Клерк аккуратно перевернул страницу, сложивгазету в толстую трубочку по высоте полосы. Трудно поверить в то, что миссСтратфорд везет домой все сокровища, чтобы устроить выставку прямо в своем домев Мэйфейре. Но ее отец всегда поступал именно так.

Клерк очень хотел, чтобы его пригласили наоткрытие выставки, но понимал, что такая возможность ему не представится,несмотря на то что он проработал в «Судоходной компании Стратфорда» почтитридцать лет.

Подумать только, бюст Клеопатры, единственныйсуществующий в мире достоверный портрет! И монеты с ее изображением и именем.Ах, как бы ему хотелось взглянуть на эти вещицы в библиотеке мисс Стратфорд! Нопридется подождать, пока Британский музей не востребует всю коллекцию и невыставит ее для обозрения лордов и простого народа.

И еще было кое-что, что он хотел бы сказатьлично мисс Стратфорд, если когда-нибудь представится такая возможность,кое-что, о чем, возможно, рассказал бы ей старый мистер Лоуренс.

Например, о том, что Генри Стратфорд уже целыйгод не сидит за этим столом, хотя по-прежнему получает полную зарплату ипремии; или о том, что мистер Рэндольф выписывает ему чеки за счет компании, апотом подделывает записи в кассовой книге.

А может, юная леди сама во всем разберется? Позавещанию она становилась полновластной владелицей отцовской компании. Вотпочему она тоже находилась в зале заседаний вместе со своим красавцем женихомАлексом Савареллом – виконтом Саммерфилдом.

Рэндольфу невмоготу было видеть ее плачущей.Ужасно в такую минуту вынуждать ее подписывать какие-то бумаги. Она выгляделатакой хрупкой в этой траурной одежде, с заплаканным лицом, дрожащими, словно еелихорадило, губами, с глазами, сверкающими странным огнем, который он впервыеувидел, когда она сказала ему, что отец умер.

Другие участники совещания сидели безмолвно,опустив глаза. Алекс нежно держал ее за руку. Он выглядел слегка озадаченным,словно не осознавал, что такое смерть, – наверное, не хотел, чтобы онастрадала. Простая душа. Совершенно неуместен среди этих торговцев и деловыхлюдей; изящный аристократ со своей богатой невестой.

Почему мы должны проходить через все это?Почему мы не можем остаться наедине со своим горем?

И все-таки Рэндольф должен был сделатькое-что, хотя сейчас как никогда все эти дела казались ему совершеннобессмысленными. Никогда еще его любовь к сыну не подвергалась стольболезненному испытанию.

– Просто сейчас я не в состояниипринимать никаких решений, дядя Рэндольф, – вежливо сказала ему Джулия.

– Конечно, конечно, милая, – ответилон. – Никто тебя не торопит. Подпиши только один срочный чек нанепредвиденные расходы, а остальное мы сделаем сами.

– Мне хочется самой во всем разобраться,войти в курс всех дел, – сказала она. – Именно этого хотел отец.Ситуация со складами в Индии… Я никак не могу понять, почему там возник такойкризис. – Она замолчала, не желая продолжать разговор о делах, а может, унее просто не было сил – и тихие слезы снова заструились по ее лицу.

– Оставь это мне, Джулия, – усталосказал Рэндольф. – Я много лет справлялся с кризисами в Индии.

Он пододвинул к ней документы. «Подписывай,пожалуйста, подписывай. Не проси сейчас никаких объяснений. Не унижай меня, мнеи так больно».

Его самого удивляло, как сильно он тоскует побрату. Мы не осознаем силы чувства к тому, кого любим, пока он не покинет нас.Всю ночь он пролежал без сна, вспоминая… Оксфордские дни, первые поездки вЕгипет – с Лоуренсом и Эллиотом Савареллом. Ночи в Каире. Он встал на рассветеи все рассматривал старые фотографии и бумаги. Воспоминания были такудивительно ярки.

А теперь, без вдохновения и без особогожелания, он пытается обмануть дочку Лоуренса Он пытается прикрыть десять летхитрости и лжи. Лоуренс создал и укрепил «Судоходную компанию Стратфорда», потомучто на самом деле деньги его нисколько не заботили. Лоуренс всегда рисковал. Ачто сделал Рэндольф, с тех пор как к нему перешло дело? Только держал в рукахбразды правления да воровал.

К его изумлению, Джулия взяла ручку и, немешкая, поставила свою подпись на всех документах, даже не потрудившисьпрочитать их. Ну что ж, у него есть небольшая передышка: она не станет задаватьлишних вопросов.

«Прости, Лоуренс. – Это было как немаямолитва– Жаль, что ты не знаешь всего».

– Через несколько дней, дядя Рэндольф, мыс тобой сядем и во всем разберемся. Думаю, этого хотел мой отец. Но сейчас ятак усталаю. По-моему, пора идти домой.

– Да, позволь мне отвезти тебя, –немедленно отозвался Алекс. Он помог ей подняться.

Славный, добрый Алекс. Ну почему в Генри нетни капли порядочности? Весь мир мог бы ему принадлежать.

Рэндольф поспешно отворил двойные двери. Ксвоему удивлению, он увидел сотрудника Британского музея, дожидавшегосяокончания совещания. Досадно. Если бы знать об этом заранее, он вывел бы Джулиючерез другую дверь. Он терпеть не мог этого надутого мистера Хэнкока, которыйвел себя так, словно находки Лоуренса принадлежали музею и всему миру.

– Мисс Стратфорд, – приблизившись кДжулии, сказал Хэнкок. – Все решено. Первая демонстрация мумии состоится ввашем доме, как и хотел ваш отец. Естественно, мы сделаем опись всей коллекциии, как только вы пожелаете, перевезем ее в музей. Я думал, вы захотите, чтобы ялично заверил вас…

– Конечно, – устало ответила Джулия.Очевидно, судьба коллекции интересовала ее не больше, чем деловоесовещание. – Благодарю вас, мистер Хэнкок. Вы знаете, что значило этооткрытие для моего отца– Она снова замолчала, видимо пытаясь справиться сослезами. – Ну почему я не поехала с ним в Египет?!

– Дорогая, он умер там, где был оченьсчастлив. – Алекс сделал неловкую попытку утешить ее. – И в тойобстановке, которая ему нравилась.

Ничего себе! Ну и высказался! Да Лоуренсапросто-напросто надули. Он наслаждался самым грандиозным своим открытием лишьнесколько коротких часов. Даже Рэндольф понимал это.

Хэнкок взял Джулию за руку, и они вместенаправились к выходу.

– Конечно же, невозможно установитьподлинность находок, не проведя тщательных исследований. Монеты, бюст – этопоистине беспрецедентные открытия…

– Не будем делать никаких преждевременныхзаявлений, мистер Хэнкок. Я хочу устроить всего лишь небольшой прием для старыхдрузей отца.

И Джулия протянула руку для прощания. Какрешительно она прекратила ненужный ей разговор, как она похожа на отца. Какпохожа на графа Рутерфорда, если задуматься. Ее всегда отличалиаристократические манеры. Только бы состоялся этот брак…