— Здесь у них такое не прокатит, — авторитетно заявил Бровер. — Порода всё полностью экранизирует. Вдобавок наши коммуникаторы слишком малого, строго ограниченного круга действия.

— Ну, мало ли ещё чего нового сквоки придумали за это время? Вон как лихо всех в городке пленили! Не удивлюсь, если и нас готовятся какой-нибудь гадостью облучить. Так что…, не болтайте лишнего.

Вот поэтому и сидели обе группы уже четвёртый час в каменных проходах, дремали по очереди, подкреплялись сублимированными продуктами, де лениво переговаривалась на разные, порой совершенно далёкие от данного места темы. Никто даже и предположить не мог, когда конкретно и с какого направления враг здесь покажется. Да и покажется ли вообще! Так не только четыре, а все сорок часов без толку можно просидеть на одном месте.

Правда, таких временных сроков угрохать на засаду Тантоитан позволить ни себе, ни остальным не мог. Поэтому сразу определил максимальное время засады — десять часов. Вот и протекала жизнь. Скучно, тоскливо…

— Ничего, ещё шесть часов как-нибудь выдержим! — Гарольд успокаивал в первую очередь себя, чем остальных. Его огромному телу уже давно хотелось движения и нормальных физических нагрузок.

— Давай я тебя сменю, — с готовностью предложил Бровер товарищу. — Вздремнёшь.

— Пока не хочется. Ещё часок выдержу на карауле…

Вот тут и раздалось условное шипящее слово от командира:

— Шорох!

Все бодрствующие без исключения напряглись, готовясь к бою, и толчками выводя из сна спящих товарищей. Тогда как Парадорский отпустил висящий на груди игломёт и потянулся руками за парализатором:

— Вроде один, верхом, без шлема, осматривается, — шептал он для всех товарищей. — Достал крабер, кому-то коротко доложил, отключился.

Горбатый наездник и после доклада некоторое время держал крабер в руках, скрупулезно осматривая вокруг себя каждый квадратный метр поверхности. Кажется, увиденное его успокоило, он спрятал крабер в карман, и только после этого решил заняться своим странно подрагивающим, и поскрипывающим жвалами «конём». Тантоитан весь дрожал от сомнения и нетерпения, то ли стрелять немедленно, то ли ещё немного обождать. Несколько настораживала возможность появления других врагов, вдруг следом за первым движется и всё остальное его отделение? А то и два?

Сквок тем временем выбрался из своего седла, несколько раз энергично подпрыгнул на месте, разминаясь. Но при этом не прекращая осматриваться по сторонам и водя настороженно дулом автомата. Видимо уже отлично знал все ужасы местной флоры и фауны. Затем посчитал, что местонахождение в самом центре пещеры всегда даст ему время для самообороны, достал из седельной сумки внушительный тюбик, выдавил себе на перчатки скафандра горку поблескивающей кашицы, и этой странной смесью принялся растирать и массажировать основании усов шуршона. Гигантский муравей сразу замер, недовольный скрип прекратился, а его конечный, округлый сегмент туловища стал подрагивать словно от удовольствия.

Про суть проводимого действия догадаться было нетрудно. По пути сюда, шуршон несколько раз сильно соприкоснулся с обрызганными на камнях пахнущими экстрактами и вся его координация движений из-за этого ухудшилась. Вот его хозяин именно по этой причине и втирает некое успокаивающее или стабилизирующее средство. Вполне вероятно, что такое растирание вообще может вернуть самому опасному обитателю подземных джунглей на какое-то время былую чувствительность.

Поэтому больше ждать Парадорский не стал. Установленный на максимальную мощность парализатор еле слышно загудел, выпуская невидимую струю анергии. Первым рухнул наездник, за ним, чуть пошатавшись на подгибающихся конечностях и сам шуршон.

— Подбираем тела! — скомандовал командир, выталкивая вперёд мешающий ему валун и выкатываясь за ним следом по короткому склону из промоины. — Бергман, на поворот тоннеля! Лидия, остаёшься пока на месте и не выпускаешь из рук пульты. Гарольд, сам там остаёшься с Бровером, остальных сюда!

Подбежав к гигантскому муравью, первым делом послал повторный импульс из парализатора в голову обездвиженного монстра. Только теперь, по всем понятиям шуршон мог считаться обездвиженным на час. Мало того, пока Бит, Пилс и Феликс на максимальной скорости уносили, а потом и заталкивали в промоину тяжеленного, обвешанного оружием сквока, Тантоитан лазерным лучом отрезал шуршону передние, самые опасные лапы с клешнями полностью, а все остальные укоротил до половины. По утверждениям принца, на общую жизнедеятельность монстра это критически не повлияет, зато ликвидирует опасность для носильщиков. Вдруг этот монстр очнётся раньше времени и набросится на своих обидчиком со всей своей немыслимой силой.

Пилс и Феликс продолжили волочь сквока уже по отводному проходу. Тогда как Бит вернулся к месту «разделки» уже одновременно с подоспевшей помощью от второй группы. Танти успел отделить от спины шуршона тяжеленное и неудобно торчащее вверх седло, и даже рассмотреть бегло притороченное к нему оружие, устройства, сумки и боеприпасы:

— Армата и Магда, вам волочь седло и всё что с ним вкупе. Граци, а ты помогай нам!

К ним присоединились оба телохранителя принца и все четверо подхватили шуршона за укороченные конечности и поволокли тушку весом не менее чем в сто двадцать килограмм в промоине.

— А что, за остатки лап, даже нести удобнее, — высказался Дейни.

Они уже впихнули гигантского муравья в промоину, когда вдруг раздался голос Гарольда:

— Появилось два сквока с нашей стороны, с ними три шуршона без сёдел. Идут осторожно, осматриваются, видимо вышли сюда случайно…

И тут же его перебил голос Бергмана:

— С моей стороны трое! И пяток шуршонов! Идут рысью, видимо спешат на встречу. По сторонам почти не смотрят.

Тушка шуршона закрыла выход наружу тянущим её телохранителям. Но если использовать момент неожиданности, то с врагами и так можно справиться:

— Граци, за мной! — он рванул с товарищем на максимальной скорости к повороту тоннеля, где залёг Бергман, на ходу поднимая игломёт и раздавая команды: — Остальным — тащить груз! Гарольд — после взрыва мочите ту пару и бегом сюда! Лидия! Первый и второй взрывай!

Через две секунды глухо бахнуло, вздрогнула почва под ногами. Взрывы перекрыли тоннели на их дальних створах, и теперь, даже если бы следом за этими сквоками двигались ещё силы противника, то разборка завала их всё равно задержит на определённое время. А ещё через две секунды Парадорский выскочил на поворот чуть в стороне от лежащего товарища, чтобы не перекрывать ему сектор обстрела, и гаркнул:

— По полной!

Его игломёт уже сыпал иглами на самом максимальном режиме стрельбы. Глаз сам находил цели, а руки автоматически поворачивали оружие. Бергман тоже не отставал, да и догнавший Граци не потерял ни одной лишней секунды. Удачному уничтожению противника помог ещё и тот факт, что они как раз повернулись назад, чисто машинально опасаясь произошедшего у них в тылу взрыва. Все трое как обычно были обвешаны оружием, у двоих красовались игломёты, и как всегда безрассудно бравировали, пренебрегая безопасностью. Капюшоны со спины приподнять никто не успел.