Внутри мар все кодифицировано: татуировки на лице, жесты, иерархия. Все подчиняется правилам, которые задают и отстраивают их идентичность. Результат – компактная и чрезвычайно мобильная организация. Термин “мара” означает “группа”, “толпа”. Звучит как что-то бесформенное, неорганизованное, но на самом деле эти группы, благодаря системе правил и наказаний за их нарушение, сумели показать себя надежными партнерами международных криминальных организаций. Происхождение названия “Мара Сальватруча” спорно. “Сальватручо” значит “молодой боец-сальвадорец”, но еще это словцо можно разбить на salva – в честь родной страны, Сальвадора, – и trucha, что значит “ловкач”. Чтобы стать членом банды, надо пройти жестокие испытания. Для мальчиков это тринадцать секунд зверского и непрерывного избиения: бьют кулаками, ногами, коленями, дают затрещины, так что новый адепт частенько теряет сознание. Девочки кроме того должны выдержать групповое изнасилование. Новобранцы с каждым годом все моложе, и жизненный принцип у них всего один: банда или смерть.

Кристиан Поведа хотел снять полнометражный фильм про мары. Хотел понять. Пожить с ними. Узнать, отчего двенадцатилетние мальчишки превращаются в убийц, готовых умереть прежде, чем им стукнет двадцать. И они приняли его в свой круг. Как будто нашли наконец того, кто сможет рассказать про мары. “Ему что, дома не сиделось?” “И что он на этом выиграл?” “А о своих близких он подумал?” Наступает момент, когда все эти вопросы уже не действуют – лишь раздражают слегка, как комариные укусы. Чуть позудит – и все, и пройдет навсегда.

Шестнадцать месяцев идут съемки “Безумной жизни”. Почти полтора года Кристиан живет среди криминальных группировок, пытаясь найти ответ на свои вопросы. Присутствует при ритуалах инициации, изучает татуировки на лицах. Что бы ни делали эти ребята и девчонки, он все время рядом – и когда они торчат от крэка и кокаина, и когда организуют убийство, и когда хоронят друга. Каждая мара действует по-своему, в зависимости от страны, где находится. “Совсем разные вещи, – объясняет Кристиан, – продавать наркотики на центральном рынке Сан-Сальвадора или на бульваре Сансет в Лос-Анджелесе”. Жизнь этих людей состоит из перестрелок, убийств, облав, полицейских проверок, похорон и тюрьмы. Кристиан показывает их беспристрастно. Рассказывает про Малышку – девятнадцатилетнюю мать с огромной цифрой “18”, вытатуированной от бровей до подбородка. Про двадцатипятилетнего Морено, который решил изменить свою жизнь и пошел работать в пекарню, открытую при поддержке некоммерческой организации Homies Unidos: но пекарня закрывается, когда ее владельца арестовывают и сажают на шестнадцать лет за убийство. Рассказывает про Магу – еще одну молодую мать, тоже члена банды, потерявшую в драке глаз. Кристиан ходил вместе с ней к врачу и был на операции по замене поврежденного глаза на стеклянный. Операции бессмысленной, поскольку девушку застрелят еще до того, как закончатся съемки, – как и многих других членов “Мары 18”, убитых за время работы над фильмом.

“Ненормальный!” “Безответственный!” “Негодяй!” Эти слова, сотрясающие воздух, Кристиан парирует другими словами. “Большинство членов мар – жертвы общества, нашего общества”, – говорит Поведа. Потому что именно обществу, государству легче ткнуть пальцем в это столь явное беззаконие, чем предложить пути выхода. Бойцы мар выглядят подонками, отбросами общества, они отвратительны. Нетрудно счесть их врагами общества номер один. Нетрудно поставить на них крест. Но своей работой Поведа развенчивает эти убеждения одно за другим.

Вот в чем главный смысл работы Кристиана. За вратами насилия, которое выставляют напоказ банды, он разглядел узкую тропку, ведущую прямо к сердцу проблемы. Чтобы увидеть статьи за своей подписью в газетах, увидеть свое имя в начальных титрах фильма, ему достаточно было запечатлеть это зло на пленке, поспекулировать на нем. Но Кристиан решает идти до конца. Он хочет докопаться до сути.

Так будет продолжаться до 2 сентября 2009 года, когда его найдут рядом с его машиной между Сойяпанго и Тонакатепеке, в сельской местности к северу от столицы Сальвадора, убитым четырьмя выстрелами в голову. Дорогостоящее оборудование, которым он снимал незадолго до этого, лежит рядом нетронутое. “А я говорил”. “Получил по заслугам”. “В самом деле, он хватил через край”. Так говорят все те же голоса над его телом.

В 2011 году за убийство Кристиана Поведы были арестованы и осуждены одиннадцать человек, все они – члены “Мары 18”. Луис Роберто Васкес Ромеро и Хосе Алехандро Мелара осуждены на тридцать лет как исполнитель и организатор убийства соответственно, еще одна женщина – на двадцать лет за соучастие. Прочим членам банды предстоит отсидеть четыре года за укрывательство. В августе 2013 года еще три члена мары получили по десять лет тюрьмы за соучастие в убийстве: все они приняли участие в том собрании, на котором Поведу было решено убить.

Кристиан был убежден, что ничем не рискует. Он проник в плоть и кровь мар, стал частью их жизни. Он полагал, что нашел безопасный подход, и считал многих в банде своими друзьями. Но быть в безопасности, рассказывая о криминальной организации, – это ошибка, оксюморон. В этом мире безопасность переменчива и в любой миг может смениться на свою противоположность.

Свою роль в этой истории сыграло и невезение. По одной из версий, бывший полицейский Хуан Наполеон Эспиноса встретил в подпитии одного из членов “Мары 18” и рассказал ему, что Поведа – осведомитель, передающий отснятые материалы в полицию Сойяпанго. После этого банда собирается и после трех долгих совещаний на ферме Арбехаль в Тонакатепеке приговаривает Поведу к смерти.

Слухов об этих совещаниях ходит множество: оркестры сплетен, симфонии доносов. Одни защищают Кристиана, утверждая, что он вел себя честно, что он поступил правильно, рассказав о марах с точки зрения самих мар. Другие завидуют: он срубит на нас денег, а сам на нашем фоне окажется чистеньким. Многие женщины горячо его защищают. Так, по крайней мере, кажется. Самые авторитетные члены банды – те, что согласились сниматься, – напуганы успехом фильма. Слишком многие о нем говорят. Он выложен в Сеть. Так что, может, этот легавый Эспиноса и не врал, а Кристиан и впрямь продал отснятое полиции. Но общее ощущение такое, что надо наказать того, кто слишком много говорил про мары. Того, кто в некотором смысле использовал их в своих целях.

30 июня 2009 года группа принимает решение убить Кристиана. В те дни он выступает в роли посредника между французским журналистом из Elle и девушками банды, у которых тот желает взять интервью. Впервые его источники просят гонорар в десять тысяч долларов. И хотя Кристиану это не нравится, он соглашается. Деньги у журнала есть, и он вполне может заплатить. Кристиан встречается с Васкесом Ромеро в Росарио. Но вскоре после полудня Васкес Ромеро садится за руль серого полноприводного “ниссана патфайндера” и отвозит журналиста на мост через реку Каньяс. Здесь его и убивают. Я не могу представить себе его последних секунд. Хотя пытался. Понял ли Кристиан, хотя бы в последний момент, что это ловушка? Пытался ли защищаться или хотя бы объяснить, что убивать его не за что? Или ему трусливо выстрелили в затылок? Всего секунда. Они делают вид, что выходят из машины, и в тот самый миг, когда он берется за ручку дверцы, чтобы открыть, стреляют. Я не знаю этого и никогда не узнаю. Но не могу не задавать себе этих вопросов.