– Уже поздно, – сообщила она. – Мне стоит вернуться в каюту. Прости, что отвлекла на столь долгое время.

Айзек отмахнулся со смешком:

– Кто кого отвлёк. Я заболтал тебя на два часа. – Он улыбнулся и аккуратно взял руку Юви в свою. Серебряный господин мягко погладил подушечкой пальца тыльную сторону чужой ладони, а после подумал, тихо произнеся вслух:

– Возможно, Даниэль прав…

Юви, не отдёрнув руки, вопросительно посмотрела на Айзека.

– Прав в чём?

Юноша встрепенулся:

– О… просто случайные мысли вслух.

– Раньше я не замечала за тобой этого.

– Слушается крайне редко… – Айзек улыбнулся и скользнул ладонью выше, касаясь девичьего предплечья. Взяв Юви под локоть, он добавил: – Идём, я тебя провожу.

Аврора всё ещё не желала находиться в комнате с Рейлой, а также не могла отправиться в каюту брата – кровать там была слишком узкой, – потому она решила пойти к единственному наиболее близкому человеку на корабле – к Луи.

Мун буквально прокралась к каюте принца, стараясь сохранить незаметность. Девушек на корабле селили строго с девушками и если кто-то заметит её неподчинение, то тут же поднимет шум.

Серебряная дева постучала, после чего услышала, как за дверью что-то зашуршало, грохотнуло и залилось диким хохотом. Аврора осторожно повернула ручку и просунула голову через щель. Взгляд наткнулся на Адриана; он развалился на полу, запутавшись в одеяле. Луи же катался от смеха на кровати.

Аврора неуверенно зашла внутрь и окинула развернувшуюся картину странным взглядом.

– Луи… Ты, что, пытался его убить?

Принц расхохотался пуще прежнего, не находя в себе сил на ответ.

Адриан запыхтел, высвобождаясь из одеяловых пут. Его светлые волосы растрепались, а ночная рубашка задралась, оголив крепкий торс. Серебряная дева изрядно удивилась, ведь перед посторонними Скай всегда представал в наилучшем свете и не смел оголяться по пояс даже на усердных тренировках.

Аврора неловко кашлянула и отвела взгляд.

Адриан встал и, стараясь не растерять остатки достоинства, лёгким движением рук поправил ночные одеяния. Он натянул маску глубочайшего спокойствия, а после спросил:

– Аврора, что привело тебя сюда?

– Э-э, хотела узнать, нельзя ли мне переночевать у Луи, думала, что он один в двухместной каюте. Не знала, что Айзек поселил вас вместе… Вы же… вроде… не совсем ладите…

Адриан бесцветно сказал:

– Я просто не хотел беспокоить твоего брата лишний раз.

Луи выдавил, всё ещё умирая от хохота:

– Не хотел беспокоить, а-ха-ха. Ты так великодушен, ха-ха-ха.

Аврора не понимала и не хотела понимать, что стало причиной приступа смеха у принца и почему Адриан ранее был укутан в одеяло. Она сухо произнесла, желая сбежать от неловкости:

– Я пойду.

Луи вмиг прекратил смеяться и окликнул:

– Нет-нет! Постой! – Принц вскочил с кровати, почти споткнулся об одеяло на полу и, кое-как доковыляв до серебряной девы, спросил: – Что случилось? Почему ты не хочешь ночевать в своей каюте?

Аврора хотела ответить, но, одарив собеседника задумчивым взглядом, спросила о другом:

– А-а… Что с твоей шеей?

Луи мимолётно посмотрел на Адриана через уголок глаз.

– Да так, насыщенный вчера выдался вечер… – принц кашлянул. – Так что у тебя случилось?

– Это долгая история.

– Долгая? Тогда чего же мы тянем? – Луи отодвинул валяющееся на полу одеяло и достал из-под кровати два кувшина с вином. – У меня есть то, что поможет ускорить повествование! – Принц всучил Авроре напитки и велел подержать, а сам, отпихнув Адриана в сторону, скинул на пол второе одеяло. Луи застелил пол и, встав посередине каюты, объявил:

– Господа, присаживайтесь!

Адриан пробежал взглядом по своему светло-серому одеялу, которое, лёжа на полу, вскоре превратиться в чёрное, и сухо подметил:

– Ты скинул моё одеяло.

– И что? Ты всё равно не собирался спать этой ночью.

Аврора многозначительно посмотрела на Адриана, ожидая комментария на столь странную, вызывающую неопределённые мысли фразу, но Скай равнодушно махнул рукой:

– Вздор.

Луи подмигнул "напарнику", а после, схватив молодых господ за руки, притянул к себе, велев садиться на одеяла. Аврора, пребывая в лёгкой растерянности, покорно уселась. Адриан последовал её примеру, расположившись напротив.

Луи сел "во главе стола" и принял позу лотоса. Он откупорил один кувшин и сделал глоток.

– Ну рассказывай, – принц протянул напиток Авроре. – Адриану можно доверять.

Серебряная дева приняла кувшин и не раздумывая прильнула губами к устью сосуда. Двадцатиградусный напиток опалил горло, оставляя лавовую дорожку от корня языка до желудка. Вино оказалось сладким, с ярким привкусом спелого винограда и безумно крепким, как все алкогольные напитки, употребляемые заклинателями.

Мун еще раз оценивающе посмотрела на молодого господина Скайя и, сделав глубокий вдох, рассказала всё, что произошло между ней, Рейлой и Авалоном на балу. Произошедшее оказало на Аврору настолько неизгладимое впечатление, отчего она жаждала хотя бы с кем-нибудь поделиться, услышать реакцию, понять, правильно ли поступила.

В момент повествования юноши не перебивали, но лицо Луи успело отразить весь калейдоскоп эмоций присущих человеку, когда Адриан лишь немного нахмурился.

Луи, дослушав рассказ Авроры до конца, обратил на Адриана взгляд полный укора:

– Твой названный брат совсем отбился от рук!

Спокойное лицо Адриана практически не изменилось, но в льдисто-голубых радужках отразилось негодование. Поступок Авалона хоть и не казался удивительным, особенно зная его хамский характер, но поразил даже Адриана, понимающего действия и мотивы тёмного господина куда лучше остальных.

– И что всё это значит? – Луи обратился к Авроре. – Авалону нравится Рейла?

Адриан перебил, голос его прозвучал однозначно:

– Авалону не нравится Рейла.

Луи хмыкнул:

– Откуда ты знаешь? Он тебе сказал?

– Не совсем…

– Вот и молчи тогда. Ты вечно защищаешь своего братца, хотя всем предельно понятно, что к восемнадцати годам тьма поглотила его с головой и это уже не тот Авалон, с которым ты был знаком в десять лет!

Луи начал ужасно негодовать. За полгода Аврора стала ему хорошей подругой, он относился к ней как сестре, а если принц кем-то дорожил, то мог порвать за этого человека глотку. То, что Авалон поцеловал Рейлу, было уму непостижимо! «У него ни стыда, ни совести», – подумал Луи, отпивая вино из кувшина.