Они долгое время лежали молча. Берни прикрыл глаза и нежноприкасался пальцами к ее коже, а Меган глядела на язычки пламени, думая о том,как велика ее любовь к нему.

— Спасибо, — донесся до нее тихий шепот Берни. Онпонимал, сколь многое она дала ему и как отчаянно он в этом нуждался. Еелюбовь, тепло и помощь стали необходимы ему. Он начал отдаляться от Лиз,испытывая при этом такую же боль, как в момент ее смерти, а может быть, и болеесильную, потому что этот процесс мучителен и необратим.

— Не говори так… я люблю тебя.

Он открыл глаза и, увидев ее лицо, поверил ее словам.

— А мне казалось, что я больше никому не смогу этогосказать. — Ему стало легко, как никогда прежде. Он ощущал покой, зная, чтоничего плохого не случится, потому что она рядом.

— Я люблю тебя, — шепотом повторил он. Онаулыбнулась и прижала его к себе, как усталого ребенка, и он заснул, лежа в ееобъятиях.

Наутро, когда они проснулись, у них обоих затекли руки иноги, а Меган замерзла. Они обменялись боязливыми взглядами и, увидев, чтотревожиться не о чем, радостно улыбнулись. Наступил новый год. Берни принялсядразнить Меган по поводу того, каким образом она его встретила, чем вызвал унее веселый смех.

Он отправился готовить кофе, и Меган, позаимствовав у негостарый халат, вскоре тоже пришла на кухню. Ее густые, длинные черные волосыразметались по плечам, и она показалась ему еще красивей, чем прежде, когда онувидел, как она сидит на стуле, положив локти на кухонный стол и держа в рукахчашку.

— Знаешь, ты восхитительный мужчина.

Ни один из любовников никогда не вызывал у нее такоговосторга, как Берни. Но она понимала, что тут-то и кроется опасность. У неенемало шансов остаться потом одной и с разбитым сердцем. Этот человек еще неоправился после смерти жены, а через несколько месяцев он переедет в Нью-Йорк.Он сам предупредил ее об этом. А Меган обладала изрядным опытом и знала, чтоименно честные люди способны причинить другим сильную боль.

— О чем ты задумалась, красавица? У тебя очень серьезныйвид.

— Я думала о том, как будет жалко, когда тебе придетсяперебраться в Нью-Йорк. — Она решила быть с ним откровенной. Этонеобходимо. За многие годы ей пришлось пережить немало разочарований, которыеоставили неизгладимые шрамы.

— Самое забавное заключается в том, что мне уже нехочется туда возвращаться. На протяжении первых двух лет, проведенных здесь, ятолько об этом и мечтал. — Он пожал плечами и передал ей чашку с отчаянногорячим черным кофе. Мег призналась ему как-то, что любит именно такой. —А теперь жалею, что не смогу остаться здесь. Может, нам лучше пока не думать обэтом?

— Думай не думай, легче не станет. — Онапосмотрела на него, философски улыбаясь. — Но ради тебя я готова даже наэто.

— Спасибо тебе за эти слова. — Он тоже мог бымногим поступиться ради нее. Он даже удивился, ощутив, насколько сильно он еелюбит.

— Ты ужасно мне понравился еще в ту ночь, когда привезАлекса в больницу. Я даже призналась в этом медсестре… но подумала, что тыженат. И по дороге домой прочитала самой себе нравоучительную лекцию на тему отом, что не стоит перевозбуждаться при виде папаш моих пациентов. — Онзасмеялся, а Меган с улыбкой добавила:

— Правда, прочла. Честное слово.

— Ладно-ладно, не рассказывай. После сегодняшней ночитрудно поверить, что ты навеки справилась с возбуждением. — Меганпокраснела, а он подошел к ней, чувствуя, как желание проснулось в нем с новойсилой, и ему показалось, что оно не пройдет никогда. Внезапно они оказались вволшебной стране любви. Он не мог отвести от нее глаз и осторожно потянул запоясок халата, который она так старательно завязала лишь несколько минут назад,а когда халат соскользнул у нее с плеч и упал на пол, он повел ее к себе вспальню. Расположившись у него в постели, они долго с наслаждением занималисьлюбовью, но в конце концов Мег отправилась в душ. Она сказала, что ей пораехать в больницу, чтобы вместе с Патриком сделать обход пациентов.

— Я поеду с тобой.

Она тряхнула еще мокрыми волосами, обернулась и теплопосмотрела на него. Глаза Берни сияли от счастья.

— Ты действительно хочешь поехать вместе сомной? — Ей очень это понравилось. Как замечательно, когда он рядом и онивсе делают вместе. Но она понимала, что эта радость может обернуться горем.Ведь рано или поздно им придется расстаться.

— Я не в силах разлучиться с тобой, Мег. — Онговорил правду. Как будто, утратив однажды любимую женщину и наконец полюбивдругую, он боялся расстаться с ней даже на час.

— Хорошо.

Все эти выходные они провели, не расставаясь друг с другомни на минуту, они вместе ели, вместе спали, вместе выходили погулять илипобегать, вместе смеялись и занимались любовью по три-четыре раза на дню. Бернисловно изголодался по любви, по сексу, по теплу и никак не мог насытиться. Втечение всей недели он старался приезжать в долину Напа пораньше, чтобывстретить Мег по окончании приема. Он всякий раз привозил с собой замечательныеподарки и что-нибудь вкусное. Ему казалось, что вернулись первые дни ихзнакомства с Лиз, но на самом деле все было иначе. И он, и Меган знали, что этаидиллия не затянется надолго. В один прекрасный день ему придется вернуться вНью-Йорк, и тогда все кончится. Впрочем, это произойдет далеко не сразу, имотпущено ровно столько времени, сколько потребуется Полу Берману, чтобы найтизамену Берни.

В последнюю ночь перед тем, как должны были прилететь дети,он открыл бутылку шампанского «Луи Редерер», а Меган приготовила обед. В туночь по вызовам дежурил Патрик, и они смогли целиком посвятить ее любовнымутехам, не выпуская друг друга из объятий до самого утра.

Берни взял выходной, чтобы побыть с Меган и днем, но самолетдолжен был прилететь в шесть часов, и в четыре ему пришлось отправиться вгород.

— Мне очень не хочется уезжать. — Предыдущ??едесять дней они почти полностью провели бок о бок друг с другом, и мысль опредстоящей разлуке угнетала его. Их жизнь неминуемо изменится с появлением вдоме детей, особенно Джейн. Она уже совсем большая и очень наблюдательна, ее необманешь, а значит, они не смогут открыто ночевать под одной крышей, неоскорбив ее чувств и не нарушив правил, в неприкосновенность которых святоверили сами. Им придется куда-то уезжать, чтобы заняться любовью друг с другом,или же Берни надо будет ночевать у Меган, возвращаясь спозаранку домой, преждечем дети проснутся утром. — Я буду ужасно скучать по тебе, Мег, —сказал он чуть не плача, и она поцеловала его.

— Я же никуда не денусь. Я остаюсь здесь и буду ждатьтебя. — Берни растрогали ее слова. Но она знала, что благодаря емузаполнился уголок ее души, пустовавший долгие годы; знала, что любит его таксильно, что никогда не сможет выразить этого словами; знала, что при этом ондолжен чувствовать себя свободным. Она не имела права цепляться за него и даласебе слово никогда этого не делать. — Наступят выходные, любимый, и мыснова увидимся. — Но все уже будет иначе, и они оба понимали это. Бернипообещал позвонить ей вечером, когда дети уснут. Однако, стоя в аэропорту средивстречающих, он вдруг почувствовал, что лишился того, что было ему оченьдорого, и ему захотелось помчаться обратно и убедиться в том, что Меганпо-прежнему на месте. Но до конца понять, что с ним произошло, ему пришлосьтолько тогда, когда он вместе с няней Пип и детьми вернулся домой и емупонадобилось открыть шкаф с вещами Лиз. Он искал коробку с фотографиями бабушкии дедушки, поскольку Джейн уверяла Берни, что фотографии должны быть у него, аей захотелось собрать их в альбом и сделать старикам подарок. Берни открылшкаф, и внезапно ему почудилось, будто Лиз стоит там, упрекая его за связь сМеган. Чувствуя себя предателем, он с шумом захлопнул дверцу, так и не отыскавфотографий, и пошел прочь из комнаты, едва дыша. Ему было невыносимо видетьвещи умершей жены.