Для сталкеров все произошло настолько быстро, что рев и выстрел прозвучали одновременно. Конь с Няшкой даже не успели среагировать, и в эту же секунду, словно сбитый невидимым ударом, на асфальт рухнул Терапевт.

Конь на мгновение растерялась, но, быстро оценив обстановку, решила, что пытаться вмешиваться в бой мутанта и Горелого уже поздно: оба сцепились не на жизнь, а на смерть, и бросилась к врачу. Тот упал на собственный рюкзак и теперь неуклюже лежал на нем, будто на кривой подушке. Сталкерша опустилась рядом, и вопрос застрял у нее в горле. Терапевт был в сознании. Пуля ударила его в грудь, куда именно – мешала понять стремительно промокающая одежда, но даже так было понятно, что ранение серьезное. Конь вдруг осознала, что совершенно не помнит, что делать в подобной ситуации. Когда-то ей доводилось проходить курсы первой помощи, однако сейчас все эти знания будто стерло напрочь.

– Что мне сделать? – в отчаянии проговорила девушка. – Как тебе помочь?

– Рану… Загер… м… зируй. – Терапевт слабел на глазах. При каждом хриплом вдохе и выдохе пятно на куртке росло, а врач постепенно терял связь с реальностью.

Конь завертелась, ища, чем бы прижать рану. Как назло, у них не осталось бинта. Сталкерша нашла у себя в карманах платок, сложила его в несколько раз и трясущимися руками принялась расстегивать куртку врача. Под ней, в тонком, насквозь пропитанном кровью свитере виднелась маленькая дырочка. Откуда столько крови? Конь прижала к ней платок, сознавая, что все это бесполезно.

– Няшка! – неожиданно резко крикнула она.

Девушка, которая все это время стояла рядом и, словно заколдованная, наблюдала за происходящим, вздрогнула, точно проснулась ото сна.

– Беги вперед! – Терапевт под руками сталкерши сдавленно захрипел. – Не тормози! Найди это чертову Зону и сделай, что нужно!

– Но куда? – Голос Няшки задрожал, а на глазах выступили слезы. – Я не знаю, где искать. Терапевт…

– Я останусь с ним. За нас не бойся. Беги! – Конь рявкнула последнее слово так резко и надрывно, что девушка окончательно вышла из оцепенения, быстро скинула рюкзак и, оставив при себе только пистолет, побежала, не оборачиваясь.

Сталкерша смотрела на удаляющийся силуэт подруги и вспоминала, что так же беспомощно она чувствовала себя, когда погиб Грач. Конь глянула вниз. Платок весь окрасился в алое, а Терапевт лежал непривычно расслабленно и тихо. Девушка наклонилась и легонько хлопнула его по щеке – никакой реакции.

– Эй, ну что же ты… – Голос задрожал, когда она убрала руку с платка и увидела, что кровь больше не идет. – Как же так…

Врач выручал всех подбитых и раненых, кто бы ни обратился. Конь видела среди его клиентов как уважаемых ходоков, так и весьма мутных бродяг. Она сама бывала пару раз в его кабинете, когда удача отворачивалась во время вылазки. А теперь, когда он сам попал в беду, не нашлось никого, кто смог бы сделать для него то же самое. Что же за несправедливость такая?!

Конь накрыла ладонью лицо врача и зажмурилась.

«Грач, Фанк, Горелый, Терапевт… Мужчины умирают рядом с тобой с поразительной цикличностью».

Девушка не сразу отличила бесцветный, бесполый голос, зазвучавший в ее голове, от собственных безрадостных мыслей. Оборачиваясь, скорее инстинктивно, чем с какой-то конкретной целью, она успела заметить, что не слышит звуков борьбы, вокруг снова воцарилась тишина. В нескольких метрах позади лежало изодранное тело Горелого, в котором теперь с трудом можно было узнать человека. Над ним в полный рост стояла Федька. Ее руки с блестящими от крови костяшками и когтями безвольно висели вдоль тела, а голова медленно, будто двигаясь сквозь воду, поворачивалась к девушке. Повсюду, точно серые снежинки, плавно парили крохотные частицы пыли, как живые, сторонясь окровавленного лица с неестественно сдвинутой челюстью. Конь знала: сейчас будет щелчок, и она встанет на место.

– Аня? – чуть слышно окликнула она, сама не понимая, почему решила назвать прыгунью настоящим именем.

«Аня-Аня… Одно из лучших моих созданий. Кто бы мог подумать, что из простой городской девочки может получиться… это».

Федька развернулась полностью, и, вернув челюсть в нормальное положение, смотрела в глаза сталкерши. Конь не раз встречалась с ней взглядом до этого, а в последнее время они и вовсе неплохо сдружились, но сейчас было в ней что-то неправильное, чужое.

– Ты не Аня. – Конь почти сразу догадалась, чей голос слышит у себя в голове. В это было трудно поверить, и рациональная часть ее сознания все еще сопротивлялась, отказываясь признавать очевидное, поэтому сталкерша сделала то, что умела лучше всего: послала рационализм к черту. Рядом с ней стояло Воплощение Зоны, завладевшее телом друга. Не больше и не меньше. – И как давно?

«Да вот только что. Она любезно уступила мне место».

– Почему? Ты над ней издевалась, превратила в мутанта, а теперь хочешь сказать, что она на твоей стороне? Что она добровольно…

«Разумеется. Видишь ли, я не люблю мародерства, всю эту грубость и бестактность… всегда можно найти более простой и легкий путь. Аня попала в беду. Жадный до денег человек привел несмышленых детей в место, полное опасностей, и случилось ужасное. Ей бы умереть в мучениях и одиночестве, но она получила помощь, новые возможности и все шансы воздать по заслугам виновнику ее страданий. А что сделали вы? Твой мертвый друг видел в ней интереснейшего мутанта, для Няшки она была забавной игрушкой, а ты, Конь, и вовсе желала ей смерти. С моей помощью Аня сделала то, чего на самом деле хотела все это время, а вы лишь пытались реализовать свои желания в обход ее. Так все-таки, кто же издевался над Аней?»

– Нет, – хрипло выдохнула Конь. – Нет, это неправда!

«Такая уж и неправда? Кстати, ложь я тоже не люблю».

Сталкерша могла бы возразить, бросить ответные обвинения, она хотела, имела право, но в словах существа, засевшего в теле Федьки, не было ничего надуманного. Зона не лгала. Они действительно вдохновились возможностью все исправить, и Аня стала отличным поводом.

– Что тебе нужно?

«От тебя? Ничего. Ты исполнила свою роль. Мне нужна твоя сбежавшая подруга».

– Няшка? – Конь вскинулась, мигом забыв про все. – Не трогай ее. Забери лучше меня.

Девушка поднялась на ноги, внезапно ставшие деревянными и непослушными, встала в полный рост.

«Я и так тебя заберу. Ты здесь и ты моя, Кристина».

Конь привычным движением потянулась к верному ПП, но в этот момент нейтральный голос изменился.

«Совсем забыла про меня, малыш? А я тебя помню. Я так соскучился, милая!»

Мягкий, вкрадчивый говор Грача вырвал из реальности, заставив бросить оружие и опустить руки.

«Иногда нужно уметь вовремя сдаться. Помнишь, Крис?»

Лицо девушки исказила гримаса боли. Так называл ее Фанк, когда они оставались вдвоем. Конь зажмурилась и качнула головой, словно пытаясь избавиться от голосов прошлого.