Сталкер вытащил из кобуры пистолет и осторожно направился к пролому в стене. Обрывки гофрированного рукава трепетали на ледяном ветру, и на пороге перехода уже начали собираться небольшие полосы снега. Быстро проверив количество патронов в магазине и удовлетворенно кивнув, он выглянул наружу.

* * *

Все пространство парковки портовой зоны было завалено мертвыми телами. Трупы наемников, погибших во время псионического шторма, валялись повсюду, начиная от краев ямы «темпорального капкана» и заканчивая пандусами, ведущими к закрытым воротам ангаров. У большинства отсутствовали видимые повреждения, за исключением небольших струек подсохшей крови, тянущихся от глаз и ушей. Возле одного из складов лежали догорающие обломки тяжелого транспортного вертолета. Однако внимание сталкера привлекли не они.

Недалеко от искореженной лаборатории, между десятков мертвых тел, стояли два человека. Оба в белых комбинезонах «Призраков метели». Один с автоматом, другой без оружия, но с каким-то странный устройством в руках. Прибор отдаленно напоминал детектор аномалий, однако сверху у него была расположена прозрачная полусфера, переливающаяся темно-фиолетовой энергией.

– Какого?… – прошептал Роман, вытаскивая из рюкзака бинокль.

Стоило лишь поднести к глазам окуляры, как все сомнения отпали сами собой. Посреди заваленной трупами парковки стояли, о чем-то негромко разговаривая, Бруно и Прайм.

– Проклятье… – Нестеров опустил бинокль и, быстро обернувшись, направился к лежащему без сознания Свистунову.

Опустившись рядом с ним на корточки, Роман потряс друга за плечо.

– Вставай, Гольф! Кажется, у нас проблемы!

* * *

Бруно обернулся на покореженный вагончик лаборатории и, не заметив ничего подозрительного, вновь посмотрел на строчки данных, бегущие по экрану устройства в его руках.

– Ну, что там? – нетерпеливо осведомился Прайм. – Есть подвижки?

Боец спецназа переминался с ноги на ногу и растирал замерзшие ладони.

– Все то же самое… – медленно произнес Бруно и почесал кончик носа. – Остаточное излучение, пси-блок снят.

– То есть Нестеров совместим? – Прайм также бросил на вагончик быстрый взгляд.

– Да, полностью. Если даже наличие простого прототипа рядом с ним помогло создать пси-купол, защитивший нас от воздействия ментального шторма, то можешь себе представить результат взаимодействия с готовой установкой.

Прайм усмехнулся и сплюнул.

– Совершенно не хочу представлять. Хотя признаю – зрелище будет стоящим.

– Нестеров – идеальный кандидат…

– Идеальный запасной кандидат, – поправил Прайм. – Ты помнишь, на кого делался основной упор во время обработки братьев в эвакуационном комплексе ЦАЯ после их прорыва в Москву?

– Я прекрасно это помню. А также я очень хорошо помню инструкции Януса относительно Павла Нестерова… К тому же он… как бы это сказать попроще… мертв.

– Ну, да… Выбираем лучшее из худшего? – Прайм покачал головой и скривился. – Никогда не думал, что причиной конца старого мира станет двадцатисемилетний сталкер.

Бруно ничего не ответил, молча нажал пару кнопок, и темно-фиолетовая энергия в полусфере исчезла.

– Идем, – негромко произнес представитель Центра и взглянул на часы. – Они скоро должны прийти в себя. Не хочу, чтобы у них появились подозрения, пока для них не станет слишком поздно.

Прайм ухмыльнулся.

– Маскарад скоро кончится, агент.

Направившийся было к опрокинутому вагончику Бруно остановился и быстро бросил через плечо:

– Я знаю. И я хочу быть как можно дальше от обоих Нестеровых, когда это случится.

* * *

– Эхо? Эхо!

Роман медленно открыл глаза и растерянно заморгал.

– Агент?

Стоящий над ним и трясущий его за плечо Бруно удовлетворенно кивнул и протянул руку, чтобы помочь подняться.

– Что случилось? – Нестеров замотал головой, разглядывая искореженную лабораторию.

– Вообще-то я вас хотел об этом спросить… – Представитель Центра удивленно посмотрел на Романа. – Мы были в эпицентре ментального шторма и остались живы. Я не думал, что такое возможно.

– Я тоже… – медленно произнес сталкер и встал на ноги, опершись на протянутую ладонь. Подхватил с пола рюкзак с притороченным к нему автоматом и забросил себе на плечи. Прайм в этот момент помог подняться Азимуту. Майор держался одной рукой за голову и рассерженшо шипел, когда подкладка шлема задевала рассеченный от удара о монитор затылок.

Роман быстро подошел к сидящему на полу Владимиру. Свистунов по-детски тер глаза кулаками и широко зевал.

– Ты как?

– Жить буду… – пробормотал Гольф и, повернув голову, отыскал глазами Бруно.

Агент стоял возле каким-то чудом уцелевшего стола и перекладывал вещи в своем рюкзаке.

Роман кивнул. Дважды. Затем хлопнул друга по левому плечу и поднялся. Гольф усмехнулся. На сталкерском языке жестов это означало: «Все понял. Действуем как договорились. Твой тот, что слева».

Анна, подняв с пола «Винторез» и удостоверившись, что прицел не разбит, повесила оружие на плечо.

– Так, если все живы, то какие наши дальнейшие действия? – осведомилась она, подтягивая перчатки.

– Ну… – Прайм вытащил планшет из поясной сумки и, откинув крышку, снял блокировку. – Судя по данным, которые я получаю, «Бродяга» цел и невредим. И стоит всего в трехстах метрах от КПП на другой стороне парковочной зоны.

– И у нас осталась всего одна точка на маршруте. – Бруно застегнул рюкзак, закинул его за спину и кивнул Прайму, который, подойдя к дыре в стене, выглянул наружу и показал большой палец.

– Все чисто.

– Прекрасно! – Бруно ухмыльнулся и сделал шаг вперед. – Тогда давайте выдвигаться, господа сталкеры, от золота нас отделяет всего один шаг!

* * *

Хирам умирал. Его несло через бесконечный темный туннель к пятну света, которое никак не хотело приближаться. Последнее, что он помнил, это как навел автомат на Нестерова, собираясь спустить курок, а затем аномальный ураган разорвал вагончик-лабораторию, и его вытащило наружу чудовищной силой ветра. Затем все исчезло. Клубящаяся темно-фиолетовая мгла поглотила бывшего сталкера-фанатика, и он умер.

Или нет.

Хирам моргнул и прислушался. В голове вновь зазвучал спокойный мягкий голос. Обволакивающий, успокаивающий. Голос, который сопровождал его всю вторую половину жизни. Там, очень далеко. В Старой Зоне. Голос Артефакта, стоящего в одном из залов АЭС. Голос, который вел своих адептов к великой, высшей цели.

– М… Мо… Моно… Монолит! – выдохнул Хирам и вздрогнул.