– Ну а вы что взяли сегодня? – спросил он остальных мальчишек.

– Не много, – ответил Шэнд. – Как обычно, Рэтан отобрал всё.

– Ладно, – сказал Этос улыбнувшись. – Я добыл достаточно для всех нас. Пойдёмте во «Вращающееся Колесо». Я не против хорошего ужина.

Мальчишки с нетерпением пошли за ним. Сегодня ночью они будут спать в тёплых кроватях с полными животами. 

* * * * * 

Аркейл Рэссан, младший мастер гильдии воров, уверенно шагал к месту встречи. Молодой человек, только входящий в свои средние годы, был в превосходной физической форме, меч, покоящийся на его бедре, был хорошо знаком его рукам. Он был мрачно красивым мужчиной, с соболиными чёрными волосами и глазами, а также небольшой козлиной бородкой в южном стиле. Лицо его, покрытое многочисленными шрамами, напоминавшими о прошлых сражениях, было почти симпатичным.

Он остановился в назначенном месте, в узком тупике заброшенного переулка. Осмотревшись вокруг, он безрезультатно пытаясь разглядеть в темноте фигуру человека, которого должен был встретить.

– Где ты? – прошептал он, наконец.

– Здесь, Аркейл, – мягко прозвучал голос позади него.

Аркейл подскочил от неожиданности и повернулся лицом к говорящему человеку. – Ты знаешь, что я хочу, чтобы ты сделал?

Его собеседник кивнул.

– Какова твоя цена? – задал вопрос Аркейл.

Человек выглядел удивлённым. – У тебя нет возможности выполнить эту задачу самостоятельно? – спросил он. – Я удивлён.  

– Конечно, есть, – огрызнулся Аркейл. – Но дело в том, что смерть мастера должна быть похожа на несчастный случай, и я должен присутствовать при ней. Я не хочу рисковать, чтобы кто-то узнал о моей причастности к его падению.

– Не будет никакого риска, – сказал человек в тени. – Что касается времени и места – я выберу сам. Поверь, ты будешь присутствовать при этом.

Аркейл кивнул. – Ну а цена?

– Два миллиона платиной монетного двора Глубоководья или Калимпорта.

У Аркейла перехватило дыхание. – Я не могу заплатить столько! У меня нет таких денег! Возможно, один миллион, но точно не два!

Другой человек пожал плечами. – Тогда работа не будет выполнена. Я не торговец – я не торгуюсь. Помимо того, я не закончил, называя мою цену.

Аркейл начал было протестовать, но остановился. Если такова была цена, которую он должен был заплатить, то он должен был её заплатить. – Продолжай, – сказал он покорно.

Человек в тени кивнул. – Я хочу покровительства гильдии – неосязаемого, но к которому я смогу обратиться в будущем в любое время твоей жизни.

Аркейл обдумывал. – В каком смысле неосязаемое?

– Ты узнаешь, когда я попрошу об этом.

Аркейл раздумывал в течение некоторого времени, а затем вздохнул. – Очень хорошо. Я принимаю твою цену.

– Хорошо, – ответил другой человек. – С тобой свяжутся и сообщат, когда и как я заберу плату.

Аркейл переждал мгновение. – Я предполагаю именно тогда, – он обернулся, чтобы идти, но затем оглянулся. – Знай, Гадюка. Я не боюсь тебя. Если ты подвёдёшь меня, то я тебя выслежу. Бросив тяжелый взгляд, он повернулся и направился к входу в переулок.

Гадюка не подавал звука, пока не ушёл Аркейл. – Это, друг мой, – произнёс он с паузой, – было угрозой. Я не принимаю угрозы так просто. Как долго я позволю тебе жить? 

* * * * * 

– Покажи фокус с кинжалом, Этос, – нечленораздельно произнёс Вермос. Он, как и большинство других мальчишек, употреблял много выпивки после завершения большой трапезы.

Вермос всегда был хвастуном и постоянно попадал в неприятности, когда пытался сделать больше, чем мог. Он был самым старшим из мальчишек и почти самым высоким, не дотягивая лишь нескольких дюймов до Селезня. Этос, как обычно, воздержался от питья. Вэлль сделал то же самое.

– Да, давай, Этос! – поддержал Шэнд. – Покажи фокус с кинжалом!

Этос вздохнул. – Хорошо. Но на самом деле это ерунда. Я даже не думаю, что это можно использовать в деле.

Мальчишки наклонились вперёд и уставились пристальными взглядами.

Правой рукой Этос вынул из ножен маленький острый кинжал, а левую опустил на стол, растопырив пальцы. Это действие привлекло внимание хозяина заведения.

– Эй вы, уличные крысы! – заворчал он, грозя кулаком. – Табличка на двери указывает, что вы обязаны оставить всё оружие снаружи, пока находитесь здесь!

– Ни один из нас не умеет читать, сэр! – весело пояснил Вэлль – факт, который был недалёк от правды. Только Этос мог хорошо читать, и только Вэлль хотел научиться читать хотя бы немного, чтобы обучаться. Этос учил его медленно и постепенно. Другие мальчишки были неграмотными, и за исключением нескольких общих слов и фраз, а также грубых кличек их собственных имён, не знали ничего.

– Кроме того, сэр, – сказал Этос, – Это – всего – лишь нож для разделки мяса, а не оружие.

Мужчина нахмурился. – Тогда ладно, но смотрите, не разрубите им мой стол на щепки.

Этос улыбнулся. – Вовсе не собирался этого делать, сэр.

Его правая рука начала перемещаться. Поначалу медленно, он опускал вниз лезвие кинжала, поочерёдно попадая остриём на стол между пальцами левой руки. Ритм, подобранный им, перерос в потрескивающий стук, поскольку танец с кинжалом ускорился.

– Невозможно, – произнёс бармен, когда скорость стала настолько быстрой, что его глаза не успевали следить.

Так же внезапно, как он начался, танец прекратился. Этос крутанул кинжал несколько раз между пальцев и поклонился под одобрительные возгласы мальчишек.

– А теперь другой рукой, – сказал он, перебросив кинжал из правой руки в левую. – В этот раз я сделаю всё правильно.

– Погоди, Этос, – сказал Вэлль с некоторой тревогой. – В прошлый раз ты чуть не лишился пальца. Сейчас вовсе не обязательно хвастать.

– Это было в прошлый раз, – ответил Этос с усмешкой. – На сей раз у меня есть хорошее предчувствие. Он бросил мешочек золота на стол. – Я ставлю всё, что лежит в нём.

– На чём мы сегодня спали бы, если ты сделал это? – рассмеялся Селезень.

– Точно, не на кровати. – Селезень являлся самым высоким и самым приметным мальчиком. У него были светлые волосы и зелёные глаза, редкость на этом далёком юге. Он был достаточно крупным, чтобы стать задирой, но всегда вместо этого оставался кротким гигантом.

Владелец бара погладил подбородок, и его глаза сузились при разговоре мальчишек.

– Против чего ты ставишь пари? – спросил он.

– О, он шутит, сэр, – сказал Вэлль.

– Нет, вовсе нет, – прервал Этос, – Я ставлю это на, скажем, цену ужина, который мы заказывали, и стоимость хорошего ночлега.