Обратив глаза к небу, просвечивавшему сквозь клочья разорванного морским ветром тумана, Турсла запела – без слов, переливчатыми нотами птичьей трели.

Как и прежде, песок отозвался на ее призыв. Девушка не чувствовала ветра, но мельчайшие песчинки шевельнулись, завились вихрем, как в ту ночь. Поднявшийся столб раскручивался все быстрее, уплотнялся. Вот уже округлилась голова, оформилось тело под ним.

Турсла все вела свою песню без слов – творила из нее сосуд, чтобы удержать то, что призывала. Она почти забыла о Саймонде. Как бы ни был он потрясен, но не издал ни звука, не нарушил чар песни, которую она свивала с такой же уверенностью, с какой выводила узор на ткацком станке.

И вот перед ней встала Ксактол. Турсла, видя, что она ждет, вышла из воды, ступила на камень, на котором вихрь творения не оставил ни крупинки песка.

– Песчаная сестрица… – Девушка раскинула руки, но обнять ее не решилась.

– Сестра, – отозвалась та голосом, в котором шуршал песок. – Какая нужда привела тебя?

Ее руки протянулись к Турсле, и та положила на них ладони – живая плоть встретилась с песком.

– Вот эта. – Турсла не повернула головы к плававшему в пруду Саймонду. – На него охотятся. Нельзя, чтобы его нашли.

– Это – твой выбор, сестра? – спросила ее Ксактол. – Подумай хорошо, ведь такой выбор повлечет многое, в чем ты когда-нибудь можешь увидеть зло.

– Только зло, Ксактол? – задумчиво проронила девушка.

– Не бывает чистого зла, сестра. Но вот о чем ты должна подумать: ты теперь принадлежишь к племени торов. Если же пойдешь дальше, возврата не будет. А во внешних странах на торов смотрят без доброжелательства.

– От торов, – возразила Турсла, – лишь часть меня, песчаная сестрица. Только часть. Так же, как в нем. Тело мое от торов, но…

– Об этом молчи! – властно оборвала ее Ксактол. – Но даже если так, тело торов может подвести тебя. На границы болот наложено заклятие. Торы не могут выйти за них – живыми.

– А он?

– Его природа – двойная. Чары торов завлекли его, потому что в нем живет нечто, отзывающееся на такой призыв. Но кровь внешних стран поможет ему вырваться обратно. Если же ты попытаешься уйти с ним… – Песчаная женщина не договорила, чем грозит такая попытка.

– Что будет со мной?

– Не знаю. Это чужие чары. Во внешних странах живет свое колдовство, которому они обучались издревле и проникли глубоко. Тебе опасно идти туда.

– Здесь оставаться еще опаснее, песчаная сестрица. Ты знаешь, каким плащом укрыла меня Мафра; и в их понимании это – плащ лжи.

– Тебе решать. Чего ты ждешь от меня?

– Ты могла бы дать нам время, сестра? Охотники не оставят погони, пока мы живы.

– Это правда. Их ярость и страх долетают даже сюда. Эти чувства подобны любимому ими туману. – Песчаная женщина отвела правую руку из-под ладони Турслы. Теперь она коснулась лба девушки между бровями. – Вот что я дам тебе. Используй, как пожелаешь, – тихо проговорила она. – Я должна уходить…

– Я увижу тебя еще? – спросила Турсла.

– Нет, если таков твой выбор, сестра, – тот выбор, что я читаю в твоих мыслях. Дверь между мирами для меня открывается только здесь.

– Тогда я не могу… – вскрикнула Турсла.

– Но ты уже выбрала, сестра. Этот выбор скрывается в самой глубине твоей души. Иди с миром. Прими то, что ждет впереди, с отвагой. В том, что случилось с тобой, есть смысл. Пусть он пока скрыт от нас, со временем мы поймем. Делай, как знаешь.

Ее руки повисли, и тогда Турсла снова упала на колени, прикрыв глаза ладонью. Но вторая ладонь осталась лежать на колене, развернутая вверх.

Ксактол завертелась, раскручиваясь все быстрее. Мелкие песчинки, из которых складывалось ее тело, втянулись в столб, а потом опали на каменное основание. Но малая горстка песка осталась в ладони Турслы.

Когда остальные песчинки улеглись вдоль кромки пруда, она встала, крепко сжимая пальцы в горсть. И окликнула Саймонда:

– Можешь выходить. Нам надо идти дальше.

Она вскинулась, заслышав звук позади. Охотники наконец вышли на след. Теперь Турсла, как и Ксактол, ощущала подгонявшие их ярость и страх. От них теперь не станет защитой даже право наполненной. Девушка задрожала. Она никогда еще не принимала в себя чужих чувств. Новизна ощущений напугала ее. Но нельзя было медлить, нельзя было допускать к себе страх перед этой ненавистью.

Саймонд вышел на берег. Он ступал уверенней, выше держал голову, но смотрел не на Турслу, а на их след, словно тоже издали учуял погоню.

Турсла поднялась на камни, где оставила платье. Держа его в одной руке, попросила Саймонда:

– Не оторвешь ли ты от него кусок? Нужно сохранить это… – Она показала кулак с зажатой в нем песчаной пылью. – До времени, когда понадобится.

Он взял у нее платье и оторвал клок вымазанного в тине подола. Она пересыпала песок и связала ткань в узел. Потом набросила на себя платье. А вот Саймонд, натянув штаны и рубаху, не стал надевать кольчугу, оставил лежать на камнях. На ее напоминание он шевельнул колечки носком сапога:

– Она меня задержит. Куда мы идем?

– К морю.

Турсла уже двинулась с места.

Вода пруда как будто оживила Саймонда, отчасти залечила его раны, так что он поспевал за ней даже по скользким скалам. Турсла уже слышала шум волн, ветер отгонял туман и запахи болот.

Они вышли на берег. Саймонд посмотрел на север и на юг и остановился к югу лицом.

– Там Эсткарп. Идем туда.

«Если сумею, – подумала Турсла. – Велика ли мощь наложенного на торов заклятия? Только ли тела подвластны ему или и дух тоже? Сумеет ли мой дух порвать наложенные на тело путы?»

Но ничего этого она не произнесла вслух.

Они быстро пошли по полоске песка вдоль края прибоя. Сзади закричали, над водой мелькнуло брошенное копье. Предупреждение, догадалась Турсла. Их хотели не убить, а взять пленниками. Может быть, Уннанна еще не отказалась от мысли о жертвоприношении.

Вдруг девушка, ахнув, запрокинулась навзничь. Она словно налетела на стену, жестко отбросившую ее тело. Саймонд уже опередил ее на несколько шагов. Обернувшись на вскрик, он кинулся обратно.

Турсла протянула перед собой руки. Преграда – невидимая, но прочная, как стена кланового дома. Турсла осязала ее плотность.

Стена, возведенная извне вокруг Торовых топей! Как видно, преграда и в самом деле непроницаема для нее.

– Идем же!

Саймонд уже был рядом – стены для него будто не существовало. Он подхватил Турслу, потянул за собой.

– Нет… не могу! Чары твоего народа, – выдавила она. – Ступай – дальше они за тобой не погонятся.