– Я не знаю, как объяснить, Дан, – всхлипнула Каролина. – Я… Я не хотела обидеть тебя. Не собиралась играть! Я просто… просто хотела помочь. Понимаешь?

– Нет, – честно ответил я.

– Да, Влад – мой бывший. Ты прав. Мы нехорошо расстались. Очень нехорошо. Он полнейший отморозок! И он все еще влюблен в меня, понимаешь? Я думаю, Влад сблизился с Дашей, чтобы отомстить тебе. Он всегда ревновал меня к тебе. После того как Влад наглотался наркоты и попал в аварию, едва не убив человека, отец временно выслал его в ваш город, к тетке. Влад, наверное, решил, что это его шанс отомстить тебе. И мне, потому что ты действительно дорог мне, – призналась Каролина. – Мне плохо, когда плохо тебе. Я… я чувствую твою боль, как свою.

2.41

– Как он захотел отомстить мне? Уведя Дашку? – все так же спокойно поинтересовался я, чувствуя жжение в груди.

– Да, наверное, так. Он не мог пройти мимо того, что случилось в клубе. И решил уколоть посильнее, поставив такое условие – ты бросаешь Сергееву, а он ее защищает, – Каролина сделала паузу. – Мы встретились сегодня утром. Около университета. Я хотела, чтобы он остановился. Чтобы просто помог Даше. Чтобы не трогал тебя. Но знаешь, Дан, он только смеялся. Предложил мне переспать с ним, – она засмеялась. – Я сказала, что согласна. А он еще больше рассвирепел. Сказал, что я тряпка. А еще говорил, что я появилась очень вовремя. Влад увидел меня рядом с тобой и чуть с ума не сошел от ревности. Поэтому решил поменять условие. Захотел, чтобы мне тоже было больно. Заставил тебя притворяться моим парнем.

Странно, но мне было плевать на то, что говорила Каролина. Я продолжал думать о Дашке и о том, что должен буду бросить ее. Совсем скоро.

– Окей, пусть так. Почему ты сразу же не поставила меня в известность, как только увидела его?

– Он явно дал понять, что не хочет, чтобы я говорила о нашей связи. Я просто испугалась, Дан. Не за себя. За тебя. Влад… Наверное, он хороший человек, но… Но он хотел мне отомстить. Боже, это я виновата, что он поставил такое условие. Опять я. Я всегда все делаю неправильно, – выдохнула она испуганно. – Если бы я не увязалась за тобой…

Не договорив, она резко замолчала – как будто закрыла рот рукой.

– Я понял тебя, Каролина, – отстраненно ответил я. – Спасибо за информацию.

– Не говори со мной так.

– Как?

– Кричи, ругай, обзывай, но не будь таким равнодушным. Я боюсь твоего равнодушия, – призналась вдруг Каролина.

– Я тебе нравлюсь? – спросил я. Пошел редкий дождь.

– А как ты думаешь? – с несвойственной для себя горечью спросила Каролина.

Я ничего не ответил – зашел в квартиру и громко захлопнул балконную дверь. Часы на стене говорили, что мне пора ехать в университет.

– Дан, ты еще здесь?

– Здесь.

– Скажи, я должна знать. Для меня это безумно важно. Мы останемся друзьями? – задала она идиотский вопрос.

– А как ты думаешь? – поинтересовался я.

– Дан… Прости. Пожалуйста.

– И, Каролина, не предлагай себя всем. Ты ведь не такая. Была не такой.

На этом я сбросил вызов.

Я ехал в университет, как на плаху. Обреченный, на четверть убитый. С каждой минутой огонь в груди становился все жарче и жарче, грозя спалить и сердце, и душу. Как назло, даже пробок толком не было, и всюду горел зеленый свет. Я делал все, чтобы замедлить приближение встречи с Дашкой, но получалось плохо. Знал, что надо позвонить заранее, но не мог заставить себя сделать это – боялся, что не выдержу, расскажу ей все как есть. А это было для меня слишком большой, непозволительной роскошью. Я неустанно напоминал себе, что на кону стоит ее безопасность.

Что может быть важнее?

Когда я был уже неподалёку от университета, разразилась гроза. По-осеннему хмурая, без майской удали и июньской свежести. Удушающая, зловещая. Неминуемая.

На парковке я встретился с тем самым парнем, который следил за Дашкой, заплатил ему и спросил, не было ли чего странного.

– Все спокойно, чувак, – ответил он. – Вообще не понял, зачем ты просил за девочкой присматривать. Может, Алан тебя припугнул просто?

– Нет, – покачал я головой, смотря на корпус, в котором учились переводчики. Окна аудитории, в которой сейчас занималась Дашка, выходили на другую сторону.

– Ну смотри, если еще понадоблюсь – звони, – отозвался приятель и вышел из моей машины. Через пару минут я тоже покинул ее и направился к корпусу. Дождь и ветер хлестали по лицу. Будто заранее наказывали.

Дашке я позвонил сразу после того, как у нее закончилась четвертая пара – знал ее расписание наизусть. Чего мне только стоило решиться на этот звонок – сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда я услышал ее голос – обеспокоенный и чуточку обиженный. До безумия родной.

– Я приехал. Встретимся у тебя в корпусе? – сходу предложил я.

– Давай, – осторожно согласилась Дашка. И я готов был поклясться, по моему голосу она уже что-то поняла.

– В холле рядом с языковым центром. Идет?

– Идет.

– Тогда через пять минут буду.

– Дань, а что случилось?.. – спросила она, но я резко отключился.

Дашка пришла быстро, а я стоял в стороне, за дверью, ведущей на лестницу, и смотрел на нее. Боялся – как последний трус.

Я не хотел ее бросать.

Не хотел от нее отказываться.

Я не мог.

И все-таки покинул свое убежище. Огонь в груди трещал и искрился.

Дашка увидела меня издалека, тотчас вскочила с диванчика и бросилась ко мне. В ее глазах было столько нежности, что я пошатнулся. А когда она меня обняла, я понял, что окончательно пропал. Мне хотелось прижать ее к себе, привычно запустить пальцы в волосы, поцеловать, но я не мог. Я не имел на это права, черт возьми!

На секунду, все же не выдержав, я обнял Дашку в ответ – осторожно, словно она была чужой. А потом отстранился, удерживая за плечо, чтобы сохранить между нами дистанцию.

– Дань, что такое? – испуганно спросила Дашка.

– Нам нужно поговорить. Садись, – сказал я. Сам не знаю, откуда во мне появилось столько обреченного спокойствия.

Мы опустились на диван. Она молчала, глядя на меня большими встревоженными глазами, а я не мог начать разговор.

2.42

– Даня, мне страшно. Что случилось? Почему у тебя такой вид? Почему ты мне не писал и не звонил? Скажи мне, почему? Я даже спать спокойно не могла – только о тебе думала. А ты пропал. Тебя что, заставляли сидеть на твоей конференции сутками? Почему ты себя так ведешь? Я сделала что-то не то или… ты сделал?

Я увидел, как она стиснула ладони, и выдохнул.