припечаталась к его груди, сжала в кулаки мягкую вязанную ткань свитера и подняла голову. Мы дышали вразнобой и по-разному: я – тише, Егор – шумно, но постепенно дыхание входило в единый ритм и сливалось. И я четко слышала биение сердца – мощного мужского.

– Дженни… – произнес Егор, когда наши взгляды встретились. В его глазах полыхала буря, но я знала, что сейчас эта обжигающая ненависть была направлена не на меня.

– Уже не надо… не надо… – вновь затараторила я, поднимаясь на цыпочки, будто от этого Егор мог лучше меня услышать. – Достаточно… Я очень тебя прошу… Не надо…

Несколько секунд он молчал, затем повернул голову в сторону Морозова, притихшего на полу, и коротко резанул:

– Живи, скотина.

– Мы ничего не хотели! – выпалила Вика, на всякий случай отходя дальше от двери. – Это просто…

– Заткнись, – гневно оборвал Егор, взял меня за руку и потянул из комнаты. На полпути он обернулся и добавил, глядя на Морозова: – Заберешь документы из школы в понедельник, иначе я навещу тебя и, поверь, вот такой доброты у меня к тебе больше не будет.

Никита вытер рукавом разбитый нос и сморщился.

Егор помог застегнуть куртку, потому что мои пальцы не слушались, свою куртку он, видимо, оставил в машине. Холодный и влажный воздух улицы окружил нас, и изо рта повалил пар. Чертополох вновь уколол меня, напоминая о себе. Я достала его из кармана и застегнула.

«Шаль… Я не забрала шаль…» Замерев, я посмотрела на дом.

– У них осталась шаль Лизы, – произнесла я в ответ на вопросительный взгляд Егора. – Шаль моей няни. Она мне очень дорога, как память.

– Жди здесь.

Я стояла и слушала скрип снега, затем хлопнула дверь. И только в этот момент я задалась естественным вопросом: «Откуда Егор узнал, что я поехала к Вике?» Я никому не говорила…

Нет, говорила…

– Варя, – выдохнула я, вытащила из кармана куртки разряженный телефон и тут же убрала его обратно. – Варя, Варя, Варя… – твердила я, как ненормальная, а по щекам бежали слезы. Тело затрясло, и это с некоторым опозданием из меня выходили шок и ужас от случившегося.

Егор сбежал по лестнице, подошел ближе и протянул шаль. Ту самую! Серую и пушистую! Но увидев мое состояние, прорычал что-то и прижал меня к себе так, что щека вновь коснулась свитера.

– Этого не было, Дженни. Забудь и не вспоминай, – произнес Егор, явно сдерживая другие слова, наверное, адресованные Вике и Морозову. – Я прослежу, чтобы ты больше никогда не переступала порог этого дома. И еще запомни: никто никогда не тронет тебя безнаказанно.

Показалось, будто он поцеловал меня в макушку. Но этого не могло быть.

Глава 13. «Спасибо…»

– …тезисы по плану я подготовила, перечитала их раз пять, а времени до собрания еще много оставалось. Наверное, нужно было после уроков пойти домой, а потом вернуться, но я все равно собиралась готовиться к выступлению, так чего туда-сюда ходить… Спустилась я на первый этаж и купила в автомате кофе, а шоколадка у меня была. Села на подоконник и ем, вдруг слышу разговор парней и смех, и ясно, что голоса приближаются. Около буфета пусто, все уже домой ушли, мне как-то не по себе стало. Наверное, это сработала интуиция… – Варя тяжело вздохнула, видимо, вспомнился тот момент, а я переложила мобильник к другому уху. – А чтоб меня обнаружить, нужно за угол заглянуть. Так что я почти в засаде была. Сижу и слушаю, куда мне деваться… Я вот сразу поняла, что это старшеклассники с баскетбольной секции вышли, купить что-нибудь. И голос Морозова громче всех. Говорит: «Да никуда она не денется, рисуется просто, не припомню, чтобы мне хоть кто-то отказал. И вообще, это дело принципа. Мы с Викой сюрприз Дженни готовим. Сегодня… Развлекусь от души и получу максимум удовольствия. Так что вы играйте, а я уже поеду…» Скажу честно, у меня отнялись руки и ноги. Наверное, минуту перебирала в голове услышанное. Потом схватила телефон и увидела твое сообщение. Но оно пришло минут двадцать назад… И оказалось, что ты уже отправилась к Вике! Я писала тебе, но сообщения зависали. Я звонила, но ты была недоступна… – Варя разволновалась и стала говорить еще быстрее. – Поверь, отчаяние разрывало меня на части!

– Верю.

– Я вообще не знала, что делать! И тогда я бросилась к кабинету Елены Григорьевны… В тот момент я не представляла, чем она сможет помочь… Ясно же, что Морозов с твоей двоюродной сестрой замыслили гадость…

– Я не предполагала, что Вика способна на подобное.

– Да это кошмар!

– Согласна…

С Варей я поделилась подробностями случившегося, и теперь была ее очередь рассказывать о тех событиях, в которых она приняла геройское участие. Пазлы складывались, и постепенно вырисовывалась общая картина.

– На лестнице у меня в голове что-то щелкнуло! Я вспомнила, что скоро начнется родительское собрание, и твой опекун, скорее всего, придет… У меня появилась надежда! Но времени могло не хватить… Влетаю я на третий этаж и прям врезаюсь в нашего историка, а рядом с ним стоит Егор! Ты мне показывала фотографию Павла, а они же близнецы! Я глазам своим не поверила… А Иван Дмитриевич говорит: «Вот видишь, Егор, ничего в этом мире не меняется, как носились в твои времена по школе, так и сейчас носятся. Варя, что случилось?» А сам улыбается, настроение хорошее… Наверное, приятный у него разговор был с твоим опекуном…

– Иван Дмитриевич преподавал у Егора и Павла.

– Это я потом сообразила.

– А что дальше было? – нетерпеливо спросила я, и, не выдержав напряжения, принялась расхаживать по комнате. Сейчас мне бы не помешал стакан воды.

– Я извинилась перед Иваном Дмитриевичем и отвела Егора в сторону. Стоило мне сказать, что у тебя проблемы и требуется помощь, как он превратился в черную тучу, и поверь мне, это было страшно… Я даже вспомнить толком ничего не могу… Что я говорила?.. То есть… Я протараторила про Морозова и Вику… Что они задумали плохое и устроили ловушку. И надо тебя спасать… И что ты едешь в дом дяди и тети… И про твой неработающий мобильник…

– А потом?

– А потом твой опекун побежал к лестнице… Но сразу вернулся, сунул мне в руку свою визитку, крикнул: «Набери меня!» и исчез. Как я понимаю, он хотел, чтобы у него определился мой номер. На всякий случай. Знаешь… по его лицу было ясно, что Морозову, мягко говоря, плохо будет…

– Да, Морозову было плохо, – подтвердила я, вспоминая точные