Он легко отвернется от нее и уйдет, несмотря на то что говорил ранее.

– У этой песни долгое молчаливое вступление?

Она засмеялась, благодарная ему за эту реплику, которая выдернула ее из этого нелепого оцепенения.

– Терпение. – И глубоко вздохнув, она начала петь. Первые аккорды поплыли по комнате; она старалась оценивать его реакцию, но потом песня захватила ее, и она полностью забыла о Люке, растворившись в пении.

Тем не менее, когда последний аккорд затих и в комнате воцарилась тишина, казалось, что стук ее сердца был отчетливо слышен. Девушка не могла заставить себя посмотреть на Люка. Глядя вниз, она потихоньку перебирала струны.

– Занудная песня, правда? – сказала она с неуверенным смешком. – Наверное, не совсем подходящая для открытия магазина.

– Это не важно, – ответил Люк, и Аурелия не могла ничего понять по его тону. И она до сих пор не могла смотреть на него. – Конечно, если у вас есть еще одна, более веселая, вы можете спеть и ее тоже.

Аурелия подняла голову и увидела, что он смотрит на нее как-то странно.

– Могу?

– Да.

– Итак… – Она сглотнула. – Ваше мнение? О песне?

– Я думаю, – сказал он искренне, – это было потрясающе.

– О! – Она посмотрела на гитару, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Черт побери, она не будет плакать перед этим человеком. Не сейчас. Никогда.

– Э-э… Хорошо. – Она так и не подняла голову, но потом почувствовала, как Люк передвинулся. Он сел напротив нее, и его колено почти касалось ее.

– Я могу понять, почему вы так боитесь.

Аурелия по привычке ощетинилась.

– Я никогда не говорила, что боюсь, – фыркнула она.

– Вам и не нужно. – Он положил большую загорелую и сильную руку ей на колено. – Эта песня очень личная.

Именно поэтому она чувствовала сейчас себя… голой. Она сглотнула и посмотрела на его руку как загипнотизированная.

– Это просто песня.

– Разве?

Подняв взгляд на Люка, Аурелия поняла, что пропала. Люк смотрел на нее с нежностью и состраданием, и она чувствовала себя сейчас и понятой и беззащитной одновременно. Это было такое странное чувство, почти болезненное.

– Люк… – Ее голос был хриплым, и она увидела, что его зрачки вспыхнули. Этот нежный момент превращался в нечто другое.

Люк выпрямился и убрал руку с ее колена.

– Я должен идти. Уже поздно.

– Вы не можете сейчас проделать весь этот путь назад, до Нью-Йорка.

– Я найду место для ночлега. – Люк сделал движение, чтобы подняться с кресла, и Аурелия почувствовала панику.

– Вы могли бы остаться здесь.

Он молча смотрел на нее. Аурелия не знала, что вообще говорила ему, но ей не хотелось, чтобы он уходил.

– Не думаю, что это хорошая идея, – сказал Люк через минуту, и девушка повернулась к нему.

– Почему нет?

Он криво улыбнулся, но она видела, как его глаза потемнели от страсти.

– Потому что у нас будут деловые отношения и я не хочу их осложнять.

Она подняла брови, стараясь выглядеть беззаботно.

– А почему они должны быть сложными?

– О чем вы просите меня, Аурелия?

Ей понравилось, как он произнес ее имя. Она всегда ненавидела свое имя. Нелепое, данное ей при рождении матерью. Но когда Люк произнес его сейчас, она почувствовала себя тем человеком, которым хотела стать, если бы ей дали шанс.

– А о чем вы хотите, чтобы я вас попросила?

Он смотрел прямо на нее, и она видела тепло в его глазах. Сейчас она испытывала желание к этому человеку. Она просто хотела его, хотела быть с ним.

– Ну? – едва слышно спросила она.

Люк не двигался и не говорил ничего. Аурелия видела сомнение и желание в его глазах одновременно. Она подошла ближе к нему и провела пальцем по его нахмуренному лбу.

– Вы слишком много думаете?

Губы изогнулись в усмешке.

– Просто сейчас мои мысли заняты совсем другим…

Аурелия тихо рассмеялась и вновь провела пальцами по его лбу и вниз по щеке, чувствуя колючую щетину под пальцами. Ей нравилось прикасаться к нему. Как странно. Как мило.

Люк закрыл глаза.

– Я действительно не думаю, что это хорошая идея.

– Это сейчас говорит твой разум.

– Да…

Аурелия провела большим пальцем по его губам. Они были полные и мягкие. Он закрыл глаза, и она почувствовала полную свободу, чтобы изучить его лицо. Любоваться сильными линиями его скул и носа… Длинные ресницы и полные губы у такого мужественного человека. Потрясающе.

– Ш-ш-ш, – мягко сказала она, а затем медленно, не спеша погрузила большой палец ему в рот. Она почувствовала влажную теплоту его языка, а потом он слегка прикусил подушечку пальца. Желание ударило ее, как разряд электрического тока; это удивило ее. Захватывающее ощущение.

Люк открыл глаза, и в них плавала расплавленная лава желания. Он нежно покусывал ее палец, и она почувствовала, что ей не хватает воздуха.

Люк немного отстранился, и его глаза сузились.

– Зачем ты это делаешь?

– Почему нет? – улыбнулась она.

– Я не хочу, чтобы ты потом мне говорила, что я такой же, как и все остальные мужчины.

– Не буду. – Она знала, что он другой, и хотела, чтобы он остался сейчас. – Ты действительно слишком много думаешь, – пробормотала она.

Аурелия подошла ближе и села ему на колени. Она чувствовала его возбуждение и придвинулась еще ближе.

– Аурелия…

– Мне нравится, как ты произносишь мое имя.

Люк провел руками вдоль ее спины до бедер и обхватил их.

– И все-таки это не очень хорошая идея, – пробормотал он, и Аурелия прижалась к нему.

– Определенно хорошая, – сказала Аурелия, и, когда он притянул ее ближе к себе, поняла, что победила. От этого она почувствовала прилив желания. И все же среди этого сумбура эмоций она ощущала укол разочарования, обиды. Мужчины все были одинаковы.

Его соблазнили. Люк понял это пятнадцать минут назад, когда увидел блеск в глазах. И хотя разум кричал ему, что это плохая идея, его тело говорило совсем другое.

Но Люк решился. Он провел руками вдоль ее спины, поднимаясь вверх, прикоснулся к мягким волосам. А потом он поцеловал ее, и через пару поцелуев голос разума замолчал.

Каким-то образом они поднялись наверх. Все было как в тумане. Люк смутно помнил, что они шли по скрипучей лестнице, открыли дверь. Там была кровать, большая и неубранная. И Аурелия, стоящая перед ним со слабой улыбкой на лице. Люк стянул с нее свитер, расстегнул ее джинсы, и она, выбравшись из них, легла на кровать, одетая только лишь в нижнее белье, ожидая его.