В шум голосов вплёлся детский голосок дочери Инны. Ира бегала по двору, постоянно получая замечания от бдительной няни, а потом с умным видом вслушивалась во взрослые разговоры.

Нелли наблюдала застолье, словно со стороны, на Алексея практически не смотрела. Стоило увидеть его опухшую губу и ссадину на щеке, как её накрывало такой яростью, что хотелось влепить ему для симметрии с другой стороны. Алексей тоже соблюдал дистанцию, не взял её за руку и не обнял. Выглядел рассеянным и задумчивым, словно и не было нескольких месяцев в Комсомольском, а улыбаться он так и не научился.

Когда перешли к чаю, Нелли не выдержала и вышла из-за стола.

— Я хочу к морю.

Алексей поднялся, но Нелли его остановила.

— Одна хочу. Скоро вернусь. Тем более вы сейчас на свой мальчишник усвистаете и вернётесь, наверное, поздно.

Алексей всё-таки встал, отошёл к черепашьему пруду и подозвал Нелли.

— Дождись меня, ладно?

Нелли вскинула руку, глядя в зелёные задумчивые глаза, осторожно коснулась его разбитой губы. Заметив мимолётное движение навстречу, грубо оттолкнула Алексея, не позволив приблизиться.

— Не разрешай стипризёршам садиться к себе на колени. Джинсы потом придётся выбросить.

Она не стала дожидаться ответа, развернулась и направилась к калитке. Ещё днём из окна «скворечника» увидела дорогу на пляж и без провожатых знала, как туда добраться. Но Татьяна не отпустила её одну. Накинула на плечи вязаную кофту и взяла под руку.

— Нелли, я с тобой пойду, заодно подожду на берегу Счастливчика. Уже ужин, а его всё нет.

Нелли вздрогнула, но руку не убрала. Сейчас компания полоумной Татьяны, терпеливо ожидающей погибшего мужа, была предпочтительнее общества Лёши.

Едва их силуэты скрылись за дюнами, Алсу поманила Алексея в сторону и, дождавшись, когда он подойдёт, раздражённо и зло прошипела:

— Ну ты и идиот, Лёх. Зачем с Ильёй подрался?

— Я подрался? Он сам на меня набросился, влепил без предупреждения. Я, по-твоему, должен был молча стоять и позволять себя бить? Естественно, я ответил. Пару раз съездили друг другу, и он вроде успокоился.

Алсу воровато оглянулась на Марину.

— Он просто в курсе, что у вас с Маринкой что-то было. Ненавидит тебя, наверное.

— Я заметил.

— Лёх, не злись на него и Маринку пойми. Из-за тебя у них ссора была длиною в пять лет. Илья только месяц назад приехал.

Алексей скрестил на груди руки, перевёл взгляд на Марину. Она сидела рядом с Ильёй, склонив голову на его плечо, пальцами нежно касалась шрама на его скуле и смотрела так, что не оставалось никаких сомнений: она его любит.

Алсу увидела, куда направлен взгляд Алексея, и снова разозлилась.

— Ты хоть понимаешь, как ваша драка выглядит с точки зрения Нелли? Как будто вы за Марину схлестнулись. Как петухи какие-то.

— Что за бред. Я вообще не планировал ни с кем драться. Илья этот — псих ненормальный.

Алсу скептически изогнула бровь.

— Нелли вполне могла вцепиться в волосы Марине, если бы я вовремя не пришла. Она у тебя тоже псих.

Даниил резко встал, развёл руки в стороны.

— Так ребята, пора ехать в Анапу на мальчишник.

Алексей обернулся к Алсу.

— Присмотри за Нелли, ладно? Мы недолго. Туда и обратно.

Мальчишник не затянулся, и даже получился приличным, без стриптизёрш и распутства, просто вечер в клубе, с бильярдом и пивом. С Ильёй больше не дрались, но и не сдружились, присматривались друг к другу, как две голодные акулы, случайно оказавшиеся на одной акватории.

Когда Алексей вернулся в Штормовое и поднялся на второй этаж, время перевалило за полночь. Нелли лежала в кровати. Её силуэт угадывался под одеялом, по светлой наволочке рассыпались короткие пряди, в лунном свете обманчиво серые. Этот цвет совершенно не вязался с тёплой и медовой Нелькой.

Алексей тяжело сглотнул и невольно отступил к двери. Именно в эту спальню пять лет назад к нему пришла Марина. Тогда так же сочно светила луна, лето дышало ароматами изабеллы и морской пены. Напротив кровати стояло всё то же большое напольное зеркало, в котором отражались их сплетённые тела. Запах моря и шум волн будоражил воспоминания, пробуждал забытые, похороненные в подсознании эмоции.

Алексей быстро принял душ и, стараясь не потревожить сон Нелли, скользнул под одеяло. Она не шелохнулась, словно и не дышала, лежала неподвижно, уткнувшись носом в подушку. Он сделал вид, что поверил в её крепкий сон, видел, что она злится, но решил отложить беседу до завтра. Сейчас и сам был не готов к этому разговору.

Свадьба

Утро началось с суеты и громких возгласов. Дом напоминал потревоженный пасечником улей, люди сновали из комнаты в комнату, завтракали на ходу, переговаривались и спорили. Алсу возмущалась, что визажист задерживается, бродила по комнате злая и удивительно красивая, как Афина в разгар войны. Марина пыталась её успокоить и одновременно накормить, ненавязчиво подсовывала чашку с кофе и булочку.

Нелли сидела на ручке кресла и рисовала ту, которую ненавидела больше всех. Вернее, пыталась ненавидеть. Теперь, когда она предстала живым человеком, а не абстрактной злодейкой, это было намного сложнее. Особенно напрягало её тёплое отношение. Какого чёрта она ей улыбается и разговаривает так дружелюбно, будто они могут быть подругами?

Начав рисовать, Нелли сразу почувствовала, что в мечтах Марины будет море, так и получилось: дельфины, чайки и клокочущие хищные волны. Отсутствие на рисунке Лёши не успокоило, ему же это не мешало любить Марину, даже сейчас, после всего, что случилось в Комсомольском.

Наконец приехали долгожданные мастера из салона красоты, в котором когда-то работала Алсу. Накрасили и причесали всех, кроме Марины. Она ограничилась тушью на ресницах, а из украшений надела только ракушечные бусы. Нелли оглядела свои руки, унизанные разными кольцами, острые коленки в вызывающих чулках в крупную сетку и чёрные ботинки на платформе. Едва удержалась от порыва содрать с себя вещи и тоже надеть простое голубое платье. За это унизительное желание рассердилась на себя ещё больше. Нет, она не станет копией Марины, и не будет пытаться ей подражать. Она другая, и подобной Марине никогда не будет. И если Лёша не любит её такую, как она есть, то пошёл он к чёрту!

Сначала отправились в загс. Алсу и Даниил расписались в торжественной обстановке, не забыли и о замочке на мосту влюблённых, и о голубях, едва не загадивших фату невесты. Гости долго и утомительно позировали на фоне достопримечательностей. Фотограф садистски терзал молодожёнов, заставляя картинно целоваться в опасной близости к фонтану, сто раз игриво подкидывать пожелтевшие листья, и кружиться до тошноты.

Суета не прекратилась и в кафе. Избавившись от докучливого фотографа, гости попали в плен к жизнерадостному, полному сил и идей ведущему. Нелли поглядывала на утомлённую Алсу и сочувствовала ей всей душой. Даниил держался стойко, ради возможности называть старшую Юдину женой мог вытерпеть и дурные конкурсы, и узкие туфли.