class="p1">— О всемогущий Создатель, — воскликнул визирь, подняв глаза к небу, — Бильэльсанам не проронил ни слова, он нем и не может ничего дать, ибо бессилен. Но Ты, всемогущий, Ты, кто отказывал мне в том, о чем я так долго просил, прислушайся к моим мольбам и подари мне сына!

Так воззвав к Богу, визирь опустил глаза долу, скрестил руки на груди и умолк, погрузившись в размышления. Вдруг раздался глас небесный:

— Хикар, перестань докучать Небу, у тебя никогда не будет ребенка, но ты можешь усыновить Надана, сына сестры твоей, и сделать его своим наследником.

Визирь вернулся домой и, ни слова не сказав Зефани о жертве, принесенной идолу, поведал ей о небесном повелении. Добродетельная жена его почла долгом покориться воле Господа и желанию мужа, и они немедля усыновили Надана и сосредоточили свои заботы и любовь на том, кто, как они верили, был дан им свыше.

Природа щедро одарила Надана, он казался прилежным, работящим и исполненным признательности к Хикару и Зефани за их доброту. Юноша обещал превзойти все ожидания, ибо выказывал глубокий ум и усердие, однако эти достоинства и добродетели были лишь видимостью. Приемный сын визиря обладал столь изощренным умением притворяться, что все его поступки и слова выглядели естественными, и к этому опасному свойству добавлялись еще и самообладание великое, осторожность и скрытность.

— Мне хотелось бы, — говаривала Зефани, — чтобы наш сын совершил какую-нибудь ошибку. Хотя бы ради того, чтобы посмотреть, каким образом он ее исправит. По правде говоря, я нахожу его слишком уж совершенным.

Надану пошел двадцать пятый год. К этому времени благодаря своему дяде, которому нравилось его обучать, он приобрел обширные познания и опыт в управлении государством и политике. Пожираемый честолюбием, молодой человек тщательно скрывал его в тайниках души своей и умерял все свои страсти. Никто и предположить не мог, что он подвержен их влиянию.

Хикар был совершенно очарован тем, что видел, и, желая провести остаток дней в покое и отдыхе, решился попросить у царя отставки и предложить назначить на место первого визиря своего приемного сына.

— Господин мой, — сказал он Синкарибу, — вот уже без малого сорок семь лет, как я имею честь служить славному государю, отцу твоему, и тебе самому. Старость влечет за собою дряхлость, и нет у меня той живости, что необходима для достойного исполнения возложенных на меня обязанностей. Я давно предвидел, что когда-нибудь силы телесные перестанут отвечать моему душевному рвению, и усыновил сына своей сестры. Я дал ему образование, и оно позволяет верить, что Надан будет служить тебе должным образом. Богатые природные дарования его подпитывали мои чаяния, и потому я льщу себя надеждою, что подготовил визиря еще более искусного, чем я сам. Я глубоко ценю доброту твою царскую, с коей ты всегда ко мне относился, и, умоляя дозволить мне уйти на покой, заверяю тебя в своей вечной преданности. Надеюсь, однако, что с таким первым визирем, как Надан, тебе не понадобятся мои советы, ибо его достоинства послужат превосходной заменой моему опыту.

Синкариб пожелал познакомиться с тем, кто заслужил столь высоких похвал его первого визиря. Внешность Надана была самая что ни на есть располагающая, на вопросы он отвечал с видимой скромностью и в то же время выказал основательность суждений, которая свидетельствовала о зрелости его и обширных познаниях, восхитивших правителя.

— Это благодеяние, — сказал Хикару царь, — послужит достойным довершением твоей службы, и я отблагодарю тебя тем, что возьму Надана на место, которое ты, к моему сожалению, покидаешь. Однако я желаю, чтобы ты по-прежнему оставался первым человеком моего царства и сохранил за собою все привилегии: ты будешь иметь право свободно являться ко мне, и я всегда буду прислушиваться к твоим мудрым советам.

Синкариб тут же приказал наградить Хикара самым прекрасным халатом и золотым ожерельем с драгоценными адамантами, на котором было высечено его царское имя; он повелел также устроить недельные торжества по всей стране в честь бывшего первого визиря и вступления в должность его преемника.

Надану передали печать и перо с чернильницей[40]. Получив первые царские указания, он вернулся во дворец своего дяди.

— Мой дорогой сын, — сказал Хикар, — отныне у тебя не будет времени, чтобы советоваться с родителями, но не забывай, чему мы тебя учили. Следуя заповедям нашим и с моей поддержкой, ты достиг самого высокого положения. Помни, что оно не только возносит на вершину власти, но и подвергает опасностям, и молю выслушать меня напоследок. Я дам тебе наставления, которые до сей поры были бы преждевременными, а ныне являются более чем важными и уместными… Ты получишь власть великую: используй ее только на благо того, кто облек тебя ею. Помни, что ты лишь орудие в его руках. Будь почтителен к господину своему и сдержан с подчиненными. Не допускай вольностей в обращении как с теми, кто стоит выше тебя, так и с теми, кто ниже. У тебя нет равных по положению и не может быть друзей. Не будь игрушкою в руках двора. Дерево с плодами всегда привлекает птиц, они слетаются на его ветви, дабы порезвиться и поживиться, а обобрав, улетают прочь. Дерево же становится добычей ветра, оно покрывается пылью, и все обходят его стороной. Лесть усыплет путь твой цветами, фимиамом наполнится воздух, сандал и алоэ заблагоухают в курильницах. Умей распознать истинную цену почестям… Тот, кто будет открыто превозносить тебя, не столь опасен, как тот, кто в глаза хвалит, а за глаза поносит. Богатство привлечет к тебе тех, кто к нему стремится. Пусть они поклоняются ему, всё равно однажды им придется расстаться с надеждами. Оставайся сам по себе даже посреди толпы, не теряй ее из виду, но не иди у нее на поводу. После окончания трудов ищи уединения, там ты найдешь достойное общество — размышления свои. Тебя ждет изобилие. Не обольщайся им — оно лишает вкуса к жизни. Тот наполовину мертв, кто жив одними излишествами. Сластолюбие любого рода делает чувства мутными и притупляет их. Невоздержанность изматывает мужчину, он теряет силы, становится вялым и постепенно впадает в слабоумие{214}. Всегда принимай и выслушивай всех, но никому не позволяй панибратства, одним своим видом ты должен внушать почтение. Заткни рот болтунам, скорее солнце погаснет, чем они перестанут впустую молоть языком. Это расхитители времени. Никогда не говори свысока, за чванством прячется невежество. Слушай внимательно, подбадривай застенчивых, не бойся