Поверх массового захоронения был насыпан курган, окруженный двойным бордюром из разбитых на куски английских статуй и расколотых камней монастыря. Нет никаких сомнений в том, что здесь обитали викинги-нехристиане. Ряды ям от столбов и ямы, заполненные подношениями, говорят о проведении сложных ритуалов. На подходах к кургану было похоронено несколько детей, по всей видимости тоже принесенных в жертву.

В нескольких километрах в Хит-Вуд находится одно из немногих поздних кладбищ курганов в Англии. Раскопки показали, что это скандинавское кремационное кладбище, пока единственное обнаруженное в Британии. Найденные останки относительно немногочисленны и с трудом поддаются интерпретации, но среди них была по крайней мере одна женщина, по-видимому похороненная с оружием. Археологи, проводившие раскопки, предположили, что это место могло иметь отношение к армии из Рептона — возможно, отделившаяся фракция, хоронившая своих мертвецов другим способом.

С 2011 по 2015 год проходили раскопки второго крупного лагеря викингов в Торкси (Линкольншир), где армия зимовала за год до прихода в Рептон. Здесь археологические данные нарисовали совершенно иную картину, разительно отличающуюся от сравнительно небольшого огороженного лагеря в Рептоне, который до сих пор было принято считать показательным образцом лагеря викингов. Судя по всему, в Торкси не строили никаких укреплений — лагерь располагался на болотистом острове, обеспечивавшем естественную защиту. Викинги явно умели приспосабливаться к обстоятельствам. Самое главное, лагерь был огромным — площадью около 55 гектаров — и в нем могли разместиться тысячи людей. Здесь ученым наконец-то удалось соотнести заявления письменных источников с археологическими данными. Внутри лагеря ждали новые поразительные открытия: признаки ремесленной и производственной деятельности, следы торговли с окрестными поселениями и рыболовного промысла, а также явные доказательства присутствия женщин. Многочисленные монеты, оружие и другие артефакты позволили уверенно датировать это место и сделать вывод, что армия провела здесь не менее шести месяцев. Короче говоря, Торкси был не просто армейской стоянкой — тут обитало целое мобильное сообщество с развитой системой самообеспечения и собственной экономикой.

Примерно в то же время было проведено исследование третьего армейского лагеря на «прибрежном участке недалеко от Йорка» (сокращенно ARSNY — a riverine site near York, название места не раскрывается по просьбе землевладельца). Материальные находки на этой площадке повторяют находки из Торкси, аналогичную картину рисуют масштабы лагеря (на этот раз 33 гектара), производство и торговля, местные сети обмена и присутствие женщин. «Зимние» лагеря оставались действующими и такими же оживленными весной, летом и осенью. И в ARSNY, и в Торкси возникло нечто похожее на небольшие города, со всеми вытекающими из этого выводами о характере построившего их населения.

Кажущееся несоответствие масштабов этих площадок и Рептона может иметь относительно простое объяснение. Было высказано предположение, что участки Рептон и Хит-Вуд могут быть частью одного и того же объекта, но широко разбросанными по местности. Если это верно, огороженный лагерь в Рептоне мог служить защищенной цитаделью или укрытием для кораблей в составе более крупного лагеря. И если Торкси и ARSNY рассказали нам о местоположении и видах деятельности, то Рептон показал нам жителей этих лагерей.

Активность в Рептоне и в Торкси продолжалась даже после ухода армии, что позволяет предположить, что последствия ее присутствия еще долгие годы ощущались на охваченных войной землях. В Рептоне в большом кургане и вокруг него продолжали производить захоронения, и это было явно христианское кладбище — изотопы показывают, что по крайней мере половина погребенных были местными жителями. В Торкси на месте лагеря вырос город, известный своей гончарной промышленностью.

Ирландские longphuirt несколько отличались от английских зимних лагерей, однако их сопоставление и совместное изучение может принести явную пользу. В частности, в Вудстауне обнаружены признаки сходной с Торкси внутренней экономики, а также серебряные клады, отражающие тесную связь с ирландским королевством Осрайге, на территории которого находился лагерь.

Десятилетия раскопок в зимних лагерях позволили взглянуть на армии викингов в совершенно новом свете. Важные данные сообщают изотопные сигнатуры, указывающие на происхождение умерших, гендерно дифференцированные артефакты, сами по себе масштабы площадок и остатки материалов, связанных с разными видами происходившей в этих местах деятельности.

Прежде всего, можно говорить о том, что армии викингов были явно многонациональными и состояли не только из скандинавов, что вполне согласуется с их конгломератным и органическим характером. Даже условные скандинавы — а их было большинство — происходили не из какой-то одной области, а со всех концов региона. Часть этих групп составляли женщины. Армии действительно были настолько многочисленными, как об этом свидетельствуют письменные источники, и насчитывали как минимум несколько тысяч человек. Очевидно, эти люди не только участвовали в боевых действиях, но также занимались ремеслами, производством и торговлей. Не может быть никаких сомнений в том, что эти объединения и их деятельность выходят далеко за рамки того, что можно было бы назвать простым разбоем, — мобильные силы викингов давно превратились в нечто иное.

Присутствие женщин в этом контексте кажется особенно красноречивым, и его доказательства мы находим также за пределами скандинавских лагерей. Всесторонний анализ женских украшений скандинавского образца, обнаруженных с помощью металлоискателей на территории Восточной Англии, позволяет предположить, что в Данелаге было очень много женщин, носивших иностранные элементы костюма. Далеко не все фибулы и другие предметы были привозными — многие изготовили на месте по скандинавскому образцу с частичным использованием местных материалов. Конечно, иконография украшений не равняется этнической принадлежности, и фибулу может носить кто угодно, но возможно, это свидетельствует о том, что в регионе, находящемся под контролем скандинавов, носить датские украшения было модно (или даже считалось разумным)? Анализ ДНК обнаружил в этом регионе множество явно скандинавских сигнатур — другими словами, здесь действительно было много иностранок. Числа поражают сами по себе: по самым скромным подсчетам, за 30 лет после официального создания Данелага в этот регион прибыло от 30 до 50 тысяч скандинавских иммигрантов обоего пола. Этот вывод переворачивает взгляд на существовавшую доселе картину.

Скорее всего, большая часть женщин приехала сюда уже после того, как война с Уэссексом утихла, но массовое захоронение в Рептоне и данные других лагерей подтверждают, что некоторые женщины действительно передвигались по стране вместе с войском викингов. Возможно, они даже участвовали в сражениях намного активнее, чем было принято считать раньше. У нас есть более или менее верные данные о существовании женщин-воительниц. Монах Аббон упоминает, что во время осады Парижа в 880-х годах датские женщины присутствовали на поле боя — сами они не сражались, но находились достаточно близко, чтобы своими руками заталкивать мужчин обратно в битву, если те проявляли признаки колебания.