Забавно…

Чья она?

Лизнул снова, на этот раз уже куда более осознанно, и не удержал ироничный смешок. Ну да, следовало ожидать, Мэб всегда была неразборчива в связях.

И все же, как ее зовут на самом деле? Будет интересно пообщаться с нею вновь. Не отомстить за грехи предков, нет. Он уже давно понял, что это не имеет смысла, еще в первую тысячу лет «сна», когда одна за другой гасли искры его родичей, истреблявших сами себя, а он все чувствовал, но ничего не мог поделать. Ни спасти, ни позлорадствовать, ни пообщаться.

Зато с этой милой девочкой он может…

Иронично сверкнув глазами, лорд предпочел не закончить мысль, чтобы не обманывать самого себя, и впервые за долгое время покинул холм, из-за предательства превратившийся из дома в темницу. Скоро, совсем скоро он снова станет домом. Его. Лишь его домом.

А сейчас пора размяться.

ГЛАВА 3

От этого приключения, которое закончилось с не совсем понятным результатом, мы отходили больше суток. Больше всех пострадал Виски, даже к вечеру следующего дня ему хватало сил только на то, чтобы открывать рот, куда Гуччи каждые два часа по капле вливал то медовую воду, то укрепляющее зелье. Я тоже чувствовала себя полутрупом, но хотя бы находила в себе силы самостоятельно передвигаться по дому и есть.

Арчи, тревожно притихнув в своем углу, выдавал сверхскорости, закончив новую шаль всего за сутки. А мой фамилиар проявлял чудеса заботы и стойкости, успевая хлопотать и по дому, и во дворе, и даже в лес к дедушке Михею наведался, передав от него искреннюю благодарность (озеро исчезло, как и магический зов), сочувствие и сезонные дары леса в виде ягод, прошлогодних орехов, сладких кореньев и самых первых грибов. По поводу древесины лесовик обещался рассчитаться с нами к концу недели, но я опять же через Гуччи попросила его не торопиться, сначала надо было понять, потянем ли мы вообще в этом году баню и кто все это будет строить.

Артефакт, вынесенный из-под земли, я предпочла убрать с глаз долой куда подальше, чтобы его ни в коем случае не нашли. Ни деревенские, периодически страдающие неуместным любопытством, ни кто другой, который охотился за ним изначально. И все-таки интересно… Зачем?

С удовольствием бы выписала себе больничный на всю следующую неделю, но сельский быт не позволял расслабиться ни на один лишний день, так что уже на вторые сутки, проснувшись от требовательного стука в дверь, я поняла, что больничный досрочно завершен — деревенским требовалась помощь ведьмы.

Я ошиблась. Стоило только втиснуться в первое попавшееся платье, убрать не расчесанные волосы под платок и выйти из домика, как сразу стало ясно, что в деревню пожаловали пришлые: на моем пороге обнаружилось трое хмурых плечистых мужиков в одинаковой форме наемников, один жутче другого, с мечами и арбалетами, а еще двоим, лежащим на наспех сделанных волокушах, требовалась срочная помощь лекаря. Да как бы не патологоанатома!

— Ведьма где? — хмуро буркнул самый чумазый и бородатый, окинув меня единственным пренебрежительным взглядом неприятно светло-карих, почти желтых глаз. — Не тяни, девка, зови бабку. Лекарь моим друзьям нужен, плачу золотом.

— Я ведьма, — скривилась кисло, сильнее всего радуясь, что Гуччи еще не успел уйти на рыбалку и в случае чего меня есть кому защитить. Хотя бы первые две минуты. Больно уж зверские у мужиков рожи. — Предыдущая померла три года назад, а я только учусь. В город бы вам, господа…

— Не дотянут до города, — еще сильнее почернел лицом мужчина и покосился на лоцуннара, который подобрался ко мне поближе и встал на задние лапы, чтобы казаться мощнее. — Давай так: сделай все, что можешь, а там видно будет. Даст Всеблагая, выкарабкаются. Но коль не даст… — меня прожгли темным и откровенно жутким взглядом, заставляя резко пожалеть, что сил во мне сущие крохи — и те едва тлеют, на удивление ровно закончил: — не судьба, значит. Звать как, ведьма?

— Мира. — Вздох безысходности подавить не получилось, но отказать я мужчинам не смогла, ведь это была моя работа — помогать всем нуждающимся. — Ладно, заносите. Сделаю все, что в моих силах. Кто из них пострадал сильнее?

Молча указав на правого, бородач начал сухо раздавать указания и его товарищи, ловко подхватив раненного, быстро занесли его в мой домик и уложили там, где я указала — на широкую лавку, которую предварительно подвинули в центр комнаты. Эту самую лавку по типу высокой смотровой кушетки Гуччи смастерил мне еще месяц назад, чтобы я могла принимать раненых дома, после того, как до меня на своих двоих доковылял расшибший голову пастух Климек, неудачно рухнувший в овраг, из которого доставал теленка, и мне пришлось накладывать аж пять швов ему на затылок. Вот и снова пригодилась!

Но лучше б нет!

Пока я кипятила воду и готовила жалкое подобие инструментов для шитья ран, заодно вспоминая, какие травы и зелья у меня есть на этот случай, наемники споро раздевали товарища, а бородач рассказывал, что да как, чтобы мне было понятнее.

— Монстр в ваших лесах завелся. Уж насколько я хорошо в них разбираюсь, такого никогда не видел: огромный, косматый и черный, как ночь. И на медведя похож, и на тигра одновременно, задние лапы с копытами, а на хвосте шишка ядовитая, как у скорпиона. Ни магия его не взяла, ни стрелы. Кшиштофа он в секунду передними лапами задрал, порвав крепчайшую кожу клепаной куртки, словно бумагу, и отбросив в сторону, как пылинку, а Миколе задними копытами досталось и хвостом. А потом монстр пропал, как не бывало. — Наемник нахмурился, явно что-то недоговаривая, но сейчас меня это интересовало меньше всего. Шумно выдохнул, пожевал губами и добавил по теме: — Противоядие я Миколе дал, да только все равно на лицо все симптомы отравления.

Судя по тому, что на лавке сейчас лежал подранный когтями мужчина, отравленным был второй и я, отрывисто кивнув на своевременную информацию, попросила своего фамилиара:

— Гуччи, достань с погреба противоядие, с этим тоже тянуть нельзя. Как разводить помнишь?

— Конечно, — отозвался лоцуннар и тоже занялся делом.

Я же, выгнав из домика лишних, сжала в руке свой защитный медальон, который всегда придавал мне сил, коротко помолилась мирозданию и местной богине Всеблагой, чтобы этот мужчина не стал моим первым жмуриком, и приступила не к самому привычному делу: хирургии.

Перво-наперво обмыла тело пациента теплой водой с