— Мистер Валенте! — крикнула она.

Они обернулись и приостановились, ожидая, пока она подойдетближе: Бьюкенен — с хмурым удивлением, Валенте — с выражением презрительногоневерия.

День выдался холодным. Снежинки кружились на ветру, небобыло серым, и Сэм, поеживаясь, обхватила себя руками и пыталась овладетьситуацией, к которой была совершенно не подготовлена, да к тому же не одета,как следует.

— Мистер Валенте, — начала Сэм, — у меня есть кое-какиевопросы. Я…

Но Бьюкенен тоном, таким же ледяным, как зимний ветер,прижимавший к телу тонкую блузку, перебил ее:

— У вас была возможность задавать вопросы там, наверху,детектив. Это совершенно неподходящее место для того, что вы имеете в виду.

Но Сэм, проигнорировав разгневанного адвоката, сосредоточилавсю силу своего обаяния на его циничном клиенте. Пытаясь играть «честно».

— Мистер Валенте, я нахожусь в прискорбном меньшинстве, новсе же никогда не верила и не поверю, будто вы или миссис Мэннинг убили ЛоганаМэннинга.

— Если это заезженный прием «хороший коп — плохой коп», —презрительно бросил Валенте, — вы явно переигрываете.

— Дайте мне время! Я совсем недавно работаю, — пояснила Сэм,вздрагивая, и на миг ей показалось, что в ледяной броне появились чуть заметныетрещинки. Прибегнув к тону невинной искренности, постыдно граничащей снаивностью, Сэм пыталась просочиться сквозь эти трещины в его сопротивлении. —Я всего несколько недель, как стала детективом, так что, может, все делаю неправильно, но не могли бы вы объяснить мне кое-что, может, я сумела бы помочь…

— Повторяю, детектив, тротуар не место для допроса моегоклиента, — гневно остерег Бьюкенен. — Майкл, мы опаздываем.

Едва он отвернулся, как вышколенный водитель немедленнооткрыл заднюю дверцу лимузина.

Бьюкенен уселся, и Валенте уже хотел последовать за ним, ноСэм не отставала:

— Мистер Валенте, почему вы и миссис Мэннинг притворялись,будто не знаете друг друга?

— Я никогда и ни в чем не притворялся, — коротко ответилВаленте, скользнув в машину.

И Сэм, вспомнив его поведение с Ли Мэннинг на месте аварии,неожиданно поняла, что это правда. В отчаянии она вцепилась в дверцу и,конвульсивно вздрагивая, попыталась в последний раз уговорить Валенте:

— Это верно… вы не притворялись… зато притворялась миссисМэннинг, и именно это вызвало наши сомнения и подозрения. Если действительнохотите, чтобы мы поискали других подозреваемых, прошу, ответьте на мой вопрос.Вы же хотите, чтобы мы нашли настоящего убийцу, не… — она хотела сказать «вас имиссис Мэннинг», но решила сыграть наверняка, сделав упор только на Ли, — немиссис Мэннинг.

Поколебавшись, он, к радостному изумлению Сэм, буркнул:

— Садитесь в машину.

Сэм немедленно выполнила приказ, и водитель закрыл дверь.

— Спасибо, — прошептала она, растирая руки и пытаясь нестучать зубами. Она открыла рот, чтобы задать вопрос, но тут же испуганноосеклась: лимузин плавно отъехал от обочины.

— Я опаздываю на встречу в мидтауне[20], — сухо пояснилВаленте. — Хотите выйти? Или поедете со мной?

Сэм уловила хорошо замаскированную иронию и поспешнопроглотила вертевшийся на языке достойный ответ. Интуиция предостерегала ее отстычек с ним на любом уровне: недаром у нее было такое чувство, что МайклВаленте — противник куда более грозный, чем позволяла ему репутация. Онапоколебалась, не зная, имеет ли право проговориться о записке, найденной вкорзине с грушами, но все же решила рискнуть. Если у него действительно естьалиби, Маккорду эта записка ничего не даст. Если же алиби окажется ложным,Бьюкенен все равно узнает обо всем, поскольку по закону все материалы делапредоставляются адвокату.

— Я жду, детектив, — нетерпеливо напомнил Валенте. Сэмрешила быть абсолютно искренней — если он ей позволит, — и готовиться к новойкарьере — если окажется, что она приняла неверное решение.

— Когда миссис Мэннинг еще была в больнице, детектив Шредернашел телефонограмму от вас и спросил, знакомы ли вы. Она сказала не правду,ответив, что вы впервые встретились у нее на вечеринке несколько ночей назад.Вы не знаете, почему она солгала?

— Она не лгала, — парировал он.

Сэм сразу усомнилась в оценке Маккорда, заключившего, чтоклиент «был готов заговорить», и робко взглянула в мрачное лицо Валенте:

— Как давно вы знаете миссис Мэннинг?

— Четырнадцать лет.

Сэм испустила едва уловимый вздох облегчения. Это по крайнеймере честный ответ, но она была недовольна тем, на что пришлось пойти, дабы егополучить. Стараясь не давать воли воинственным интонациям, она спокойнопредложила:

— Если попытаетесь преодолеть свое вполне понятное нежеланиеиметь со мной дело и тем более отвечать на мои вопросы, причем отвечатьдостаточно чистосердечно, я, в свою очередь, постараюсь задавать их как можноменьше. И даже отвечу на ваши. Договорились?

Хотя он отказался заключать с ней какие бы то ни былосделки, все же снизошел до того, чтобы прояснить последний ответ:

— Она попросту не узнала меня, потому что все эти годы мы ниразу не виделись. Кроме того, раньше у меня была борода.

— Хотите сказать, что она даже не вспомнила вашего имени? —скептически хмыкнула Сэм.

— Она знала меня под другим именем.

— Фалько или Нипоте? — подсказала она, наблюдая за егореакцией.

Она не замедлила себя ждать. У него вырвался короткийсардонический смех.

— Так это вы стащили записку, которую я прислал вместе сгрушами! — воскликнул он, брезгливо морщась. — Вы, копы, каждый раз не устаетеменя поражать!

Не слишком горя желанием признаться, что это она взялазаписку, Сэм уклончиво пробормотала:

— Как вы могли прийти к такому заключению из сказанногомной?

— Догадайтесь, детектив.

— Нет, так не пойдет, — твердо заявила Сэм. — Давайтеобменяемся объяснениями?

Она подождала его согласия, но он лишь вскинул брови и сталмолча ее рассматривать, поэтому Сэм, как заядлый игрок, все же предложила своеобъяснение первой, иначе говоря, честно рассказала, почему ее заинтересовалакорзина с грушами и как она нашла и прочла записку. Договорив, она намеренносделала паузу, чтобы придать большее значение своей следующей реплике: