– Силвест с женой вошли в Гадес.

– Ты имеешь в виду, конечно, Цербер?

– Нет, – терпеливо ответила Ана. – Я имею в виду Гадес. Они в нейтронной звезде, которая на самом деле нечто гораздо большее, чем просто нейтронная звезда. Да это вообще не нейтронная звезда, а машина вроде гигантского компьютера, оставленная пришельцами.

Он пожал плечами:

– Ты права, сегодня я навидался странного. Звездами-компьютерами меня не удивить. И что дальше?

– Силвест с женой теперь в компьютерной матрице. Они стали программами, наверное альфами. – Она подняла палец, упреждая вопрос. – Торн, я это знаю, потому что сама побывала там. Разговаривала с Силвестом, с его точнейшей виртуальной копией. Встретила там и Паскаль. Думаю, и моя копия осталась в Гадесе. Но я сама, вот эта версия меня, здесь, перед тобой. Я вернулась в материальную вселенную и снова побывать в Гадесе не планирую. Туда нет легкого пути – если не считать легким путем смерть от гравитационных волн, разрывающих тебя на части.

– И ты считаешь, что разум, встреченный нами, принадлежит Силвесту?

– Не уверена, – ответила она, вздохнув. – По субъективному времени Силвеста в Гадесе прошли века, если не тысячелетия. Случившееся с нами шестьдесят лет назад для него может быть уже туманным воспоминанием о доисторической эпохе. У этого человека было время развиться в нечто непостижимое и невообразимое для нас. Он же бессмертен. Внутри Гадеса никто не умирает. Мне не представить, как бы он поступил сейчас, как бы отреагировал на ситуацию. Не знаю, сможем ли мы опознать его разум. Но то, что мы ощутили, очень похоже на прежнего Силвеста. Думаю, он воссоздал себя таким, каким был раньше, чтобы я узнала своего спасителя.

– Значит, наша судьба ему небезразлична?

– Прежде он не выказывал ни малейшего интереса к чужим судьбам. С другой стороны, в мире немногое изменилось с тех пор, как он воспроизвелся в матрице Гадеса – до прибытия ингибиторов, конечно. Те начали разносить вдребезги планеты. Думаю, в Гадес поступает информация об окружающем мире – пусть лишь об экстраординарных событиях, – и она доступна Силвесту. И если здешние события затронули даже его, значит проблема назрела крупномасштабная. Не исключено, что под угрозой и Гадес с его обитателями.

– Так что же такое явилось к нам на выручку?

– Скорее всего, посланник Гадеса. Часть его, сборщик информации. Силвест отослал с ним свою копию. Посланник выяснил что мог, полетал вокруг машин, последил за нами и вернулся. Полагаю, он сольется с матрицей, а может, никогда от нее полностью и не отрывался. Если от него тянется через всю систему нить ядерной материи в кварк шириной, как мы ее заметим?

– Нельзя ли поподробней о прошлом? Что случилось после того, как ты покинула Гадес? Илиа вернулась вместе с тобой?

– Нет, она же не попала в матрицу. Вольевой удалось спастись, и она встретила меня на орбите Гадеса, на борту «Ностальгии по бесконечности». Логично было бы убраться от системы поскорее и подальше, но возникла неожиданная проблема. Наш корабль был не то что поврежден, но сильно изменился. У него развился психоз. Субсветовик более не желал сообщаться с внешним миром. Все, что мы смогли сделать, – это уговорить его переместиться внутрь системы, на расстояние одной астрономической единицы от Ресургема.

– Хм, – изрек Торн, подперев подбородок кулаком. – Это уже лучше, в самом деле. Кажется, ты на этот раз не врешь. Совсем. Если бы хотела наврать, придумала бы что-нибудь поосмысленнее.

– Ты убедишься: во всем, что я говорю, смысла хоть отбавляй.

Хоури рассказала и остальное. Торн слушал терпеливо и спокойно, иногда кивал, просил разъяснить то или это. Ана выложила все, что сама знала об ингибиторах, без утайки и лжи. И добавила, что угроза реальна и неотвратима.

– Уж в этом ты меня точно убедила, – заключил Торн.

– Их привлек Силвест – конечно, если они уже не летели сюда сами. Может, поэтому Силвест чувствует себя обязанным защитить нас, или, по крайней мере, поинтересоваться происходящим в окрестностях Гадеса. Мы в свое время подозревали, что Цербер – ловушка. Но Силвест не внял предупреждениям. – Хоури скривилась от злости. – Чертов высокомерный всезнайка! Знаешь, а ведь мне поручили его пришить. Поэтому я и попала на звездолет.

– Какой восхитительный поворот событий, – ухмыльнулся Торн. – Кто тебя послал?

– Женщина из Города Бездны, называвшая себя Мадемуазелью. Она знала Силвеста много лет, была осведомлена о его планах и хотела его остановить. Вот и дала мне заказ. Однако я не справилась.

– Ты не похожа на хладнокровного убийцу.

– Торн, ты меня не знаешь. Совершенно.

– Пока не знаю. – Он пристально смотрел Ане в глаза, пока та не смутилась и не отвернулась.

Ану тянуло к нему – человеку, верящему в свое дело. В том, что он храбрый, крепкий духом и телом, она убедилась в Доме инквизиции. И, положа руку на сердце, Ана допускала такое развитие событий с того момента, когда настояла, чтобы Торн посетил «Ностальгию по бесконечности». Допускала и желала. Но, несмотря на все произошедшее, ей никуда не деться от простой и горькой истины: она замужняя женщина.

– Но, как говорится, еще не вечер.

– Торн…

– Ана, говори… Прошу, говори, – тихо попросил Торн.

Почти с нежностью.

Позднее, когда они удалились от газового гиганта на световую минуту, на панели управления загорелся сигнал, оповещающий о контакте с «Ностальгией по бесконечности». Несомненно, Илиа обнаружила корабль Хоури приборами дальнего обнаружения, но подождала, пока он не удалился на достаточное угловое расстояние от ингибиторов. Даже имея в своем распоряжении такие средства, как фокусированная передача и роботы-трансмиттеры, Вольева не хотела выдавать местонахождение субсветовика.

– Вижу, вы наконец-то возвращаетесь, – медленно говорила она, насыщая каждое слово недовольством. – А еще я вижу, что вы подошли к центру активности ингибиторов гораздо ближе, чем мы договаривались. Это нехорошо.

– Она кажется не очень-то веселой, – шепотом произнес Торн.

– Надеюсь, вы сумели получить сведения, оправдывающие такой чудовищный риск, – продолжала Вольева. – Немедленно вернитесь на корабль. Мы не должны отвлекать Торна от его миссии на Ресургеме… равно как и инквизитора от ее служебного долга. Продолжим разговор при встрече. – Она помедлила, затем добавила: – Конец связи.

– Она еще не знает, что я в курсе всего, – заметил Торн.

– Я ей скажу.

– Ана, мне это не кажется разумным.

– Почему?

– Не надо спешить. Мы же не знаем, как она это воспримет. Давай вести себя так, будто я… В общем, ты понимаешь. – Он неопределенно покрутил пальцем в воздухе. – Согласна?

– Однажды я пыталась утаить кое-что от Илиа. Это было очень серьезной ошибкой.