свободный и счастливый, потому что избавился от змеи на сердце. I`m just a poor boy, I need no sympathy, — пропел я ей прямо в лицо строчку из «Богемской рапсодии», сунул связку ключей в карман и пошел на стоянку, где стоял мой байк.

У меня появилось странное, почти мистическое чувство. Мне показалось, что до этого дня Ирина, женщина, которую я так любил, с которой прожил пять лет, носила маску — красивую, искусную, неотличимую от живого лица. Я был так слеп, что принимал маску за настоящее лицо. И только сейчас прозрел и сумел увидеть то, что скрывалось под личиной. Господи, лучше бы я оставался слепым!

И хоть я все дальше ухожу от своего прошлого, это кошмарное чувство продолжает преследовать меня даже сейчас…

* * *

— Эй, Сим! Ты чего?

Я с трудом разлепил глаза, ойкнул от пронзившей голову боли. Появившееся в поле зрения лицо поначалу показалось мне физиономией из моего кошмара, но миг спустя я узнал Беа.

— А? — Я с трудом пошевелил распухшими, наполненными болью губами. — Что?

— Орешь во сне, вот чего. Пить меньше надо.

— Губы, — я коснулся пальцами губ, потом понял, что левый глаз у меня почему-то не видит. — Болит все.

— Еще бы! Ты хоть помнишь, что было?

— А что… было?

— Вы с сэром Джуно напились и подрались, — Беа хмыкнула. — Жаль, зеркала тут нет, глянул бы на себя.

— Подрались? — Я с трудом сел на лежаке, тщетно пытаясь разлепить заплывший левый глаз. Потом посмотрел на костяшки пальцев рук: они были разбиты и запеклись засохшей кровью. — По. почему?

— Потому что перепились.

— Черт, ничего не помню, — я почувствовал темный ужас. — А Холшард где?

— С молодой женой, где же ему быть?

— Значит, была таки свадьба, — сказал я самому себе. — И мы напились и подрались.

— Память возвращается? — с иронией спросила Беа. — Может, тебя подлечить?

— Подлечить? — При мысли о выпивке желудок у меня противно задергался. — Нет, не нужно. Я в порядке. Уже утро?

— Давно утро. Я уже о лошадях позаботилась.

— А Флавия где?

— В лаборатории. Готовит целебную мазь для твоей разбитой физиономии.

Я попробовал левую скулу, охнул и отдернул руку.

— Голова будто чужая, — простонал я, глядя на Беа. — Давно так не напивался.

— Эйтан тоже вчера хватил лишку. Зато вы с сэром Джуно выяснили отношения. Думаю, это было вам обоим на пользу.

— И вы нас не разняли?

— Напротив, насладились сполна потрясающим кулачным боем между двумя забулдыгами, едва стоявшими на ногах. Между прочим, мы с Флавией ставили на тебя.

— И кто победил?

— Если скажу, что ты, это тебя утешит?

— Нет, ты правду скажи.

— Сим, ты был великолепен, — с самым серьезным видом заявила Беа. — Ты здорово дрался. Но когда стало ясно, что сэр Джуно проигрывает бой, Мика решила вступиться за мужа. И она усыпила тебя заклинанием. Ведьма все-таки.

— Смухлевали, значит, — я снова посмотрел на разбитые костяшки. — Пить хочется очень.

— Я могу сходить за водой, — предложила Беа, насмешливо глядя на меня.

— Я сам.

Пока я спал, сапоги с меня кто-то стянул — скорее всего, либо Беа, либо Флавия. Я нашел их на полу, рядом с лежаком, кряхтя и охая, натянул на ноги. Рискуя свернуть себе шею, спустился по лестнице в «рыцарский зал». Увидел ложе новобрачных, сооруженное сэром Джуно из нескольких сундуков, накрытых досками, застеленное шкурами оленей, усыпанное полевыми цветами и окруженное погасшими светильниками. Крепко пахло горелым жиром, травами, перегаром и потом — убойная смесь запахов. Самих сэра и леди Холшард в зале не было. Я увидел их во дворе, у колодца: сэр Джуно, в одних полотняных брэ, весьма грязных, надо сказать, мылся из ведра, которое держала Мика, фыркая и расплескивая воду. Я его не сразу узнал: славный рыцарь сменил имидж, сбрил свою бомжовскую бороду и разом помолодел лет эдак на десять. Вот что любовь с людьми делает!

Завидев меня, он издал восторженный крик, раскрыл руки и двинулся мне навстречу.

— Мой друг! — рявкнул он, облапив меня, обрызгав ледяными каплями и заглянув в лицо. — Ты дрался великолепно. Прими мои поздравления, не каждому удавалось выстоять против меня в кулачном бою, да еще и чувствительно меня потрепать.

— По твоему лицу, сэр Джуно, этого не скажешь, — ответил я, удивленный и обескураженный тем, что не увидел на физиономии рыцаря никаких следов вчерашнего мордобоя.

— Это все моя милая Мика, — заявил рыцарь, с обожанием глянув на свою новоиспеченную женушку. — Ее магия и ее любовь исцелили меня.

— Весьма этому рад, — ответил я, опустив взгляд.

— Если юный лорд желает, я могу его полечить, — предложила молодая ведьма.

— Не стоит, спасибо. Я подожду мазь Флавии.

— Молодчина, клянусь рылом Хюррта! — провозгласил сэр Джуно, крепко тряхнув меня за плечи. — Ты славный боец, эленширец. Для меня было честью помериться с тобой силами.

— У вас, людей, очень своеобразные понятия о дружбе, — сыронизировал как из-под земли появившийся Эйтан. Молодой эльф был очень бледен, и выражение лица у него было весьма страдальческое. Верно, не я один пострадал от самогона Холшарда. — И я, кажется, понимаю, почему людские племена живут так… дружно.

— Ничего ты не понимаешь, сид! — загремел рыцарь. — Кулачный бой есть высшее проявление доблести. Это истинно мужской способ уладить спор. И победитель, и побежденный в нем равно достойны уважения.

— А у нас говорят: «Свадьба без драки не свадьба», — заметил я, морщась от боли в разбитых губах. — Так что свадьба получилась самая настоящая. Из трех гостей один таки умудрился подраться с женихом.

— Тем не менее, вашу руку, юноша! — пробасил Холшард, протягивая мне ладонь. Он вообще выглядел необычайно оживленным и полным энергии, не иначе, первая брачная ночь у молодых прошла весьма бурно и радостно. Хотя неудивительно, год воздержания как бы. Да и Мика за время, проведенное в рабстве у сексуально озабоченного демона, наверняка многим интересным штукам выучилась и этой ночью успешно продемонстрировала их Холшарду — прости, Господи!

Естественно, я пожал протянутую мне десницу.

— Рад, что мы решили все проблемы, сэр Джуно, — добавил я.

— Сейчас мы пойдем и выпьем, — предложил рыцарь, откинув со лба мокрые волосы. — Второй день свадьбы, — и тут сэр Джуно метнул масляный взгляд в свою супругу, стоявшую с самым невинным видом, — в каком-то смысле поважнее первого будет.

— Не сомневаюсь, — сказала подошедшая Беа, — но, боюсь, нам надо ехать.

— Уже? — удивился Холшард. — Что мешает вам еще пару дней насладиться моим гостеприимством? Нам есть что отпраздновать.

— Увы, милорд, нам нужно спешить. Мы и так потеряли два дня.

— Спешка, спешка! — Холшард натянул рубаху на