— Я слушаю, продолжай.

— Если бы она не взяла эдельвейс, то потом не вышла бы замуж за лорда Найрина. И она не могла не взять…

Сайгур тяжелым взглядом исподлобья смотрел на девушку. Его жена собирается замуж на Найрина?!

Лепет Фай означает именно это. Его жена дала это понять всему Дьямону, потому что не могла не…

Всего лишь серебристый цветочек. Проклятье.

— Ладно, я понял. Прекращай дрожать, я не стану есть тебя сегодня.

— Милорд…

Он встал и вышел.

А через пару десятков шагов, на площади, его толкнули в плечо:

— Сай Кан, ты ли это?!

Сайгур недоуменно оглянулся. Здесь никто так к нему не обращался. Воспоминания шевельнулись, далекие, из юности.

Он смотрел на мужчину, худощавого и жилистого, с рыжеватыми волосами и конопатого, одетого несуразно и богато, в странную смесь мукарранского и кандрийского — и не узнавал.

— Я Кантор, — подсказал тот, улыбаясь, — Лисий Хвост. Что, правда не помнишь?

— Кантор Вуари! — сообразил Сайгур и рассмеялся. — Вот это да! Как же тебя сюда занесло?

Она пожали друг другу руки и обнялись.

И, должно быть, от неожиданности этой встречи, и от того, что была она радостной, его отпустило — тяжесть всего, что скопилось в душе за последнее время, как будто ушла на время. Вот бы пожить без этого хоть недолго, а?

С Кантором, младшим отпрыском знатного семейства, жизнь свела Сайгура в то давнее время, когда оба были бедны, готовы на всё и полны неясных надежд. Им пришлось охранять одного престарелого герцога в дальней поездке, а что и вельможам путешествовать, если позволяют обстоятельства, лучше с купеческими обозами — общеизвестно. Вот и ехали они несколько месяцев большим обозом — кареты и повозки герцога и его ближних, а позади купцы — тоже кареты, повозки и охрана. Было нескучно. Кантор и в то время стремился заполучить одежду и оружие поярче и повычурней, а на поясе носил хвост им же добытой рыжей лисы — на удачу. При этом Хвост был веселым, честным и не трусливым, они сдружились и без сомнений делились всем, что имели. А потом Кантор пропал — кажется, отец потребовал его домой…

И вот теперь Кантор Рыжий Хвост стоял перед Сайгуром и был мало похож на кандрийского дворянина.

— А ты по-прежнему за королём? Пришел владеть Дьямоном? Сапоги не истрепал? — Хвост пошутил, но при этом попал в точку, и Сайгур рассмеялся опять.

— Так и есть, дружище. Не тужи о моих сапогах, пойдём выпьем, что ли.

Вокруг, к счастью, не было никого, кто стал бы мешать. И можно было забыть, что он здесь граф и владетель, и просто выпить со старым другом. Ясно, что это будет недолго, но хоть так.

Там, в переднем дворе, где продолжался торг, но уже жгли факелы, накрыли и столы для приезжих — прямо на мостовой возле наскоро развёрнутых лавок. Тут же разливали вино из бочки всем желающим, но Хвост сам уверенно провёл Сайгура дальше — там, за низкой дверью, теперь распахнутой, обнаружился ни дать ни взять небольшой кандрийский трактир. Ну понятно, что были тут такие места — народу в нижней части замка проживало немало и всякого, и торгового и мастерового, но Сайгуру пока не случалось есть в Дьямоне за деньги.

Хвост махнул рукой, и к нему подбежал мальчишка — подавальщик, притащил кувшинчик с вином и две чаши. Вино хвост налил сам, подвинул чашу Сайгуру. Спросил:

— За что тебя сослали в такую даль? Прогневал кого-нибудь ненароком?

— Думаю, так и есть, — бросил Сайгур, и это тоже была шутка.

Он огляделся. Вроде бы его по-прежнему не узнавали, разве что вышибала у входа поглядывал. Ну и ладно. Не дурак — поймёт, что не надо тревожить графа. По одежде на этот раз опознать Сайгура было сложно, разве что пояс, старый уже, тиснёный, с золотыми накладками и кандрийскими гербами, позволял что-то заподозрить.

А вино тут было хорошим, куда лучшим, чем дармовое на площади.

— Нам ещё тану… тьфу ты, графу Дьямонскому… надо почтение выразить, да у них случилось что-то, — заметил Кантор. — Может, утром нас примет?

— Конечно, успеешь, — буркнул Сайгур, решительно не желая пока называться, — что ты тут делаешь, с купцами в охране ездишь, что ли?

— Можно и так сказать, — весело кивнул Хвост. — И охраняю, и свой товар вожу. Не бедствую. Тебя могу к себе позвать — хочешь? Грустить не получится, привыкнешь слушать, как твои монеты звенят.

— Ты ведь по рождению дворянин, — удивлённо заметил Сайгур. — И купцом заделался?..

Вот так, слово за слово…

Подавальщик притащил блюдо с жареной бараниной — вкусное мясо так и таяло на языке. Таская с блюда кусочки, Хвост объяснял:

— Я седьмой сын. А отец у меня небогат. Мне от родителей и мышей из погреба не видать. А королю и подавно ни к чему меня жаловать. Теперь я сам себе хозяин, и доволен. И женюсь на ком хочу! — свернул Хвост на другое.

— Прямо женишься? Присмотрел уже? — веселился Сайгур, и при этом почти завидовал.

Нет, не тому, что старый друг, похоже, стал купцом — такой участи себе он ни за что не желал. Но быть вольным в делах и жениться, на ком хочется — это же счастье, какое мало у кого есть!

— Присматриваю, — серьезно ответил Хвост. — Вот здесь, в Дьямоне, встретил одну сегодня, и как морозом прошибло. Неласково так смотрит, строгая, а краше нашей королевы — веришь? Будет моя.

— Так неласково же смотрит? — уточнил Сайгур.

— Мы тут дня два простоим. Успею. Полюбит. Два дня в Дьямоне, а потом за Ничейной дорогой придется задержаться, тоже несколько дней, может быть. Видишь, время есть.

Вот в этом был весь Кантор Вуари! Сайгур расхохотался и допил вино. Спросил:

— А не отдадут?.. Что если у неё есть жених? Отец, братья?

— Всё улажу. Ты, Сай, как вчера родился. Мало ли что там есть, договориться-то можно. Она мне не очень юной показалась. Может, вдова? Хорошо, если так. Меньше будут мешать. Да и проще с такой.

— А если замужем?

— Я её руки видел. Браслета нет. А по виду кандрийка.

— Ну ты… — Сайгур только хмыкнул. — Пусть тебе повезёт. Что, кстати, за Ничейная дорога?

В это время в таверну ввалился смутно знакомый Сайгуру пузатый купчишка с куском много раз мытого старого пергамента, — и провозгласил:

— А кто ставку сделать желает? В кадушке уже полно серебра! Распустится ли красный цветок завтра к утру?!

— Ну вот, — широко улыбнулся Хвост и поёрзал на скамье. — Это Дьямон, тут свои забавы, нигде больше таких нет. Много уже в кубышке, значит? Пойдем, Сай, тоже поставим? — и пощупал кошелек на поясе. — Ты что это? — спохватился он, разглядев, какой взгляд стал у Сайгура.

Тот поднялся не спеша. Привычно стиснул ладонью рукоять своего меча. Подумал, что не хотелось бы испортить меч, и это была последняя его здравая мысль, тем более что он тут же её отбросил.