— Квартира на четвертом этаже, — сказал Майер. — Вы где?

На массивном здании из красного кирпича ярко белели в свете фонарей рамы. Большой подъезд. Множество звонков. Замок «Руко» — и ключи Нанны той же фирмы.

— А вообще, это уже неважно, — добавил Майер. — Мы проверили Хартманна. Лунд?

— Что?

— Вы где? Что происходит?

— Ничего, — сказала она и положила телефон в карман.

На связке два ключа — один от двери парадной, другой от квартиры.

Лунд подошла к широкой двустворчатой двери, вставила первый ключ, повернула. Ничего.

Попробовала второй. Дверь открылась.

Старинный лифт с двойными складными дверцами вмещал не больше четырех пассажиров. Она вошла, нажала кнопку четвертого этажа. Механизм подъема заурчал, потом загудел.

Дом казался пустым. Она ехала вверх мимо офисов и кабинетов дантистов, мимо частных квартир и дверей без опознавательных знаков. Наконец лифт замер. Лунд вышла и стала осматриваться.

Майер вернулся в отдел криминалистов, вновь просматривал видео с автомобильной парковки. Вот черная машина тронулась с места, отъехала. Присутствие водителя едва угадывалось.

— Остановите здесь! — велел он технику. — Что это было? Как будто вспышка какая-то.

— Это флуоресцентная лампа, должно быть, мигнула. Неисправная, может.

— Давайте-ка еще назад. Медленно, шаг за шагом.

Они нашли семь кадров, на которых, подсвеченное мгновенной вспышкой, за стеклом автомобиля проявилось лицо мужчины.

— Кто это, черт возьми? — спросил Майер, стараясь сдержать нетерпение. — Можно что-нибудь сделать с качеством картинки?

— Попробовать можно.

Зазвонил мобильный.

— Это Лунд.

— Как раз вовремя. Мы вот-вот узнаем, кто был в машине.

— Это был Троэльс Хартманн, — сказала Лунд.

— О чем вы?

Лунд молчала, занятая своими мыслями.

— Лунд? Лунд? Где вы? Что там у вас? Говорите, не молчите! Пожалуйста.

— Я в служебной квартире группы либералов на Сторе-Конгенсгаде. Ключи Нанны открывают как уличную дверь, так и дверь в квартиру. Вызывайте криминалистов. Встречаемся здесь.

— Хартманн?

— Вы же слышали.

На экране появился обработанный фрагмент кадра с лицом водителя. Из серого тумана проступили знакомые черты.

Майер подумал: «Ну все, красавчик, теперь ты мой».

— Едем, — сказал он в телефон.

Через час на месте была вся команда: десять человек в белых защитных костюмах поверх голубой униформы. Наготове перчатки, прожекторы, фотокамеры, химикаты.

Лунд провела вторую группу во внутренний двор и сама ходила среди криминалистов, проверяла их работу, давала советы и высказывала мнение. Кое-что принималось благосклонно, кое-что игнорировалось.

Майер принес ей кофе. Букард не сказал ни слова.

Она провела их через входную дверь к старому шумному лифту.

— Таксист высадил Нанну не здесь, а на Грённинген без четверти одиннадцать. Полагаю, она не хотела, чтобы кто-нибудь узнал, что она здесь была. До квартиры она добралась за четыре-пять минут. Помещение принадлежит либералам, подарено кем-то из спонсоров. Использовалось для деловых обедов, встреч, размещения гостей.

— Кто живет в доме? — спросил Майер.

— Большинство квартир переоборудовано под офисы или корпоративное жилье. На выходных тут практически пусто.

На четвертом этаже они вышли. Лунд подошла к квартире, продемонстрировала ключи Нанны в действии.

Внутри уже работало шесть специалистов в белых костюмах и голубых пластиковых шапочках. Квартира была похожа на шикарный гостиничный номер: красные бархатистые обои, старинная мебель.

— Мы уже обнаружили ее отпечатки, — сказала Лунд, вручая им перчатки и бахилы.

Когда они были готовы, Лунд провела их вглубь квартиры.

Повсюду бросались в глаза плакаты с лицом Хартманна. Посреди гостиной стоял разбитый стеклянный столик, рядом валялись осколки чего-то похожего на графин.

Лунд подошла к столу, показала отметки на ковре:

— Кровь той же группы, что и у Нанны. Образцы отправлены на анализ, ждем подтверждения, что это ее кровь. Найдены следы борьбы.

У окна стоял массивный стол орехового дерева.

— Здесь было пресс-папье, мы нашли на нем отпечатки Нанны. Она швырнула его в зеркало.

Лунд обернулась вокруг себя на триста шестьдесят градусов, оглядывая комнату. Битое стекло. Беспорядок.

— Она не просто боролась с ним. Она злилась. Сорвалась, как мне кажется. И встреча не была случайной. Она его знала. Они поссорились. Размолвка любовников, переросшая в драку.

— Для экспертов тут полно работы, — вставил Майер. — Если повезет, к завтрашнему утру получим анализ ДНК.

Лунд переместилась в спальню. Открытая дверь была облеплена стикерами и метками криминалистов.

— Нанна забежала сюда и пыталась заблокировать дверь. Он распахнул ее ударом ноги.

Простыни на кровати были чуть примяты, как будто на них только сидели, но не более того.

— Я думаю, здесь он ее не насиловал. И не избивал. Это еще впереди. Где-то в другом месте.

Лунд пыталась представить, что же здесь случилось. Ссора? Драка? Но после этого Нанна была жива еще целых два дня. В головоломке не хватало огромного куска.

Втроем они вышли на балконную террасу. Букард оперся о перила, Лунд встала прямо перед ним. Первым заговорил Майер:

— Если вы ходили к криминалистам и смотрели запись камер наблюдения, то вам прекрасно известно, что в «форде» сидел Хартманн. Я за две минуты это просек, вряд ли вам понадобилось больше времени.

— Я хочу поговорить с Лунд наедине, — сказал шеф.

— Хватит уже этого дерьма! — взорвался Майер. — Меня тошнит от ваших тайн. — Он стукнул кулаком по железным перилам. — Букард! Букард! Я хочу знать, что тут происходит. Вы должны рассказать нам. Обоим.

Старый полицейский поник, побежденный:

— Все не так, как вы думаете.

— А как? — спросила Лунд. — Ты стер контакт из ее мобильника. Удалил звонок из списка вызовов.

— Нет, это не я, — оборонялся он жалко. — Не я.

— Кто же тогда?

Он не ответил.

— Мы вызываем Хартманна на допрос, — заявила Лунд.

— И нам нужна изъятая информация, — добавил Майер.

Стоя на холодной террасе, Букард тяжело вздохнул. Несчастный слуга, защищающий своего господина.