— Видать, знаешь ты немного, раз торгуешься, — прокомментировал король, входя обратно в камеру. Его спутники тоже вернулись, и все втроём они снова расположились на скамье.

— Да, я действительно знаю не всё. К сожалению. Но жить мне хочется. А они непременно постараются прикончить меня, если я только раскрою рот.

— Ну и что мне с тобой делать? Приставить к тебе охрану?

— Хотя бы так. Клянусь, я буду честно служить тебе и больше никогда не предам.

— С чего вдруг? — со снисходительной усмешкой поинтересовался Дагратдер.

— Сегодня я понял одну вещь — ты своих в беде не бросаешь.

— И кто же поведал тебе о таком моём замечательном качестве? Да ещё прямо сегодня.

— Эльджета с Лонгаронелем. Не знаю, как тебе удалось выгородить их, но раз они в Бордгире, на свободе, да ещё и тебя сопровождают — что-то ты для этого определённо сделал. Ходили слухи о каком-то задании, якобы…

— Никаких «якобы», — оборвал его Дагратдер. — Именно так и было.

— Ну да… — усмехнулся Зинглар. — Именно по твоему заданию Эльджета и сбежала от него после купания в озере. Я видел это собственными глазами — потому и поспешил ударить в набат в ту же минуту, как только стало возможным объявить её беглянкой. Правда, на такую роскошь, как пособничество ей в побеге Лонгаронеля я даже не рассчитывал.

— Ты меня шантажировать, что ль, вздумал?! — ледяным тоном вопросил король. — Совсем не в своём уме?!

— Да нет же, Дагратдер! У меня и в мыслях никакого шантажа не было! — поспешил заверить его напуганный Зинглар. — Я просто хотел показать, что знаю, что возвращение Лонгаронеля стало возможно не без твоего участия. А сделал ли Кридирнор хоть что-нибудь, чтобы облегчить мою участь? Нет, ни-че-го. Плевать ему, что со мной будет! Для него соратники — разменная монета. Уверен, что под страхом смерти любой из нас будет молчать. Только какая мне разница — умереть за то, что раскрою рот, или потому что молчу?! Однако в первом случае у меня ещё есть шанс выжить, тогда как в Бозуире я действительно долго уже не протяну.

— Да, здесь ещё никто не протягивал долго, — усмехнулся Дагратдер.

— Честно говоря, я присоединился к Кридирнору лишь из ненависти к твоему ближайшему сподвижнику. Но умирать из-за ненависти всё-таки глупо. А предавать весь Бордгир — вообще подло!

— Ладно, хватит лирики, — прервал его король. — Давай наконец по делу.

— Так ты гарантируешь мне жизнь? — вернулся Зинглар к вопросу в третий раз.

— Ну, давать гарантии в такой ситуации я не рискну. Могу лишь пообещать своё помилование и что сделаю всё возможное, чтобы не позволить убийцам Кридирнора прикончить тебя.

— Хорошо. Своего слова ты вроде бы ещё никогда не нарушал. Ты хотел знать про убийства эльфов и виргов? Да, за ними действительно стоит Кридирнор. Как это проделывается, чтобы не оставлять своей энергетики на телах убитых? Они используют болотного упыря, пойманного в Стране Туманов. Ему спилили передние зубы, чтобы имитировать вампирский прикус, именно он и выпивает кровь из всех жертв. Цель всего этого — стравить Бордгир с Лорвейном и Виргином. Ну а потом обвинить тебя в том, что ты не сумел избежать конфликта… со всеми вытекающими.

Зинглар внимательно следил за реакцией короля на протяжении всего своего монолога, однако тот упорно хранил абсолютно безучастный вид.

— Это всё? Ничего нового ты мне сообщить вовсе не способен? — разочаровал узника тот.

— И ты хочешь, чтобы я помиловал тебя за рассказ о том, что давно известно мне самому?!

Зинглар буквально посерел от страха.

— И про упыря тебе тоже было известно? — уточнил он с явным отчаянием в голосе. Очевидно, именно на эти сведения вампир и возлагал надежды — обо всём остальном несложно было догадаться и без него.

— Да. Эта информация была бы актуальна на момент твоего ареста. А сейчас она для меня уже отнюдь не новость — ты опоздал.

— Но, может быть, тебя интересует что-то ещё? — поспешно спросил Зинглар, откровенно запаниковав.

— Конечно, интересует. Откуда у Кридирнора уверенность, что он выйдет победителем из войны с Виргином и Лорвейном?

— У него договор с людьми. Они обещали ему активную помощь в порабощении эльфов и виргов в обмен на отмену обязательств по договору Норбернта. Но лично я не верю людям.

— А Кридирнор, значит, верит?

— Похоже, что да. Хотя, может, и рассчитывает как-то обмануть их в итоге — не знаю.

— Он что, совсем идиот?! — презрительно усмехнулся Дагратдер.

— Идиот в том случае, если верит или если надеется обмануть? — робко поинтересовалась Эльджета. Конечно, встревать в допрос королём узника было верхом наглости, но почему-то эльфийка была уверена, что Элестайл за это не разозлится.

— Да в обоих, — всё с тем же презрением бросил король, повернувшись к эльфийке. — Ты можешь мне объяснить, с чего бы вдруг людям выступать на стороне вампиров, которых они ненавидят больше чем виргов и эльфов вместе взятых?

— Ну… Зинглар же сказал — за отмену договора Норбернта, — Эльджета здорово растерялась от напора, с каким накинулся на неё Дагратдер.

— То есть, по-твоему, этот договор так сильно волнует людских правителей? Да что вообще даст им упразднение обязательств по нему помимо того, что несколько королей смогут потешить своё самолюбие фактом отмены дани?

— Ты думаешь, им совсем наплевать на простых людей, которых они отдают вам на корм?

— произнесла Эльджета почти со слезами в голосе.

— Думаю, что и на простых людей им было бы наплевать — другое дело, что это чревато волнениями среди народа. Но ты забываешь, что нам отдают не честных граждан, а опасных преступников, так что даже с этической точки зрения всё выглядит вполне красиво. А уж с экономической им и вовсе невыгодна отмена договора — придётся тратиться на палачей, эшафоты и содержание не скормленного нам отродья. Так зачем же людям проливать кровь своих армий, тем самым ослабляя себя и при этом способствуя нашему усилению?

— Ну, может быть, они надеются, что эльфы с виргами вас тоже хорошо потреплют?

— Вот! Только скорее это произойдёт без участия людей. Не будет никакой помощи вампирам с их стороны. А будет кровопролитная война трёх магических рас на взаимное уничтожение — в которой Кридирнору очень скоро станет явно не до того, чтобы карать вероломных союзников. И если он этого не понимает — я только и могу назвать его идиотом.

— Но Кридирнор вроде бы неглуп, — вставил Зинглар.

— До сих пор и я был в этом уверен. Так что либо его ослепила жажда власти, либо у него есть ещё какой-то план.

— Либо его вполне устроит царствовать над тем, что останется от империи вампиров после войны, — усмехнулся Зинглар.