— Видишь, девочка, дороги назад мне нет. Они оба были тебе должны и долги свои отдали. Я сделал это ради тебя, и ты это знаешь. И знала это с той самой первой минуты, когда я тебя увидел. Помнишь, ты сидела в кресле?.. Маленькая и несчастная... Не бойся, я вытащу тебя из всего этого дерьма, я знаю, что делать... Я не хочу знать, зачем ты во все это влезла. Но раз уж это случилось... О деньгах не думай, у меня есть деньги, много денег... Это не главное, главное — сделать так, чтобы тебя перестали искать. И тут тебе без меня никак не справиться... Расул все перебирал и перебирал мои волосы, говорил и говорил, слегка сжимая плечо, и мысли мои становились все бессвязнее и путанее, я кивала головой, мало что уже соображая. А он вдруг замолчал, притянул меня к себе и поцеловал.

Перед глазами плыло, словно я качалась на волнах. «Ах, черт, — подумала вяло, — опять он меня подловил!..»

— Нам пора, — Расул встал и потянул меня за собой, -пойдем!

Мы двинулись к двери, но, увидев лежащего Дятла, я вырвалась и остановилась. Тогда Расул подхватил меня на руки и вынес в коридор. Дальнейшее я помню смутно, не знаю, потеряла ли я сознание, однако соображать начала, только оказавшись в какой-то машине. Это была не Юлькина «шестерка», это была шикарная иномарка с кожаными сиденьями и тонированными стеклами. В машине я была одна. Пара минут ушла на то, чтобы сконцентрироваться. Сфокусировав наконец взгляд на ручке дверцы, безуспешно попыталась ее открыть. Не поверив в такое невезение, попробовала еще раз. Что за дурацкий замок? Мало того, в этой подлой машине электроподъемники стекол тоже не работали.

— Колымага! — взревела я и активизировалась, не без оснований полагая, что времени на подобные упражнения у меня не так уж много.

Оглянувшись в пылу борьбы с дверцей на заднее сиденье, я обнаружила там свою сумку. Я решительно потянулась к ней, но тут вдруг сбоку тенью возник Расул, запищала сигнализация, и в левой передней двери хрюкнуло. Улыбаясь, Расул уселся на водительское место:

— Ты чего, Алевтина, хотела воздухом подышать?

— Ага, — кивнула я и перешла в наступление. — А куда ты пропал? Я уж не знала, что и думать, не могла понять, что за машина...

— Понял, — засмеялся он, — беспокоилась, значит?

Он плавно тронул машину, с видимым удовольствием касаясь сверкающего чистотой руля со скромной надписью «BMW».

— Расул, — позвала я через какое-то время.

— Да? — мгновенно отозвавшись, Расул с интересом глянул в мою сторону.

— Послушай... Я не понимаю, что ты... то есть мы собираемся делать? Куда мы едем?

— Вот это да! Ты что, только проснулась? Я тебе полчаса втолковывал, чего тебе еще неясно?

Неясно мне было абсолютно все, потому что, как я ни напрягалась, вспомнить наших дальнейших планов не смогла;

— Ну... Ты не мог бы мне напомнить? Хотя бы в общих чертах?

Расул снова засмеялся. Положительно, он был необычайно веселым человеком. В перерывах между припадками бешенства.

— Ты отдаешь мне посылку, а я улаживаю все остальные проблемы. Раз и навсегда.

Я забыла, как выдохнуть полученный ранее и уже использованный организмом кислород, и на восстановление дыхательного рефлекса ушло какое-то время. Вот оно что! Сколь веревочка ни вейся... Оказывается, все вновь замкнулось на треклятом замшевом мешочке. А как улаживает раз и навсегда все проблемы Расул, я уже видела. Один, два,

три... четыре... Четыре раза... А может, и пять. Со счету сбилась.

— И куда мы сейчас?

— К тебе... Я ведь прав, Алевтина? — Голос у Расула сделался ласковым и проникновенным, он мельком бросал на меня испытующие взгляды, следя за реакцией.

— Не знаю, — пожала я плечами, — тебе виднее.

— Да ладно... — смешно человеку, пусть смеется, мне не жалко, — брось в игрушки играть. Ты зря меня боишься. Пойми наконец, мы с тобой связаны одним узлом, и развязывать его я бы никому не посоветовал, поверь на слово.

Я поверила. Мужчина Расул обстоятельный и слову своему хозяин. Сказал — сделал. Все как положено. Да еще и умный. Такой умный, что у меня слов нет. Не то что я, дура. Сколько времени погибаю за сокровища и все никак в суть не въеду. Почему эти болваны все время требуют от меня посылку? Я что, похожа на почтовый ящик? Поэтому мне Рыжий в метро бриллианты сунул? Господи, а я-то все время голову ломаю — почему так произошло? Ну, ладно, и кому я должна была ее передать? Андрею Дмитриевичу? Ведь, как мне объяснили, у нас с ним общий бизнес. Ха-ха, я — ящик, он — почтальон. Кто стучится в дверь ко мне?.. Алевтина, опомнись... Если ты не хочешь выглядеть такой же бледной и красивой, как Толян и прочие, напрягай извилины и придумай что-нибудь умное.

Несмотря на поздний час, на Магистральной мы встали в довольно плотную пробку. С тоской оглядывая знакомую улицу, я незаметно подергала за ручку — а вдруг откроется? При таком скоплении машин у меня есть шанс скользнуть проходные дворы и исчезнуть. Может, этот белый «бумер» Расулу дороже родной матери и он не бросит его на произвол судьбы посередине дороги? Все эти гениальные соображения моментально промелькнули у меня в мозгу, но в ту же секунду раздался короткий писк, и на панели мигнула красная лампочка.

— Алевтина, — не поворачиваясь, устало проронил Расул, — не трогай, пожалуйста, дверь...

— Я не трогаю! — рассерженная таким коварством, огрызнулась я.

— Ага, — согласился Расул, — а я — дурак?

Наконец мы тронулись. Я случайно бросила взгляд на

правое зеркало и задумалась. Показалось? Напустив безразличие, я зевнула и села вполоборота. Неужели? Однако за чушь тогда выходит? Снова покосившись в зеркало, я

убедилась, что права. Порядком поотстав от нас, в левом ряду ехала Юлькина «шестерка», но было темно, и кто за рулем, разобрать невозможно. Надеюсь, не Дятел и не Конус. Этого я не переживу. Для полной уверенности неплохо было бы посмотреть на номер, однако машина слишком далеко. Но лобовое стекло точно Юлькино, другого такого не найти не только во всей Москве, но и во всем мире. Как я уже упоминала, Юлька большая оригиналка, поэтому в верхней части лобового стекла у нее начертана скромная надпись: «Пролетарии всех стран, уединяйтесь!» Из-за этих выкрутасов у нее даже были разборки с гаишниками, но мисс Огромные Хлопающие Глаза клялась каждому из них, что больше это не повторится, и с чувством исполненного долга ехала дальше. И теперь я с все возрастающим волнением косила вправо, безрезультатно пытаясь понять, что происходит. Видимо, Расул что-то почувствовал, потому что стал бросать быстрые взгляды то в зеркало, то на меня. Сообразив, что прокололась, я уставилась строго вперед и едва не засвистела мотивчик, демонстрируя полнейшее безразличие. Но Расул дураком не был, и через пару минут я призналась самой себе в том, что ненавижу все средства передвижения, кроме своих двоих, а также гаишников, то есть гибэдэдэшников, которых никогда нет, когда они нужны. Потому что Расул, рванув с очередного перекрестка на не совсем еще созревший зеленый, через две сплошные повернул налево, в последнюю секунду выскочив из-под тронувшегося навстречу потока. Затем, пропетляв среди дворов, выехал на перекресток на красный и, пролетев до конца улицы, маневрируя среди довольно плотного потока, въехал под «кирпич». Проехал по кругу и, не торопясь, двинулся в правом ряду, не скажу в какую сторону — на меня к тому времени столбняк напал. Не знаю, на каком из этих кульбитов от нас отстала «шестерка», но одно я поняла хорошо: ее присутствие в планы Расула не входило. А, следовательно, в ней вполне могли находиться те, кто мог бы мне помочь выбраться из этой передряги: Только вот кто это?