В Багдаде и Кассер-иль-Араисе по-прежнему царило благоденствие и процветание. Проницательная Зобеида, видя, что счастье дочери ее ничуть не померкло после того, как та разделила с Сетель Педур Джинатиль сердце Симустафы, согласилась в конце концов, что союз мужчины с двумя женами дает преимущество для всех троих, при условии, что одна из жен — волшебница.

Угроза войны разлучила прелестную семью. Из Бальсоры{203} пришло известие о том, что бесчисленная флотилия приблизилась к ее берегам. Халиф предположил, что неверные хотят отомстить за поражение при Дамаске, и приказал готовиться к отражению их натиска. Двести тысяч воинов под командованием Симустафы собрались на помощь Бальсоре и соседним городам.

Армия выступила в поход и вскоре оказалась в окрестностях Бальсоры. Прежде всего воины укрепили берег в тех местах, где мог высадиться неприятель. Его грозным кораблям благоприятствовал попутный ветер, еще немного — и они бросят в гавани якорь. Флотилия приближалась, но неверные не выказывали никаких признаков враждебности и не трогали рыбаков, чьи лодки встречались им по пути. И наконец люди халифа увидели, что к берегам Аравии пожаловали корабли под флагами Индии.

Сердце Симустафы забилось от волнения. От самого большого корабля отделилась весельная шлюпка и направилась к берегу. Царевич вместе с юным Харуном сел в одну из своих лодок и приказал двигаться навстречу гостям. Когда они оказались на достаточно близком расстоянии, с индийской стороны попросили разрешения причалить к берегу Бальсоры и сообщили, что на борту одного из кораблей находится царь Индии Гильмар, который хочет засвидетельствовать почтение своему другу и союзнику Харуну ар-Рашиду, а также попытаться выйти на след своего пропавшего сына. И ко всему прочему добавили, что царя сопровождает его жена.

Симустафа что есть сил пытался сдержать радость и слезы.

— Возвращайтесь на корабль, — сказал он, — но прежде возьмите меня на борт, я поеду с вами.

Обернувшись к сыну, Симустафа велел немедленно выслать к индийскому судну шлюпку халифа в сопровождении всех лодок, что стоят у причалов Бальсоры. После этого он пересел в лодку гостей, и она направилась к царскому кораблю.

Гильмар наблюдал за встречей двух лодок и видел, как рыцарь в блестящих доспехах сел в его шлюпку. Он приказал команде выстроиться и помочь посланнику халифа подняться на борт, а сам стал ждать на мостике.

Симустафа бросился к ногам отца и залился слезами. Царь, еще не признавший сына, удивился столь бурным почестям на чужой земле. Он поднял с колен незнакомца. Рыдания исказили лицо воина, но не смогли скрыть черты, запечатленные в сердце родителя. Природа подсказала правду, и от непосильных чувств Гильмар покачнулся, ухватился за мачту и вскричал:

— Это мой сын!

На его крик прибежала царица, слезы и объятия соединили родителей с сыном, все трое испытывали вполне естественные радость и облегчение. Эти чувства вспыхнули с новой силой, когда царь с царицей увидели внука своего. Главнокомандующие мусульманской армии подвели к ним юного Харуна в полном воинском облачении, и одиннадцатилетний мальчик, поражавший своей чистотой и очарованием, очутился в объятиях деда и бабки, о которых ему так часто рассказывал Симустафа. Кто может описать счастье этой семьи? Гильмар высадился в Бальсоре, и халиф был несказанно рад, что угроза войны оказалась ложной и ему на склоне лет удастся повидать старинного друга. Великая новость дошла и до Кассер-иль-Араиса — царевны возрадовались, их примеру последовали дети, и ликование сделалось всеобщим.

Армию халифа распустили, а воины, сопровождавшие индийского царя, расположились в Бальсоре. Отец Симустафы направился в Багдад вместе с сыном и четырьмя тысячами всадников. Халиф вышел им навстречу во главе великолепной процессии. Старые друзья крепко обнялись.

Багдад преобразился. На всем пути следования индийского царя возвели триумфальные арки, Харун ар-Рашид сделал всё возможное и невозможное, дабы достойно встретить друга и союзника. Самые торжественные богослужения освятили празднество, а венцом всему явились народные гуляния.

Гильмару оставалось совершить еще одно интересное путешествие, а именно, посетить Кассер-иль-Араис, где его ждали обе жены Симустафы и их дети.

Халиф приказал предупредить царевен и приготовиться к встрече гостей, которая по пышности своей не должна уступить багдадской. И вскоре обе дочери повелителя правоверных увидели развевавшиеся на ветру флаги халифа и индийского царя.

Две семьи наконец соединились и предались нежным излияниям чувств. Царица Индии узнавала во внуках цветы, что распускались на их розовом кусте, она не могла наглядеться на детей и ласково прижимала их к груди.

После великолепного пиршества все направились в волшебный сад, где их ждал праздник не только восхитительный, но и неожиданный.

По велению райских птиц там собралось множество их сородичей, и они дружно наполнили воздух мелодичным пением. Время от времени стая опускалась на траву и являла глазам ковер из живых цветов.

Под звуки птичьих трелей газели и другие мелкие животные запрыгали и заплясали в такт музыке. Серебряные рыбки всплыли к поверхности водоемов, и солнце заблистало на их чешуе так, что вода превратилась в жидкую радугу, которая переливалась и радовала глаз. И если наши влюбленные уединялись в чарующих уголках волшебного сада, то только для того, чтобы осознать всю полноту своего счастья и поделиться друг с другом радостью.

Но настал час, когда царю Гильмару следовало пуститься в обратный путь, чтобы индийские подданные разделили с ним успех его путешествия. Он пригласил с собою Симустафу вместе с женами. Дабы скрасить расставание с ними, халиф оставил при себе юного Харуна ибн ар-Рашида, которого женили на единственной дочери давно умершего сына халифа, и его старший внук стал законным наследником повелителя правоверных{204}.

Симустафа, Ильсетильсона и Сетель Педур Джинатиль отплыли в Индию. Со слезами на глазах простились они с юным Харуном: он проводил родителей до берега моря, поцеловал их и сказал отцу:

— Собери армию в Индии, я попрошу о том же халифа, и мы покорим всех неверных. Я буду рад снова увидеть тебя и привезу с собой мою милую жену Йалиде. Мы встретимся, обнимемся, я поцелую мать и сестер, и все будут счастливы.

И вот остались позади берега Бальсоры, корабли благополучно достигли Индии, и сбылись чаяния народа. Сетель Педур Джинатиль нашла там покой и благоденствие, что стоили всех корон Джиннистана, а Симустафа пожал плоды добродетелей, семена которых посеял в его сердце персидский мудрец.

[СКАЗКИ ШАХРАЗАДЫ

Продолжение]

Шахразада умолкла.

— Это всё? — спросил султан. — Твоя история понравилась мне, особенно из-за птиц.