— Не спите?

— Сплю, конечно, но не вижу снов. Не хочу. Мне достаточно дневных убогих иллюзий, смотреть мультики по ночам мне совсем не интересно. Не буду спорить, что, возможно, мы с вами придем к одному и тому же финалу, но разными путями. Однако, пока это маловероятно.

— Где мы? — спросил я.

— В одном полузаброшенном помещении рядом с заводом «Красный Треугольник».

— Обводка?

— Да, недалеко от вашего дома. Так что вам не придется далеко идти. Правда, за машиной стоит все-таки вернуться. Я не стал ее брать. Она мне ни к чему.

— Так что там выпало на твою долю? — спросил Олег, — ты начал про что-то личное, а перескочил на шатунов.

— Спасибо, что напомнили, — Игрок усмехнулся, — я бы все равно рассказал. Просто видите, в чем смысл нашего шатания. Мы должны постоянно держать точку сборки в подвижном состоянии. А это очень непросто. И я принялся ее сдвигать со всей силы! Мне сейчас почти пятьдесят лет, а заниматься этим я начал в тридцать. Как раз уже отгремели «лихие» девяностые, все стало устаканиваться, а мой папочка подогнал мне парочку очень приличных предприятий. Нефтегонку и лесорубство в Сибири. Золотом тоже занимались, не долго.

— Кровавый бизнес, — заметил я, — и подлый.

— Да, вы совершенно правы, но какое это имеет для нас значение? В общем, я принялся работать с разными людьми, и все больше меня тянуло в эзотерику. Ну не верил я, что там, за порогом жизни, ничего нет. Пришлось сгонять пару раз на Алтай, один раз в Мексику. Я искал ответы на свои вопросы. Ел мухоморы, постился, пил аяхуаску, плясал до изнеможения с ведьмами и духами в диких лесах. Побывал почти в десятке сект. Половину закрыл собственноручно, остальные сами развалились. Не люблю, когда точку сборки даже за деньги не могут сдвинуть, а только лапшу на уши вешают. В итоге я повстречал человека, который открыл мне глаза на этот мир. Я осознал, что нет никакой цели. Смысла. Идеи. Вообще ничего нет.

— Ну прямо буддизм какой-то, — пробормотал я.

— Да и он говно, если честно между нами, — Игрок рассмеялся, — мы погрязли в каких-то древних убогих религиях, а новые настолько смешны, что даже не заслуживают внимания. Мир вокруг нас — это иллюзия. Сложная, хитрая и опасная.

— Матрица?

— Типа того. Мы в действительности спим даже прямо сейчас. Никто не может проснуться. Любой призыв к пробуждению — это профанство. Проснуться нельзя — можно только осознаться. Нам просто некуда просыпаться. Это гребаная матрешка. Ты всегда оказываешься на другом уровне сна. Вам ли не знать. Вы же постоянно скачете между слоями.

— Но мы пробиваемся и за грань, — возразил я.

— Да! Конечно, конечно, — Игрок посмотрел на свой ножичек, — так и есть, но вы делаете это находясь внутри сновиденного тела. Я же хочу разорвать эту матрешку не покидая своего тела! Не засыпая. Прямо здесь и сейчас! Понимаете?

— Он точно поехавший, — тихо сказал я Олегу.

— А почему ты думаешь, что у тебя получится? — спросил у Игрока агхори, — нужно огромное количество энергии, чтобы пробиться сквозь реальность. У нас здесь очень низкие вибрации, и ты это знаешь.

— Да, да, конечно, — Игрок быстро закивал головой, а потом громко рассмеялся, — не прикидывайтесь придурками. Вы прекрасно знаете, что в нашем мире полно багов и недоделанных полигонов. В некоторых местах они встречаются чаще, и ими можно воспользоваться.

— Точки перехода? — догадался я.

— И они в том числе, но я не собираюсь прямо сейчас покидать этот мир. Нет! Я хочу научиться менять его! Вот в чем магия! Вот в чем сила. А не в ньютонах. И поэтому я прошел через боль и страдания. Я даже становился человеком! Настоящим.

— Но ненадолго, — Олег грустно улыбнулся.

— Вот именно! Я потратил несколько миллионов долларов на благотворительность. Построил медицинский центр по борьбе с раковыми заболеваниями. Дал врачам хорошие условия, закупил передовое оборудование. А что в итоге? Проверка показала, что меня пытались надуть на сумму в два раза больше. Отзывы о центре были ужасные! Повсюду откаты, грязь, коррупция, гниль! Мерзость. Это не люди, это животные! Они гадят там же где живут. Им так удобно! Они не станут другими. Если дать им рай, то они засрут и его. Поэтому я и отношусь к ним как к животным. Стоит такой придурок. Вроде бы по внешности человек. Две руки, две ноги, вертикально стоит, смотрит на тебя якобы человеческими глазами. А внутри он пустой, как корова. Сергей Викторович, вот вы любите стейки?

— Ты знаешь, что люблю, — ответил я.

— Да. Слежка показала, что вы заходите во всякие стейкхаусы. Вам коровок жалко?

— Сам я бы забивать вряд ли бы стал, только в случае крайней необходимости, — ответил я, — но поесть это всегда пожалуйста. Особенно если приготовлено по уму.

— Своего первого человека я съел около десяти лет назад, — спокойным голосом сказал Игрок и замолчал, ожидая нашу реакцию.

— Нормально, — Олег пожал плечами, — в Варанаси тоже едят мертвых. Бывает. И не всегда прожаренных. Мясо как мясо.

— Вот именно! — довольно воскликнул Игрок, — просто кто-то там наверху решил, что нам это запрещено. Но магу нельзя ничего запретить. Он попробует все! Пройдет сквозь воду, пламя и медные трубы. Познает боль и счастье, пронзит тьму лучом света и растворится в потоке идей!

— Ну ты точно маньяк, — сказал я.

— Ну перед тем, как начать есть людей, я стал их убивать. Сначала быстро. Потом медленно, но со временем понял, что крики меня больше не лихорадят. Хотя поначалу. Эх. Видите в чем проблема игры с точкой сборки. Это как сильный наркотик. Каждый раз ты должен вытворять что-то совершенное чужеродное своей природе. Что-то порой настолько отталкивающее, что оно шокирует тебя.

— И сдвигает точку сборки, — продолжил Олег, — агхори делают то же самое, просто в Индии это чуть иначе.

— Да знаю я, что там нормально пить воду из Ганга, по которому плывут несгоревшие надутые трупы. Видел собственными глазами. Полная антисанитария и всеобщая просветленность! Но мы с вами заболтались, друзья. Позвольте вам представить, кхм, — Игрок повернулся к нам спиной и махнул рукой. Мы сразу же услышали мерзкий лязг падающей с потолка цепи. Острый крюк блеснул в темноте. А затем появились двое здоровенных мужчин, тащащие голого связанного человека с мешком на голове.

— Игорьки, подвесьте-ка его, — попросил Игрок, и Олег поморщился, когда кончик крюка вылез из груди. Послышалось громкое мычание. Игрок подошел к своей жертве и одним движением снял с ее головы мешок.

— И кто у нас тут? — весело спросил Игрок и посмотрел на нас, — вы его узнаете?

— Нет, — Олег покачал головой, — этого юношу я впервые вижу.

— И вы не узнаете, Сергей Викторович?

— Никак нет.

— А почему? — Игрок удивился и провел ножом по белому телу юноши. Темная кровавая полоса была отчетливо видна. Парень задергался и замычал.