рассчитываться, золотишком то есть.

Опаньки…

Вот это поворот.

— Как он выглядит?

— Ну, как… обыкновенно. Молодой довольно, вроде вас…

— Рост? цвет волос? особые приметы?

— Он такой… ну, в общем, никакой, обыкновенный.

— Не рыжий?

— Нет. Пришибленный слегка… сутулится всегда… да, обручальное кольцо на пальце… вроде всё.

К сожалению, боюсь, я догадалась.

— И как давно он начал золотом рассчитываться?

— Ну, месяца так два, возможно — три назад, я не запоминал…

Да, всё сходилось. Не скажу, что я такого поворота ожидала менее всего, но всё-таки не слишком ожидала. Ох, как я такого поворота не ждала…

Впрочем же, с Совой пора было заканчивать.

— Жизнь ты себе купил. Почти. Остался пустячок: сейчас всё то, что ты мне рассказал, ты без запинки повторишь на камеру. И повторишь ты всё, Сова, подробно и по существу, более того — и с удовольствием.

— Я не…

— Ты — да, щусенок. И начнешь ты так: я, гражданин такой-то, имя-отчество, работаю я там-то… уяснил?

— Я…

— Не тяни, Сова, всё равно ты никуда не денешься. Ты сам об этом знаешь.

— Я…

— Да, Сова. — Я улыбнулась. — Да.

— Я… да, я, Савенков Сергей Олегович, работаю в ларьке…

Улыбка у меня, надо думать, получилась ласковой.

Монолог Совы, иной раз прерываемый моими уточняющими репликами, много времени не занял. В общем-то, я мало сомневалась, что о здешнем наркобизнесе Савенков знал больше, чем мне рассказал, — ну да пусть это заботит, извините, органы. На свои вопросы я ответы получила; лично мне достаточно того, что непосредственно касается меня… а меня, как оказалось, много что касается. Ох, много что…

Сова договорил.

Я выключила камеру.

— Я… вы… вы обещали жизнь…

Сопляк меня боялся.

Кстати, правильно.

— Зачем тебе такая жизнь, Сова? Ну, подохнешь ты не от меня, а в результате передозировки — думаешь, в глобальном смысле что-нибудь изменится? — Я вздохнула: — Ладно, раз уж обещала — так тому и быть. Но забудь о нашей встрече. Уяснил? Я с тобой сейчас не говорила, я вообще мираж и фикция, усвоил? — Он истово кивнул. — Какой ты умница. Ручонки протяни…

В конце концов, я девушка порядочная, обещания и в самом деле нужно выполнять. Пальцы, правда, я ему вправлять не обещала, но всё же — клятва Гиппократа, то да сё; да и вообще — неаккуратно как-то. Другое дело, процедура эта, мягко говоря, небезболезненная… ну да тут уж как — тут как сказал маркиз де Сад Захер Мазоху: «Имейте же терпение, мой друг!».

Впрочем, чтобы сделать наше расставание менее болезненным, пациента я по здравом размышлении отправила в наркоз: пусть полежит часок в беспамятстве, подальше от соблазна доложить кому-нибудь о нашем разговоре. Вряд ли он, конечно, до такой-то степени дурак, но разве не грешно за просто так вводить людей во искушение? Грешно, по-моему.

Однако дальше что? Здесь, в общем, ничего. Я — на всякий случай — наскоро протерла всё, к чему я прикасалась, и благополучно вышла из квартиры. За собой дверь я закрыла без проблем — замок у Савенкова был с защелкой. Эх, телефон ему я, жалко, не сломала, лучше бы Сова без связи поскучал… ну да ладно, это всё же лишнее. К тому же и не Савенков меня теперь заботил…

Полагаю, вы и сами догадались. Да, конечно же теперь я собиралась вдумчиво потолковать с маньяком. Вы не против, дамы-господа?

Ну, здравствуй, Эдичка!

Глава 15

Хазаров говорил… но, впрочем, по порядку.

От Савенкова я убралась незамеченной, до оставленной у супермаркета машины дошла без приключений. И не только потому, наверное, что я на этот раз пошла по освещенным улицам, — не до того мне было. Окружающее я не слишком замечала. На ходу я бестолку перебирала варианты, пытаясь привести полученные сведения в непротиворечивую систему. В голове царил сумбур. Предположим, лекарь-наркоман (за дозы, если кто не обратил внимания, расплачивающийся «цацками») и есть тот пресловутый врач-вредитель, якобы несуществующий маньяк. Цацки, надо полагать, награбленные, это очевидно, а маньяк, выходит, всё же существует, факт. То есть нет конечно же, еще пока не факт, но уже навряд ли лишь предположение. Допустим…

Н-да. Не знаю, почему я сразу поняла, что речь идет об Эдичке: не допустила, не предположила, а почему-то сразу — поняла. Более того — и приняла, поскольку раньше можно было догадаться. Как его ларечник описал? Пришибленный, сутулый, никакой, кольцо на пальце. Что, мало ли таких? А непонятный разговор на лестнице, тогда, с басмаевскими бодигардами, на Лерочкином новоселье? Не похоже? Ладно, соглашусь, здесь вопросов больше, чем ответов, там вообще мог быть другой сюжет, даром что я в этом ой как сомневаюсь. Интуиция-с… но хорошо, допустим. А собрание, точнее, Эдичкина реплика на нем? Ну, помните, Хазаров выдал Рудасу: вы, мол, знаете — она здесь ни при чем. Вы — знаете…

А он тогда при чем? Оговорился просто? Черта-с два, прозвучало-то вполне конкретно. Именно: не «как такая чушь вам в голову пришла», а как «кто-кто, но вы-то это знаете». Но отсюда можно заключить, что Эдик так или иначе ангажирован в квартирную аферу, верно? Не стыкуется: этакий, простите, старухоубивец, промышляющий грошовым грабежом, мало совместим с серьезным предприятием. Рудас — да, Басмаев — тоже да, с ними «черное» риэлтерство рифмуется. Но Эдичка…

Куда ни глянь, однако, всюду срань. Что-то я, похоже, упускаю. Маньяк, квартирная афера… да, наркотики еще, распространение которых контролирует Басмаев. Тоже ведь сюжет, в особенности ежели учесть, что этот бизнесмен всерьез намеревается открыть наркологическую клинику. Получается, одной рукой сажаем на иглу, другой с нее снимаем… в общем, грамотно: этакий круговорот бабла в народе. Как-как? Цинизм? А что это такое в наше время? Вот именно.

(Не хотелось бы прослыть вульгарной националисткой — с моей-то родословной! — но как-то даже и не удивляешься тому, что во главе подобной изощренной пакости имеет место быть не кто-нибудь, а выходец с Кавказа. Толерантность, право, толерантностью, но меру надо знать; угораздило же Лерочку связаться с такой нечистью. Хотя, с другой-то стороны, национальность человека определяется тем языком, на котором человек, ну, так скажем, думает, — а Басмаев, мне сдается, думает как раз по-русски. Или я гоню?)

Короче, доктор Кейн. Пациентов стоит потрошить по мере поступления, сомневаться будем после. Вечер для меня не только не закончился, но толком судя по всему не начался. Резюме: права я или нет, перво-наперво берем за жабры Эдичку… а кстати — как? А незатейливо: сегодня понедельник, так, а значит, он работает