– Может, сейф? – предположил Саша.

– Какой сейф?

– Ну, лабругинский? Наверное, у того в квартире был сейф с бабками. Вот они и ждут, когда его отроют.

– Уроды какие-то. Видишь, Саня, у меня пополнение. Молодые да ранние. Сперматозоиды-вундеркинды.

Молодым да ранним Евдокимову и Палкину, как ни странно, удалось убедить толпу, что по распоряжению МЧС с данной минуты обзор места происшествия становится платным, пять рублей минута. Плюс штраф в тысячу рублей за распространение слухов, не соответствующих действительности. Вскоре количество зевак заметно сократилось.

– А собаки спокойны, – заметил Зуфар Алимыч. – Да, Сань? Смотри, они ведь не нервничают?

Две собаки, натренированные на поиск людей, на самом деле не проявляли признаков беспокойства.

– А вдруг они пофигистки, – вздохнул Валдаев. Страшная картина возникла перед его глазами: маленькие здоровякинские пацаны, придавленные холодным кирпичным месивом, девчонки, Лиза и Маша, такие хрупкие, мягкие, – в самом эпицентре ада, среди острых осколков, в каменном мешке. Комок подкатил к горлу. Валдаев отправился на помощь другу.

– Илья, собаки-то спокойны, – повторил Валдаев слова подполковника. Он надеялся приободрить несчастного товарища.

Исцарапанный, пыльный, разодравший в кровь руки Здоровякин посмотрел на друга мертвыми глазами.

– Илья, слушай… – начал было Валдаев, но, увидев что-то над плечом Здоровякина, задохнулся. – А-а-а! – заорал он и вцепился в Илью бультерьерской хваткой. – Смотри!

Здоровякин обернулся.

Во двор въезжали «Жигули» восьмой модели со знакомыми номерами.

Изумленные Маша и Лиза вылезли из машины. Следом из «восьмерки» вывалились один за другим три ребенка. На головах у детей вместо кепок были ободки. К ободкам были прикреплены пружинки, пружинки венчались выпученными глазками. Глаза удивленно качались и кивали при каждом повороте головы. На Лизе был парик из новогоднего «дождя», у Маши на груди висел огромный резиновый паук размером с арбуз.

– Мама, ты забыла выключить плиту? – спросил Алеша.

– Ни фига себе дырочка! – сказал Антон.

– Папа! – сказал Эдик.

Папа с мокрым от слез лицом в два прыжка преодолел пространство и скомкал, смял, сдавил пятерых клоунов в объятиях. Следом подоспел Валдаев, аккуратно отделил от ликующего, страстного клубка Елизавету и занялся девушкой. Ситуация была такова, что даже прилюдный секс на газоне был бы вполне оправдан. Кошмар пережитых ужасных минут, радость и восторг спасения объясняли любое действие Валдаева. И он не церемонился.

– Как вы нас напугали! – вздохнул он между двумя горячими поцелуями.

– Мы ездили в цирк, – объяснила Лиза. – Митя подарил нам билеты.

– Как я ему благодарен! – воскликнул Здоровякин, отрываясь на секунду от жены и чад. – Он… он… Классный мужик!

– Мой компьютер! – простонала Маша. – И где мы теперь будем жить?

– Придумаем что-нибудь, – сказал Илья. – Ничего не важно, ничего не страшно. Главное – вы живы!

– Бедный, ты думал, мы там, под завалом? – Маша погладила мужа по грязной щеке. – Неужели ты плакал? Бог мой, я ни разу не видела твоих слез!

Здоровякин смущенно шмыгнул носом.

Довольный и воодушевленный Зуфар Алимович подошел с поздравлениями, как на свадьбе.

– Я рад за вас! Обошлось. И в целом – ни одной жертвы.

– А Лабругин?

– А что Лабругин?

– Он же труп?

– А я вам не сказал? Хмм. Этот счастливчик вновь отделался испугом и ушибами.

– Как такое возможно?! – удивился Валдаев.

– Я все более склоняюсь к мысли, что Лабругин заколдован. Это самое рациональное и логичное объяснение, которое приходит на ум. Представьте, мужик лежал в джакузи. И когда раздался взрыв, он вылетел в окно ванной комнаты прямо в своем навороченном корыте.

– Голый! – вскричала Лиза.

– Да нет, – пожал плечами Алимов. – Каким надо быть идиотом, чтобы плавать в джакузи голым. Бизнесмен был в костюме-тройке и при галстуке.

Лиза покраснела.

Молодой и резвый Евдокимов, краснощекий, взмыленный, прискакал с бумажками в руках.

– Девчонки, вы из этого дома? Ну-ка, гляньте! Нет знакомых рож? Никто у вас во дворе не околачивался?

– Ой! – сказала Маша, перебирая бумаги. – Но это ведь Митя!

– Митя? Какой Митя? – встрепенулся Зуфаралимыч. Его усы грозно топорщились, как у таракана. Он взглянул на фоторобот в Машиных руках. – Да это ж известный подрывник!

– И что, вы его здесь видели? – уточнил Евдокимов.

– Он у нас нянькой работал.

– Нянькой?!!! Да бросьте глупости говорить-то!

– Правда! Чуть больше месяца. С детьми возился, – ответила Мария. – Это Митя Рябухин. Студент мединститута.

– Ага, конечно! – радостно усмехнулся Евдокимов. – С детьми возился? Вот с этими бандитами, которые с дикими глазками? Понятно!

– А что, дети – отличное прикрытие, – задумчиво сказал Алимов. – И это многое объясняет. Установлено, что эпицентр взрыва находился не в квартире Лабругина, а в соседней. В вашей, Илья.

– Рассчитали по траектории полета джакузи, – весело вставил Евдокимов.

– Так я вас поздравляю! Отличную вы себе нашли няньку.

Маша потрясенно молчала. Она планомерно и сосредоточенно заливалась краской, причем покраснели не только щеки, но и шея, и верхняя часть груди, доступная для вдумчивого обзора.

– Я не верю, – прошептала она.

– Да что вы! Он нормальный парень, – сказала Лиза. – Вы, наверное, ошибаетесь.

– Нет, мы не ошибаемся, – отрезал подполковник.

– Точно-точно! – подхватил Евдокимов. – А чё, лихо придумано! Берешь под мышку вон того, самого маленького, в другую руку – ведерко и совок, и ни один охранник ни в чем тебя не заподозрит. Можно целый день ковыряться в песочнице, наблюдая за квартирой Лабругина и его передвижениями.

– М-да, – кивнул Алимов. – Да не смотри ты так на жену, Илья, не смотри! Ну, ошиблась, с кем не бывает!

– И когда будешь бить, не бей по голове, – дал дружеский совет Валдаев. – Побереги ее гениальные компьютерные мозги.

В следующую секунду Александр горько пожалел о сделанной ремарке. Здоровякин после пережитого волнения был опасен. Он врезал своему болтливому другу прямо в солнечное сплетение. Валдаев согнулся пополам, закашлялся и прохрипел:

– Глазки! Дайте мне скорее глазки!

– Хотите мои, дядь Саш? – подлетел Антон. – Не дергайтесь, я вам надену.

Антон приладил на голову Александра ободок, и тот затряс черепом, заставляя выпученные глаза прыгать на пружинках. Все засмеялись.