Под тонкой кожей неведомого зверя вздувались бугры мускулов,вдоль спины шли сложенные крылья — одно чуть распустилось, обнажая длинныежесткие перья.

Лапы грифона подобрались, когти распороли тушу. Глаза быликрупные как блюдца, но располагались по бокам, как у птицы. Грифон взглянул наизгоев сперва одним глазом, потом другим. Толстый клюв был хищно загнут, онказался выкованным из темного железа.

— Не шевелись, — шепнул Олег. — Только нешевелись!

Голос его дрожал, как лист на ветру. Таргитай смотрел нагрифона, как лягушка смотрит на ужа, не мог оторвать зачарованного взгляда.Грифон привстал, сухо щелкнул клювом. Крылья начали раздвигаться, приподнялись,под золотой шкурой перекатились тугие мышцы.

Олег издал слабый писк, побелел. Грифон повернул голову,грозно оглядел изгоев с другой стороны, затем его внимание привлекла кровь подкогтями, он грозно щелкнул клювом и начал свирепо долбить череп оленя.Затрещали кости, брызнула кровь.

Таргитай потихоньку шелохнул коленом, пытаясь пустить конявперед, грифон мгновенно выпрямился на четырех могучих лапах, крыльяразвернулись, застыл, бешено глядя на изгоев налитыми кровью глазами.

— Замри, — прошептал Олег. — Мы покойники…

Таргитай застыл, рядом смутно белело лицо волхва. Конитревожно фыркали, чуя свежую кровь.

Сзади послышался стук копыт. Громкий голос сказал строго:

— Езжайте прямо! На него не смотрите. Неотворачивайтесь, но и не пяльтесь.

Простучали копыта, мимо рысью прошел угрюмый и черный, какгрех, черный жеребец Мрака. Оборотень глядел прямо перед собой. Грифон сновавстал, распустил крылья, острые когти с треском вспарывали бок оленя. Неспуская огненного взора с Мрака, он щелкнул клювом — треск был такой, словнолопнула скала.

Они проехали в трех шагах от грифона. Тот опустился на тушу,рвал мясо, брызгая кровью.

— Не лучше ли объехать? — прошептал Олег. — Якакой угодно крюк дам.

Таргитай прошептал высохшими губами:

— Если попятимся, кинется… Авось не пропадем!

Он ухватил коня Олега за узду, послал своего вперед. Впередиудалялась прямая спина Мрака. Таргитай держал ее взглядом, хотя чувствовал, какв его спину вонзаются железные когти грифона, а клюв с одного удара раскалываетголову!

Когда отъехали, Мрак придержал коня.

— Старики говорят, раньше их было, как свиней в Лесу.Но от свиней хоть польза, а у этих мясо не угрызешь, шкура пористая, а жилыслишком толстые… Хоть и трудно с ними совладать, но все-таки перебили, чтобынаших кабанов, оленей и туров не жрякали…

— Как же выбили? — ахнул Таргитай.

— Отравленными стрелами, — буркнул Мрак. —Все одно не ели. Верно делали, волхв?

Олег вытащил из мешка книгу, ответил уклончиво:

— Раньше вообще много диковинного зверья было! Огромныеберы жили не в берлогах, а в пещерах, у рысей клыки росли с локоть в длину…Олени носились по Лесу впятеро крупнее нынешних! Еще, грят, жили агромадныезвери с двумя хвостами: один спереди, другой сзади. Так что, если наши правнукине увидят грифонов, то я не удивлюсь. К тому же они все еще насмерть бьются саримаспами, а те вояки лютые!

— Аримаспы…— протянул Таргитай. — Красивоеназвание. Вроде киммеров они?

— «Вроде киммеров», — передразнил Олег. — Дурень,это древнейший народ героев. Отделились от ариев, но имя сохранили, хотя ипереврали. Говорят, они огромного роста, с одним глазом посередь лба… Другиезовут их кривичами, ибо щурят один глаз, когда стреляют из лука. Говорят, онисамые меткие стрелки на свете! А глупые дорийцы решили, что у них вовсе одинглаз, зовут их одноглазыми циклопами. Как они сами себя кличут, прочесть несумел…

— Чему тебя учили, — пробормотал Таргитай вотместку, — но мне грифов не жалко. Небо для певчих птичек, а не для верблюдовс крыльями.

Мрак оглянулся, грохочуще засмеялся:

— В небе лучше всего дикие гуси. Жирные, толстые,ленивые. Гриф — дурак, режет больше, чем жрет. Гусей бьет в стае до последнего,лебеди вообще боятся летать стаями. Летуны из них хреновые, как из васохотники. Их храбрая ворона бьет, не только грифы.

Он вдруг молниеносно выстрелил, почти не целясь. Таргитайдаже не успел углядеть, когда в руках Мрака появился лук. Олег наклонился, наскаку подхватил пронзенного зайца. Мрак одобрительно свистнул, погнал коня взаросли, высматривая новую добычу.

Олег проводил взглядом его широкую прямую спину.

— Тарх, а ты зря так на грифов…

— Почему? Страшилы. Когти какие!

Олег долго ехал молча. Нещадное солнце жгло все так женеистово, ветер был сух, а Степь тянулась без конца, но вдруг Таргитай ощутил,что солнце вовсе не злое, воздух вполне степной, а бесконечность уже не пугает.Если присмотреться, в этом диком мире есть своя странная красота!

— Страшилы, — сказал наконец Олег. — Нокрасивые страшилы. Эх ты, певец! Красоту надо видеть. Правда, верблюды — зверикуда диковиннее, но верблюдов уже приучили носить поклажу, а вот грифонов…

— Волхв, ты перегрелся!

— Вон Степан говорил, что поляне приучили псов стеречьскот, гонять хорей, лис, даже волков… Скажи такое Боромиру — в глаза плюнет. Ав соседних селах, если верить Степану, мужики приучили соколов бить для нихуток, гусей…

— Врут, — сказал Таргитай убежденно.

— Наверное, — согласился Олег. — Но ежели бывзаправду! Грифонов было много-много и в нашем Лесу, пока не появились невры.Все-таки мне их жаль. Пока бьют ничейного лесного зверя — еще ничего, но когданачнут нападать на домашний скот? Тут ополчатся и поляне, и киммеры, и все-все…

Таргитай задумался, не сразу сообразил, что уже давно слышиткакой-то шум, стук. Вяло поднял голову, всмотрелся затуманенным мечтаниямивзором. Прямо на них с Олегом неслось десятка три всадников! Передние ужевыставили копья, над головами взлетали петли арканов. Блестели острия мечей,кони неслись во весь опор, пена летела с удил, копыта грозно гремели.

— Назад! — донесся далекий крик Мрака. —Назад, дурачье!

Таргитай начал поспешно разворачивать своего коня, в страхезабыв, как это делается. Олег тоже разворачивал, кони стукнулись, зло заржали,конь Олега куснул соседа за ухо, тот завизжал как поросенок и вцепился зубами вшею, ударил передними копытами. Оба поднялись на дыбы, застучали в злой дракекопытами.

Таргитай уже видел оскаленные в злом смехе лица степняков.Олег, раздирая удилами рот своему коню, оттянул назад, кое-как повернул.Таргитай ударил своего каблуками в бока. В тот же миг над головами просвистелистрелы. Тяжелое ударилось в сложенную вдвое попону, полоснуло Таргитаю резкойболью ногу.