– Куда?

– А кто его знает. На шоссе, наверное.

– Почему сюда?

– Наверное, потому, что на главном входе есть сторожка и камеры?

Мария задумчиво отхлебнула полуостывший кофе:

– И из этого какой следует вывод, что убийца – это очаровательная инструкторша по экстремальному вождению? Кстати, что за вольное допущение, почему не инструктор?

– Потому что инструкторша, про которую я веду речь, – жена, точнее, уже вдова Сида…

– Ваш дедуктивный метод, господин полковник, поразителен, – с кислой миной восхитилась Мария.

– …у которой могли быть мотивы личного характера.

Она подняла ладошку:

– Нет-нет. Да не мог он жениться на такой дуре, которая могла бы так палиться.

– А вот не спалилась, – с некоторой обидой огрызнулся он. Кому приятно, когда твои открытия принижают? – Два следователя по делу работали – и ни один про нее и не подумал.

– Ладно, ладно, не кипятись. Все по классике: разошлись сто лет тому назад, бумаги не оформили…

– Ты ведьма, что ли? – ужаснулся муж.

Мария аж глаза закатила:

– Гуров! Да это же классика: кому штампы в паспортах не важны, кому «все эти» бумажки – обычное дело. Чего, едем брать?

– Не вдруг, – улыбнулся он и поцеловал в носик, – сначала ты позвонишь и напросишься на урок. При этом мимоходом – очень осторожно и весьма к месту! – надо подчеркнуть, что особенно тебя интересуют спуски и подъемы, потому что, скажем, дом у тебя…

– Да не важно, в тех краях везде спуски-подъемы. Дальше.

– Хорошо. Когда приедем, попробуй чуть не въехать куда-нибудь или попроси показать, как спускаться.

– Понятно. Хорошо.

– Ты умница. Ну а если получится сделать так, чтобы она сама проделала это на скорости, вообще будет здорово.

– Думаешь, не заподозрит?

Гуров задумчиво поскреб подбородок:

– Сложно сказать. Прошло довольно много времени. Сида уже похоронили, причины смерти сформировали мягко, толерантно и обтекаемо. Даже про Жогу, насколько я знаю…

– Стоп, – подняв ладошку, попросила Мария, взяла планшет и принялась копаться.

Спустя десять минут она отложила гаджет и совершенно машинально хлебнула из пустой чашки.

– Фу, гадость, жижа! Слушай, Гуров, немного не в тему, но все же. В новостях не было ни одного упоминания о том, что Жогу вообще задерживали, не то что о СИЗО и о чем-то более остреньком…

– Неужели цензура или административный ресурс? – пошутил Лев Иванович и, подняв палец, таинственно пропел: – Сталин и Мао слушают нас! А это все к чему?

– Смейся, смейся. К тому, что откуда подобный инсайд у Лялечки Таненбаум? – Мария пересказала диалог с Юлией.

– «…до того ли сейчас графу?» – повторил супруг. – Какая осведомленность. И откуда?

Мария взяла смартфон:

– Какой номер у инструкторши?

…Полигон был оборудован на дне бывшего карьера, и горки там присутствовали во множестве, да еще какие. На стоянке их встретила инструктор Майя Ли, улыбчивая кореянка в форменном комбинезоне.

«Да уж, лет двадцать назад она была просто куколка, – подумал Лев Иванович, пожимая маленькую руку, – да и сейчас милашка. Ну, на коварную злодейку не похожа – и то хлеб».

– Вы предпочтете на своей машине или на моей? – заботливо спросила она.

– Пожалуйста, на вашей.

Она искренне обрадовалась:

– Очень хорошо! Задний привод вас устроит?

Мария вопросительно глянула на мужа, тот пожал плечами: наверное, да.

– Спрашиваю потому, что других свободных машин сейчас нет, все расписаны. Моя же к вашим услугам. Прошу.

Гуров с некоторым удивлением и не без уважения разглядывал видавший виды «Мерседес». Казалось, что и этот баварский старик взирал на него оценивающе, прищурив продолговатые фары: посмотрим, чего вы тут стоите, на моем стадионе.

«Однако это все лирика, а вот капот-то выправленный. И фара с трещиной. И как раз справа. Вот те раз».

Милая Майя снова осведомилась, по-прежнему ласково, участливо:

– Вы с нами поедете? Или предпочтете тут в палатке кофейку попить?

– Благодарю вас, это излишне. Я в сторонке постою, – пообещал Гуров, – полюбуюсь.

Снова вспыхнула улыбка – такая, как будто он осчастливил инструктора Ли на всю оставшуюся жизнь. Деликатно придерживая Марию за локоток («Осторожно, тут скользковато…»), усадила на водительское место.

Гуров несколько беспокоился: по Марииному лицу читалось, что она, изначально собиравшаяся ломать комедию, изображая богатенькую хозяйку всего на свете, круто изменила парадигму. По всему судя, она-то уже совершенно уверилась в том, что эта улыбчивая гражданка Ли ни на что гадкое не способна. И тем более на то, чтобы сбивать кого бы то ни было, пусть и бывшего мужа.

И все-таки договоренности Мария соблюдала: первые минуты прошли как нельзя лучше. Она путала передачи, тормозя, наступала на сцепление и творила массу иных вещей.

Пара кругов прошла идеально. Потом настало время изображать прозрение – и с этим она справлялась блестяще. Глядя на тырканье по площадке, и не скажешь, что эта дамочка за рулем без дублеров исполняет «волчки» и на пятерки проходит «лосиные тесты», выбирается из парковочных ловушек и производит прочие пижонские трюки, после которых приходится менять резину.

Наконец, примерно после сорока минут «разминки», они взобрались на горку по пологой дороге, чуть помешкали наверху. «Мерседес» ринулся вниз – и тотчас ушел в занос.

Взбирались снова по пологой горке, поехали вниз. Мария, талантливо включив режим тупости, на середине пути ударила по газам – у Гурова заледенели внутренности: вроде и не твоя машина, а все равно жалко – и едва избежала столкновения с отбойником. Машина, выкрутившись на триста шестьдесят градусов, подкатила к стоящему Гурову, чуть не проехав по ботинку.

«Вот хулиганка! Ну не может без трюков», – обозначив испуг, отскочил, для полноты картины снабдил