– И в чем цимес? – спросила молоденькая фоторепортерка.

– А в том, что я ей говорю: «А чё ты полезла, могла же совсем все обломить? Он мог послать, и с концами…» А она говорит: «Я по спине поняла, что он пока трезвый. А трезвый он в бутылку не лезет. К тому же мне новая машина к Новому году нужна, что я, как толкушка, на восьмерке езжу? А баба очень кстати! Не надо развивать суету, теперь можно из него за одно это „фольксваген“ вытянуть. Но лучше бы, конечно, в койке застукать, тогда можно на „ауди“ раскрутить!» Вот как надо жить! – восхищенно закончила Олечка.

Елена в очередной раз удивилась, как далеко это все от ее и Лидиной жизни. И как бойко и бездумно живет в стране огромный пласт оптовых проституток и оптовых клиентов, совершенно ничего не понимающих в человеческих отношениях. И, принимая за жизненную реализацию перечень накопленных предметов, совершенно не думает о том, что с чем-то надо умирать. Ведь когда человек не жил, ему очень страшно умирать… И подумала: «Вот ругаю красавицу Лидку за инфантильность, а ведь ее инфантильность – это только способ медленно состояться в быстрых и бесстыдных обстоятельствах… это я когти отточила, поскольку выбора не было, а ей можно и погодить…»

Время до встречи с Патроновым еще было, решила позвонить Караванову:

– Привет, с наступающим…

– Взаимно! – с подъемом откликнулся Караванов. – Сейчас примерно 23 на нашем термометре, и ветер жуткий.

– Ужас, ужас, ужас! Выходить страшно, но вроде послезавтра потеплеет, – с надеждой сказала Елена. – Неужели тебя никто не приглашает на Новый год?

– Многие! Кто за то, что был женат на тебе, кто за то, что разошелся с тобой… С такой кредитной историей не пропаду, – засмеялся он. – Я сам не хочу, хочу в одиночку. Веришь?

– Верю. Но на себя почему-то не могу примерить… В каком смысле «кредитная история»?

– Ну, ты темная… Одна из проблем банков – короткая кредитная история заемщиков. История того, как данное лицо брало в разных банках кредиты и их возвращало. Если есть история, то можно делать вывод о надежности. Так и тут: есть кредитная история, был мужем такой-то, значит, можно…

– Как моя бабушка говорила: не люби холостого – на ней не женился, на тебе не женится; не люби разведенного – с ней развелся, с тобой разведется; люби женатого – на ней женился, на тебе женится…

– То-то смотрю, у тебя в списке одни женатые, – хихикнул он.

– Да у меня пока список не систематизирован. В нем нет логики: кто первый под руку попался.

– У меня тоже. Всякая пересортица сыплется. Либо молодки, которым нужен папа. Либо зрелые матроны, которым нужен представительский муж. Сам я пока не нужен никому…

– Не горюй, будет праздник и на нашей улице!

– Спасибо за поддержку!

– Так что на Новый год придумал?

– Напьюсь, ясный пень…

– Так назойливо про это говоришь, словно это не твоя жизнь. И словно не ты распорядился ею так, чтобы праздновать ее таким образом. Я тебе больше не мамочка!

– Какая ты нервная! Не нервничай, если будет нужна помощь в качестве мамочки, то прямо скажу, без намеков. Я человек простой.

– Есть пожелания в смысле подарка?

– Полотенце для лица…

– А для тела?

– Для тела есть, для лица только одно синее, взятое у тебя без разрешения… Вчера встречался с одноклассниками.

– Было ли народное ликование по поводу твоего третьего развода?

– Меня все утешали в связи с плохим настроением.

– А чего это оно у тебя было плохое?

– Оно у меня плохое уже давно.

– Чего это?

– Возрастной кризис.

– А когда начался?

– Как один стал жить.

– Тяжело в ученье, легко в бою. – Ей стало его ужасно жалко, но уже не настолько, чтобы закапывать под этой жалостью свою жизнь.

Потому что она уже потихоньку пыталась расставлять по-новому мебель в квартире и в голове.

Перед «Националем» успела забежать домой, переодеться в более фривольную кофточку, на автопилоте сунула в сумку условные трусики, состоявшие из пары ленточек и пары кружавчиков.

Когда-то бабушка по отцу учила ее: «На свидание обязательно надо взять с собой самые красивые трусики и понять, где можно их успеть переодеть… Если вдруг на трусиках лопнула резинка, надо перешагнуть и пойти дальше, будто это не с тобой… Если на юбке появилось пятно от месячных, ни в коем случае не надо прятаться. Наоборот, выпрямить спину и делать вид, что ты этого не знаешь. Когда ты прикрываешь, это твое несчастье, когда ты не прикрываешь, это несчастье глазеющего. Пусть сам с ним и справляется».

Бабушка по отцу была «из благородных», всю жизнь, и не без взаимности, презирала маму. Работала библиотекаршей, курила как паровоз и исполняла романсы хриплым голосом. Собственно, в честь нее и была названа Лида, несмотря на громкие протесты матери.

Елена шла в «Националь» почти вприпрыжку, дело было не в Патронове, а в том, что можно было выйти на «Библиотеке Ленина» и прогарцевать по морозу мимо родного факультета журналистики, погладить пуховой перчаткой железную ограду, показать язык памятнику Ломоносова… Она никогда не ходила на сборы однокурсников; кто был интересен, и так оказался досягаем. Что-то все эти годы мешало заходить внутрь. Но пройти рядышком тянуло и всегда подпитывало энергией…

Сейчас просто летела по Охотному Ряду, удивляясь, что каждый раз после развода попадает ровно в тот возраст, в котором выходила замуж. И тут же худела и хорошела ровно на то состояние.

Патронов сидел спиной ко входу – узнала его по несолидному пиджаку в яркую полоску. Его часто заносило с одеждой. Напротив громоздился лохматый толстый мужчина, шумно и неопрятно поедавший суп.

– Здравствуй, дорогая, – демонстративно поцеловал ее Патронов, и Елена поняла, что ему надо зачем-то похвастаться ею перед едоком супа. – Что-нибудь закажешь?

– Чай, пирожное.

– Знакомься, это Митрофан Иволгин, главный редактор журнала «Те, кто в кадре», – представил Патронов.

– Елена, – протянула она руку Иволгину.

– Наслышан, наслышан, читал… – сказал он и потянулся к ее руке жирными от супа губами. – Может быть, для нас что-нибудь напишете?

– Никогда не слышала о таком журнале, а что у вас за тираж? – Она еле успела отдернуть руку.

– Тираж пока небольшой, но скоро раскрутимся, – закивал он.

– Небольшой – это сколько? – настаивала Елена, разглядывая его лоснящийся пиджак и два жутких свитера под ним.

– Это по-разному. Мы работаем под заказ, вот данный номер будет целиком посвящен господину Патронову. Сколько скажет тираж, столько и сделаем… – Он начал есть суп так быстро, словно Елена собиралась его отнять.