и ненавидят все, что связано с Нарамом. Волхатов легко вычислить, поэтому живи они открыто, их давно истребили бы навиры.

– Я все еще не понимаю, чем могу помочь тебе.

– Став женой Тира Ак-Сарина, ты получишь власть и сможешь улучшить положение колдунов и облегчить их судьбу. Они потянутся к тебе. Так ты сможешь не только разыскать волхатов, но и переманить на нашу сторону множество сильных соратников. Разве сравнятся мои подпольные поиски с влиянием супруги воеводы?

На пару мгновений я задумалась над хитросплетенным планом Мансура. Под каким же углом рассматривать его идеи, чтобы понять, как он до них дошел? Но вопреки всему они казались вполне жизнеспособными.

– Как вы убедили Тира сделать мне предложение?

– Ох, кровь моя, в этом мне отчасти помогло везение, отчасти – один из горных кадаров, перешедших на нашу сторону.

Заметив, как сильно я напряглась, Мансур поспешил добавить:

– В моем подчинении трое кадаров. Боюсь, это почти все, кто остался. Они никогда не причинят тебе вреда. Поверь мне.

Пфф! С чего бы мне верить человеку, разыгравшему мою жизнь, будто партию в картишки?!

– Так вот, благодаря низшему демону, вселившемуся в ближайшего помощника Тира Ак-Сарина, мне удалось его руками подбросить молодому воеводе идею о вашем браке. Везением я считаю их противостояние с братом, что готово вот-вот разгореться. Тир ищет защиты от Иссура, и ему не приходится рассчитывать на верность навиров. Они продажны, поэтому уповать на их преданность и понятие о чести не стоит. Идея помощника прорастала в Тире целый месяц. Я уж и не думал, что он согласится, но малец не разочаровал.

– Для чего вам Аждарха? – помолчав, спросила я.

– С его помощью я хочу уничтожить рудник особого металла. Представляешь, сколько там каторжников, которые голыми руками добывают жгущуюся руду! Не будет особого металла – у этих шакалов не будет нового оружия. Потом мы натравим Аждарху на Белояров. Пусть он выжжет дотла все корпуса навиров и дворец императора. Светлейший государь сейчас болеет, отчего по столице ползут нехорошие слухи. Поговаривают, что трое его сыновей метят на престол, ведь старший – мямля и добродушный увалень – трон не удержит. Он может рассчитывать только на помощь навиров и Первой стражи, но если от защитников останется лишь пепел, в императорской семье развернется бойня. Этим мы и воспользуемся, чтобы вырвать Нарам из лап империи.

– Мы не всесильны, Мансур, – покачала головой я. До чего же смешными и наивно-яростными были эти его планы!

– Мы – нет, но за нашими спинами стоят не только остатки волхатов и кадаров. За нашими спинами Нашад. Он, как и раньше, остался побратимом Нарама. Его правитель готов помочь нам выстоять против Белоярова.

– Захватить Шань-Юн не вышло, и он решил удовольствоваться Нарамом? – мой язвительный голос заставил Мансура усмехнуться.

– С Шань-Юном и Алмазной империей у них старые территориальные споры. С Нарамом же ему делить нечего. Издревле мы были братскими народами. Пусть нас разделяет пролив, но корни все еще крепко связаны.

– Разве они не посягнут на нас, отобрав у империи?

– Шах Нашада – умный и рассудительный человек. Сейчас на границе с Шань-Юном неспокойно, того и гляди грянет новая война. Ему выгоднее получить новых союзников, чем воевать со всеми вокруг, – твердо заявил Мансур. – Возможно, я кажусь тебе наивным стариком, но, поверь, этот ход самый стратегически верный. Нам нужна помощь, и Нашад готов ее дать. Мы же взамен дадим ископаемые, которых у него нет. Нашаду нужно оружие, и наша руда станет ему неплохим подспорьем. В моих планах забрать с собой и Фадаят, ведь он не утратил общих корней с Нарамом, как Мирея. Тогда мы, вновь став обладателями многих земных богатств, сможем ставить свои условия. Ты со мной, кровь моя?

Я молчала, перебирая пальцами кончик кушака и размышляя над услышанным. Слова Мансура отзывались в груди приятным чувством свободы и предвкушением победы. Освободив Нарам, мы исполним волю павших предков. И во главе этого судьбоносного события Мансур предлагает встать мне. Что ответить, если в собственном воображении я уже заняла древний трон, что так настойчиво манил мой взгляд мягкими переливами света в искусно вырезанных узорах спинки?

– Разве кучка людей, пусть даже с кровью правителей в жилах, имеет право решать за весь народ Нарама? – пробормотала я.

Вместе со сказанными словами в памяти всплыли народные гуляния в Вароссе и традиция жечь костры, отгоняющие злых духов, что не встречалась нигде за пределами нашей провинции; нарамские сказки, легенды и даже нечисть, имена которой белоярцы переиначили по-своему. Вспомнилась религия Нарама и наш единый для всех Творец, которому не возводили храмов, с которого не рисовали икон, ведь искренне считали, что смертные не вправе видеть божий лик. В умах белоярцев царствовали Владыка и супруга его Владычица – покровительница семьи, плодородия природного и людского.

За долгие двести лет Нарам так и не сумел породниться с Белоярской империей, не стал равным остальным провинциям, оставаясь в умах белоярцев диким и неотесанным. Наш древний язык исчез с лица земли, вытесненный языком завоевателя. Он остался в умах нарамцев ругательствами, которые не каждый мог понять. Разве это не насмешка над силой, властвовавшей над двумя колониями каких-то два века назад?

– А ты считаешь, что народ Нарама не встанет на нашу сторону? Думаешь, люди выберут остаться под гнетом империи вместо того, чтобы уважить память предков и вернуть себе свое государство? Плохого же ты мнения о народе, кровь моя.

Я вглядывалась в одухотворенное лицо Мансура, понимая, что он слишком прав, чтобы от его слов получилось отмахнуться.

– Ты со мной, дочь? – повторил он с нажимом и, казалось, даже перестал дышать.

Слово «да» рвалось из груди, но «нет» твердо стояло на своем, не желая развязывать войну, что в любом случае обернется пролитой кровью.

– Разве ты не стремишься уничтожить навиров, как и я? – Мансур не терял надежды добиться от меня ответа.

– Стремлюсь. Они принесли мне много зла.

– Тогда помоги мне, Амаль. Помоги нам. Ты получишь в свои руки власть над Миреей, а совсем скоро встанешь во главе Нарама.

– Тир – паршивая крыса, пославшая ко мне шпиона. Я не доверяю ему, – процедила я. Твердое «нет» держалось из последних сил.

– Я не прошу тебя доверять ему. Я прошу помочь мне и притвориться. Гуляка Тир Ак-Сарин не блещет умом, и тебе не составит труда прибрать к рукам провинцию.

– Но там… – начала было я и осеклась.

В Адраме мы вновь встретимся с предателем, и у меня не получится зажмуриться так сильно,