Марк завершил разговор. После этого Максу стало спокойней – раз не стал допытываться, значит, ложь не заметил.

Максим не любил врать, но иногда, в таких вот случаях, приходилось. Потому что правду он сказать не мог. Он и сам в ней разобрался только что! И помог ему как раз Марк…

«Ты к нам приезжаешь каждые выходные» – в реальности так и было. Когда прекращались будние дни, ничто не могло отвлечь Максима от внутреннего чувства одиночества. А на роль семьи подходили только эти люди… больше никого не осталось. Поэтому он собирался и ехал туда. Отдыхал от одиночества и втайне надеялся, что, может, Ева начнет вести себя иначе.

А сегодня ему не хотелось, чтобы было так. Не было у него желания знакомиться с этим их гостем и снова развлекать Еву. Неважно, что Алексей Кнорин ему чужой, да и убитых он лично не знал. Он уже сумел быть полезным для расследования! Что, если он сможет найти что-то еще?

Одна деталь, обнаруженная вовремя, способна все изменить. Ну а от того, что он поехал бы в дом Азаровых, пользы не было бы никому.

Был и еще один момент, в котором Максим бы не признался – надежда, которую он лелеял в глубине души. Получается, что в эти выходные он не увидится с Евой, к ней вообще никто не придет. Вероятность того, что она заметит это и почувствует грусть из-за его отсутствия, крайне мала.

Ну а вдруг?..

* * *

Запах кофе разносился по просторному дому, проникая в приоткрытые двери, просачиваясь в замочные скважины. Уютный, теплый запах, какой появляется, только если варить кофе в турке, а не лениво нажимать на кнопку кофемашины. Он удивительно точно подходил к яркому морозному утру за окном.

Сюрприз был приятным, но от этого не менее удивительным. Кириллу несколько боязно было поверить, что день действительно начинается так… правильно.

Засыпая накануне ночью, он винил себя за опрометчивость и наивность. Он подобрал в метро какую-то тетку, привел в свой дом, не запер даже. Что, если она психопатка или преступница? Он вполне допускал, что утром обнаружит обчищенный дом. И то если повезет! А если не повезет – нож у себя в спине.

Однако реальность оказалась гораздо более привлекательной. Кирилл даже долгое время не решался встать с кровати, чтобы не спугнуть момент и не разочароваться в нем.

Когда он все-таки спустился в кухню, оказалось, что его толкование ситуации было вполне правильным. Вчерашняя незнакомка возилась на кухне, что-то готовила.

Сюда она пришла без своего вчерашнего пальто. На женщине было трикотажное платье длиной до колена, недорогое и старое, но аккуратное. Похоже, за вещью она следила, да и в целом отличалась чистоплотностью.

– Доброе утро, – поприветствовал Кирилл. – Как прошла ночь?

Услышав его голос, женщина вздрогнула, резко повернулась к нему.

– Напугали… – растерянно улыбнулась она.

– Извините, не хотел.

– Да ничего, ничего! Вы же у себя дома. Я до сих пор не знаю, как благодарить вас. Я понимаю, что мне не следовало даже входить сюда без вашего разрешения, не то что трогать что-то. Но мне так хотелось вас отблагодарить! Кофе почти готов.

– Я подожду.

Кирилл сел за стол, используя первую возможность хорошо рассмотреть ее – для этого хватало света. Отдых определенно пошел женщине на пользу: исчезла нездоровая бледность, а с ней и мешки под глазами. Стало видно, что его новая знакомая молода, ей немногим больше тридцати. Она отличалась аристократичной белой кожей, сразу привлекавшей к ней внимание. Тонкое лицо с маленьким носиком и красивой формы крупными губами обрамляли темные волосы, вившиеся мелкими кудряшками, большие карие глаза смотрели благодарно и чуть настороженно. Над верхней губой разместилась аккуратная родинка.

Мужчина был убежден, что никогда не встречал ее раньше. И все же было ощущение, что они уже знакомы…

Она чем-то неуловимо напоминала его жену.

– Я правда вам благодарна. – Женщина нервным жестом убрала непослушную прядь за ухо. – Простите, если чем-то оскорбила вас. Я даже не помню, что я вам говорила… Это глупо, но уж как есть… я так устала… Надеюсь, я не сказала что-то слишком глупое или грубое?

– Даже близки к этому не были, – заверил ее Кирилл. – Я, когда устаю, тоже не являюсь образцом жизнерадостности.

– Я могу как-нибудь отблагодарить вас?

– Можете начать со своего имени, я его до сих пор не знаю.

– Неловко-то как! – всплеснула руками женщина. – Меня зовут Инесса.

– Кирилл.

Она поставила перед ним чашку, полную кофе. Напиток еще дымился жаром, но это было Кириллу привычно, он все равно сделал осторожный первый глоток.

– Я не знаю, как вы делаете обычно, – поспешила сказать она. – Что-то добавить? Сахар, молоко?

– Ничего не нужно, все идеально.

Он не кривил душой и не стремился польстить ей. Каким-то образом, даже не зная, что он любит, Инесса угадала с крепостью кофе. Это впечатляло. До нее только один человек все делал так безупречно…

– Присядете со мной? – Кирилл указал на пустой стул с другой стороны стола. – Думаю, мы с вами оба заслужили простой откровенный разговор.

– Да, наверно… Не судите строго, но я еще чувствую себя не в своей тарелке. То есть я и есть не в своей тарелке, и я…

– Не переживайте так, – прервал ее мужчина. – Вы – моя гостья, а значит, можете чувствовать себя здесь совершенно свободно.

– Но я не хочу стеснять ни вас, ни вашу семью!

– У меня нет семьи. – Он произнес это ровно, без эмоций, потому что не мог себе их позволить. Перед ним сидела незнакомая женщина, которой дела не было до его прошлого. – Я живу один, и меня вы точно не стесните, даже если очень захотите. Но я не могу не спросить… Что с вами произошло? Вчера в метро вы сказали, что дома у вас нет и ехать вам просто некуда…

– Это правда. – Инесса смущенно опустила голову. – Если бы не вы, мне пришлось бы ехать на вокзал…

– Тем не менее вы не похожи на человека без определенного места жительства…

– Пока не похожа. Я ведь совсем недавно такая! Если все пойдет по тому же сценарию… Боюсь, я сама себя не узнаю.

– Так что с вами произошло?

Он понимал, что лезет в ее личную жизнь. Даже то, что он приютил женщину в своем доме, не давало ему такого права: она-то ни о чем не просила! И все же Кирилл не мог избавиться от ощущения, что Инесса хочет рассказать об этом.

Интуиция его не подвела. Не сразу, лишь после долгой паузы, но женщина все же заговорила.

Инессе не везло практически с самого детства. Она росла без отца, с запойной матерью, которую судьба дочери не заботила. Жили вдвоем в небольшой комнате в коммуналке, где постоянно мелькали дружки и собутыльники матери. От их пьяного внимания девочку спасало только малолетство, но и это не могло длиться долго – росла она симпатичной. Впрочем, до того, как успело случиться нечто такое, что не забывается всю жизнь, произошло совсем другое горе – умерла мать Инессы.