- Держи, - она протянула Короткову тройник. - Суши своюгриву и дай слово, что не будешь надо мной смеяться.

- Не дам. Над тобой невозможно не смеяться, ты всегдачто-нибудь эдакое отмочишь.

Юра включил фен и изобразил на лице повышенное внимание.

- Излагай! - скомандовал он.

Настя старалась говорить без эмоций и ничего не утверждать,только высказывала предположения и ставила вопросы.

- Понимаешь, Юрик, Гелий Ремис ездил в Камышов. Можетбыть, это неправда, может быть, он так сказал своей соседке, а на самом деле онездил совсем в другое место, но то, что он вылетел из Москвы в Кемерово и изКемерова же вернулся в Москву - это точно, я проверяла по регистрацииаэропортов. И Ремис это не Симонов. Если здесь был применен"тройник", то можно предположить, что в Камышов ездили Симонов, Ремиси кто-то третий. Но они могли упростить схему и ограничиться всего двумяперсонами, тогда Ремис ездил вдвоем с Симоновым, без третьего.

- Ну ты наворотила, - покачал головой Коротков. Онуспел полностью высушить волосы, пока Настя делилась с ним своимисоображениями, и выключил фен.

- Наворотила, - уныло согласилась она. - Но ведь этомногое объясняет. Я все думала, зачем такие сложности, ну зачем, если нужнопросто помочь.матери! И потом подумала, что ситуацию могли использовать сдвойной целью: Симонов помогает своей матери, а заодно создает условия длятого, чтобы Богомолец ошибся, принял совершенно невинного человека за Симонова,убил его и успокоился наконец. Я поставила себя на место этого Богомольца ипоняла, что он действовал бы точно так же, как мы. Он проверил бы в Кемероверегистрацию вылетающих пассажиров, отработал бы каждого из списка, нашел всехмужчин подходящего возраста и к каждому присмотрелся: а не Симонов ли это сновым лицом и новым именем? Дальше нужно было только сделать так, чтобыподозрение пало на Ремиса. Они его подставили Богомольцу, понимаешь?

- И что ты предлагаешь? Пойти тем же путем, каким шелБогомолец, и отрабатывать всех пассажиров, которые тридцать первого маявылетали из Кемерова? Ты ж сама жаловалась, что не можешь растроиться ирасчетвериться.

- Еще чего! - фыркнула Настя. - У нас есть перед нимогромное преимущество. Где-то среди людей Богомольца должен был человечек,который ездил в Москву устанавливать предполагаемых Симоновых. Может быть, дажене один человечек, а несколько. А в Кемерове у нас есть Зарубин, который можетнайти этих людей и задать им несколько правильных вопросов.

* * *

Человек, который так много знал о делах банды Богомольца, отповторной встречи с Зарубиным категорически отказался. Сергею надо было искатьдругие пути выяснить то, что велел Коротков.

Первым в очереди на разведопрос стоял тот самый мужчина, скоторым Сергей видел Яну Нильскую. По номеру машины установили, что серебристый"Опель" принадлежит некоей пожилой даме, которая даже при самомсильном напряжении фантазии никак не могла сойти за крупного полноватогомужчину лет сорока с небольшим. Задавать прямые вопросы самой Яне Зарубин нехотел. Он перестал ей верить. Оставалось последовательно идти по всем, комумашина передавалась по доверенности.

Дело потихоньку двигалось, но Сергея грызли сомнения, а тоголи человека он ищет. Даже если предположить, что любовник Яны Нильской и естьтот мужчина, с которым она встречалась в Москве, то какие у Зарубина основанияподозревать его в причастности к преступлениям? Да, маленькая Яна изменяетмужу, да, она поехала вместе с ним в Москву на съемки, да, любовник не выдержалразлуки и примчался следом за ней в столицу, да, она с ним тайком встречалась.И что с того? Где тут криминал? Почему он непременно должен оказаться членомгруппировки Богомольца? Не должен. И вообще, он, вероятнее всего, к Богомольцуне должен иметь отношения, скорее он может оказаться человеком ВалерыЛипецкого, потому что если вокруг Симонова крутятся люди Богомольца, то вокругРуслана и Яны - люди Валеры. Это Липецкому и Дыбейко что-то нужно от Нильского,а вовсе не Богомольцу. Хотя, конечно, Богомолец имеет на Руслана большойкрепкий зуб, но это как-то... одним словом, несколько в прошлом. Или нет?

Четких ответов на все эти вопросы у Зарубина не было, онмучился сомнениями, ежечасно ощущая собственную слепоту, мешающую ему двигатьсяв точно заданном направлении и вынуждающую действовать на ощупь.

Можно было бы, как в хорошем кино, подкараулить Яну, когдаона снова будет встречаться со своим другом, сесть ему на хвост и посмотреть,где он живет, а там и до установления личности рукой подать. Но если бы всебыло так просто! Сам Зарубин сделать этого не мог, ведь на стареньких"Жигулях" ему за "Опелем" никогда в жизни не угнаться, аесли этот дядька все-таки в чем-то замешан, то он внимателен и осторожен иодну-единственную машину, которая таскается за ним следом по всему городу,наверняка тут же срисует. Для того, чтобы сделать все по уму, требовалась кучабумаг из Москвы, присланных спецсвязью, и долгие и нудные согласования междумосковскими и местными начальниками. Московские начальники (если сочтут нужным)будут требовать, чтобы местные начальники помогли в проведенииоперативно-розыскных мероприятий по делу, которое находится в работе умосквичей, а местные будут этому всеми силами сопротивляться. И совершеннопонятно, почему. Ну выделят они людей и технику, ну помогут москвичам распутатьдело, а толку-то? Преступление будет считаться раскрытым у москвичей, им -галочка в отчетность, а местным что? Ничего, шиш с маслом. Людей столько,сколько есть, и помогать другим означает отрывать своих сотрудников от работы,оголять участки, то есть получается, что по своим преступлениям мы работуослабляем, и нам за нераскрытие дадут по шапке, а москвичам - почет и слава.Так что даже если все бумаги будут в порядке, ждать толковой помощи -неоправданный оптимизм.

У Зарубина была с собой только одна бумажка - поручениеследователя. И за каждый жест помощи со стороны кемеровских сыщиков он был имискренне благодарен. Вот один из них, уезжая в отпуск, машину свою уступил -огромное ему спасибо, редкостная удача, такая раз в десять лет случается, а тобегать бы Зарубину по всему городу на своих двоих и в Камышов на автобусе илина электричке ездить. Встречу с нужным человеком устроили - опять же низкий импоклон, искренний, без шутовства и ерничества. От всего сердца.

Машины продавать нынче стало немодным, платить налоги никомуне хочется, поэтому их просто передают новому владельцу вместе с генеральнойдоверенностью, в том числе и на право продажи. Последним владельцемсеребристого "Опеля" оказался хмурый хозяин продуктового магазина,отличающийся удивительной неразговорчивостью. Он долго отмалчивался, делая вид,что внимательно изучает какие-то накладные, ворохом лежащие перед ним на столе,потом неохотно процедил в ответ на вопрос, где в данный момент находится"Опель":

- Знакомый из Москвы приехал, ему одолжил.