гетруде руку.

Женщина огрызнулась, и за ее злорадным выражением лица промелькнула боль. Она замешкалась, залечивая перелом, и позволила Ваксу перегруппироваться и ударить ограничителем по стопе, переломав кости и там.

Металлический снаряд отскочил, и Вакс толкнулся в его направлении, схватил его и снова бросил. Гетруда успела исцелиться и отскочить, но теперь ей приходилось постоянно уворачиваться от импровизированной дубинки. Стоило ей отвлечься или Ваксу направить оружие чуть дальше необходимого, как он кидал в нее пулю. Он не останавливался на перезарядку. Просто избивал ее.

Гетруда давно забыла об остротах. Вакс подхватил кусок металлической рамы от окна и стал атаковать и им тоже. Он безостановочно кидался в противницу, ставя ту перед выбором: либо постоянно уклоняться, либо пропускать удары и лечиться. Вскоре она вконец разозлилась, не в силах найти способ подобраться к Ваксу на расстояние прямого удара.

Вакс ей этого не позволял. Он ранил ее в один бок, затем в другой. Прошил пулей руку – и заметил блеск металла. Рана затянулась в считаный миг, но Ваксу этого хватило. Он увидел ее метапамять.

Секунду спустя сверху упал Уэйн, тяжело дыша и что-то бормоча. Вакс протянул руку, и та оказалась в скоростном пузыре, едва Уэйн его сотворил. Чтобы попасть в пузырь, нужно коснуться его хотя бы одной частью тела, так Вакс смог войти внутрь и поговорить с Уэйном.

– Дружище, – признался Уэйн, – драться с тобой – сущая мука.

– Взаимно, – ответил Вакс.

– Но весело, – отметил Уэйн. – Он прямо бесится.

– Что ж, – сказал Вакс, – признаюсь, мне давно хотелось найти повод пострелять в какого-нибудь низкорослого любителя шляп-котелков и странных говоров.

Уэйн сердито посмотрел на него.

– Странная штука, – сказал Вакс. – Не знаю даже, почему так. Видимо, дело в подсознании.

– У меня шляпа извозчика, – проворчал Уэйн, тряхнув рукой в наручнике. – Это другое. – Он отдышался и указал наверх, где в тумане прятался Думад. – Нужно его вниз стащить. Поможешь?

Вакс кивнул, и, когда скоростной пузырь исчез, они вдвоем атаковали Гетруду. Это привлекло внимание стрелка – тот не мог оставить напарницу одну против двоих. Думад приземлился на ковер и толкнул в Вакса и Уэйна горсть пуль. В этот миг Вакс бросил Уэйну кусок металла и аккуратно толкнул. Пули прошли между ними.

В результате толчка Вакс снова оказался рядом с женщиной и напал на нее. Та вылечила все раны, но заметно вспотела и то и дело переводила дух. Вакс знал, что она чувствует. У самого ломило все тело, и возбуждение, вызванное схваткой, постепенно сходило на нет на фоне усталости. В конце концов, он провел на ногах сутки.

Он поднял Виндикацию, зарядил туманный патрон.