Размышляя, полковник не забывал следить за бойцом справа. Похоже, после его предыдущего замечания парень начал нервничать. Это было заметно по его рукам, глазам и движениям. Кто-кто, а Павел очень хорошо разбирался в лжецах и их проявлениях. Он удвоил бдительность и, когда машина сильно качнулась на очередной яме, сразу обратил внимание, что боец вновь пытается переложить оружие себе на колени и вновь стволом в сторону Павла. Один из возможных сценариев, обдуманных Грониным, только что значительно прибавил в вероятности. И Гронин решил предпринять кое-какие превентивные действия, даже если в итоге окажется, что он ошибся. Ведь лучше быть живым параноиком, чем трупом, ожидавшим от жизни только положительных впечатлений.

Он резким, неожиданным для бойца движением схватился за ствол автомата и рванул его вверх и в сторону от себя. Боец явно не намеревался отдавать оружие, потому что цепко держался за него и автомат почти сразу начал стрелять. Пули вспороли подголовник водительского сидения, разбили окно и продырявили крышу машины. Раздался испуганный крик водителя и несколько матюгов, но прежде, чем машина начала останавливаться, Павел успел предпринять ещё несколько действий.

Он подался в сторону противника, перехватывая ствол автомата левой рукой, и мощно врезал бойцу локтем освободившейся правой. Тот моментально выпустил из рук оружие и отлетел к своему окну. Далее, пока боец не оправился от первого удара, последовал ещё один – ладонью по горлу. Бедолага захрипел и, схватившись руками за горло, стал сползать по сидению, но не успел, поскольку машина уже резко тормозила и его тут же отбросило вперёд.

Гронин среагировал мгновенно, успел упереться в водительское сидение плечом и почти никак не пострадать от торможения. Прежде чем водитель успел вытащить своё оружие, на него уже смотрело в упор чёрное дуло старенького АК-74.

– Давай без резких движений, – негромко и очень угрожающе посоветовал Павел. – Мне проще тебя завалить, а этого допросить. Понимаешь?

Его голос нагонял жути на водителя, а продолжающийся хрип товарища возводил её в степень.

– Понимаю, – сглотнув, он легонько кивнул.

– Молодец, – холодно похвалил его Павел. – А теперь осторожно возьми свой пистолет двумя пальцами и передай мне.

Водитель незамедлительно выполнил приказ. Сжав ствол «ПМ» пальцами, он отдал его Гронину.

– Чувствую, мы сработаемся, – снова поощрил его Павел.

Напарник водителя стал меньше хрипеть, и Гронин, бросив на него беглый взгляд, огрел того мощным ударом тяжелого ботинка по лицу. Хорошо, что внедорожник обладал большим внутренним пространством и почти не сковывал движения пассажиров. Пострадавший, и так валяясь на полу, брякнул что-то и застонал.

– Хм, – выдал Павел, смешав в этом звуке признание и лёгкое удивление.

Последовал ещё один, ещё более мощный удар стопой, от которого боец, лишь коротко булькнув, потерял сознание. Водитель мелко затрясся и всхлипнул. Гронин смотрел на поверженного противника, но боковым зрением контролировал и все движения парализованного страхом водителя.

– Заложи руки за голову и выходи. Медленно. Не забывай, что я всё ещё не нуждаюсь в тебе, – поступила новая пугающая команда.

Водитель и не думал сопротивляться. Он выполнил приказ, и последующие тоже. Повинуясь им, он обошёл машину и открыл заднюю правую дверь. Затем вытащил оттуда тело товарища, который, кажется, начал понемногу приходить в себя. Боец свалился на землю, поддерживаемый за одну руку водителем, и застонал, но вдруг раздался выстрел, и в его голове образовалась дыра, а на земле – неприятного вида пятно из мозга и крови.

– А-а! – завопил водитель и отпрянул, бросив безжизненное теперь тело.

Может, он и ещё что-то хотел сказать или спросить, но слова застряли у него в глотке. Ноги убитого, которые ещё находились в машине, медленно сползли оттуда и свалились на землю.

– Хочешь присоединиться к нему? – жёстко спросил Гронин, переведя взгляд на водителя. – Хочешь?!

– Нет, пожалуйста, – водитель зарыдал и сам опустился на колени, закладывая руки за голову. – Умоляю, не убивайте.

Страх не позволял ему даже поднять голову, не то что взглянуть в глаза полковнику.

– Не убивать? – в голосе Павла прорезалось пугающее веселье. – Почему?

– Прошу…

Но Гронин его не слушал.

– Почему не убивать? М? Если бы я попросил не убивать меня – ты бы послушал?

Водитель взвыл от бессилия, смутно догадываясь, что полковник и не ждёт от него ответа. Гронин продолжил.

– Рассказывай. Кто вам приказал?

В голове водителя появилась мысль о том, что раз его напарник погиб, то он единственный, кто может ответить на вопросы Гронина, значит, он ему нужен. Вот его билет.

– Я всё расскажу, если вы пообещаете отпустить меня!

Гронин лишь засмеялся в ответ на это заявление.

– Чего?! Ты с ума сошел, что ли? Я и без тебя знаю достаточно, чтобы прямо сейчас вернуться в «Убежище» и взять за задницу кого надо. Всё, что ты можешь – дать или не дать мне ещё больше доказательств.

Блефовал полковник или нет – для водителя сейчас было не самое удачное время, чтобы задаваться такими вопросами. Учитывая то, как быстро полковник принял решение расправиться с его товарищем, он понял, что должен немедленно что-то предпринять, но осознание собственного бессилия сковало его волю, и он опять завыл. Негромко, но протяжно и мерзко.

– Итак, у тебя два варианта, – ни на что не обращая внимания, уверенно продолжал Гронин. – Первый – просто умереть. Я застрелю тебя, как твоего напарника. Просто выстрелю в голову.

Он сменил тон и теперь говорил так, будто это была вполне обычная ситуация и никому здесь ничто не угрожало. Так, будто рассказывал сказку. Только вот сказка была уж больно ужасающая.

– Но этот вариант надо заслужить, – сразу предупредил он. – Второй – умирать долго и очень мучительно. За свою жизнь я многому научился и знаю, что нужно делать, чтобы человек умолял убить его. Вот и подумай – стоят ли секреты подставивших тебя людей мученичества. И учти – мне без разницы, что ты выберешь.

Он сделал паузу, позволяя зарыдавшему водителю осознать его слова.

– Итак, у тебя пять секунд. Раз, два… – начался быстрый отсчет.

– Я скажу-скажу! – пересиливая рыдания, запинаясь, выкрикнул водитель. – Золотарёв, это он отдал приказ.

– Знакомая фамилия… – принялся вспоминать Павел. – М-м… Вася, что ли? Старший механик?

– Да, он.

– Ясно, – полковник разочарованно вздохнул. – Жаль. Кто отдал приказ ему?

– Я не знаю, поверьте. Пожалуйста, не убивайте, умоляю…

Гронина все эти завывания и «ничегонезнания» интересовали мало, вернее, не интересовали вообще.

– Кто ещё в вашей ячейке?! Кого из подполья ты знаешь?! Кто вами руководит?! – посыпались новые строгие вопросы.